Такие разные (СИ) - "Novela". Страница 74

Войдя в студию, Лекси включила свет и огляделась. Все здесь было таким же, как она помнила, ничего не изменилось. В какой-то момент, убедившись, что здесь все по-прежнему, она испытала облегчение. Наверное, она боялась, что из-за ее неадекватного поведения, дирекция школы решит отобрать у нее студию и сделать из нее еще один класс, или что-то в этом роде. Подойдя к хромированному, отбрасывающему блики станку, девушка провела пальцами по прохладной поверхности и вдруг радостно улыбнулась. Она вспомнила, какой счастливой была, когда танцевала. Вспомнила все мечты, которые связывала с танцем, надеждой на будущее, которое сама избрала. Такой счастливой и свободной, как в этом зале, она никогда не была. Подобное она испытывала только лишь с Тайлером. Но теперь танец – это все, что у нее осталось.

Глупая! Неужели она серьезно думала отказаться от этого? Неужели и правда смогла бы пойти в колледж, избрать какую-нибудь скучную профессию и посвятить этому свою жизнь? Как хорошо, что она вовремя одумалась! Ведь иначе, жалеть бы ей потом об этом долгие годы.

И решив больше не тратить времени зря, Лекси переоделась в одежду для тренировки, включила музыку и отдалась своей привычной, такой желанной стихии.

Раздраженно стукнув по рулю, Тайлер сделал резкий разворот и, прибавив скорости, направился в сторону Средней Школы Джерико.

Что он творит? Зачем специально едет туда, ищет встречи с ней? Зачем? Ведь она ясно дала понять, что не желает иметь с ним ничего общего. Что не желает видеть его. Он сам виноват в этом. И теперь, после всего, что он сделал, она возненавидела его. И имела на это право. Но держаться на расстоянии от нее трудно, и как он ни старался, его все равно тянуло туда, где была Лекси. Словно она - это сильнейший магнит, настроенный на него.

Просто убедиться, что с ней все в порядке. Вот зачем он едет туда. Убедиться, что она доберется домой, и никто не причинит ей вреда. Этими побуждениями он оправдывал свое преследование.

Когда два часа назад он увидел, как ее машина отъезжает от кафе, то последовал следом за ней, толком не успев сообразить, что делает. Его не сильно удивило, что она приехала в школу со своей спортивной сумкой. Лекси собиралась пробраться в свою студию и тренироваться. Увидев, как осторожно она оглядывается, словно какой-то домушник, Тайлер усмехнулся. Она была смелой, или отчаянной, он уже не мог сказать этого с точностью. Ведь эта девушка, которую он видел сейчас, была ему малознакома. Она изменилась по его вине, и Тайлер боялся, что не в лучшую сторону. Но она, кажется, еще не отказалась от мысли поступить в Джуллиард, и его это немного успокаивало.

Когда Лекси вошла в школу, он буквально заставил себя уехать, хотя сердце было неспокойно. Она одна в пустой школе, и его воображение рисовало ему разные неблагоприятные ситуации, в которые она могла попасть. Как он уже понял, удача отвернулась от нее. Он слышал, что она сделала с машиной Льюиса, потом сломала нос этой девчонке, за что была отстранена от уроков.

Вспомнив своего врага, Тайлер ничего не почувствовал. Льюис был мертв, но он не был тем человеком, известие, о смерти которого могло его расстроить. Единственное, что он подумал, когда узнал о случившемся, это то, что тот больше никогда не причинит вред Лекси.

И вот, покрутившись по городу два часа, он вновь вернулся, потому что не мог заставить себя делать что-то другое, пока она не в безопасности. Остановив «мустанг» метрах в двадцати от ее «тойоты», Тайлер потушил фары и стал ждать.

Через несколько минут на небе стали сверкать молнии, потом послышались раскаты грома и пошел дождь. Не просто весенний дождик, а настоящий ливень. Он был такой плотный, что уже через пару метров казалось, что перед тобой стена, за которой ничего не видно.

Чертыхнувшись, Тайлер нагнулся к окну, пытаясь разглядеть хоть что-то.

Наверное, он пропустил, как она вышла из спортзала и села в машину, и только когда фары приуса загорелись, он понял, что она уезжает. Но этого так и не случилось. Фары продолжали гореть, а машина стояла на месте. Значит, что-то случилось.

Открыв дверь «мустанга», он словно окунулся с головой в бушующее море. Приподняв воротник куртки, и прищурившись, чтобы вода не так заливала глаза, он быстрым шагом направился к ее машине. А подойдя ближе, увидел насквозь промокшую Лекси, в отчаянье склонившуюся над приусом.

- Что случилось?

Услышав его голос, Лекси резко разогнулась и в недоумении уставилась на него. У нее было такое лицо, словно перед ней не он стоял, а призрак.

- Это ты сделал? – Придя в себя, она резко ткнула пальцем на колеса машины. Тайлер присмотрелся и увидел, что все четыре шины спущены.

- Нет. – Он нахмурился и покачал головой. Его неприятно удивило, что она могла подумать, будто он мог проколоть ее шины.

- Здорово! И что мне теперь делать?! – Лекси раздраженно провела рукой по лицу, убирая налипшие пряди волос.

- Пошли, я отвезу тебя. – Тайлер кивнул в сторону своего авто, но Лекси не сдвинулась с места. Из-за шума дождя ему пришлось почти кричать. Он почти полностью вымок, и только кожаная куртка не пропускала воду. А вот на Лекси было жалко смотреть. На ней была легкая юбка, тонкая куртка и балетки, и все это давно промокло. Он опасался, как бы она не подхватила воспаление легких.

- Что ты тут делаешь? – Теперь, когда шок от вида спущенных шин прошел, она в полной мере смогла оценить ситуацию. Тайлер здесь, но как он мог узнать, что она в школе? Это случайность, или он это подстроил?

- Сейчас время говорить об этом? – его голос звучал нервно, будто ему хотелось избежать объяснений.

- Как ты узнал, что я здесь? – упрямо повторила Лекси, не собираясь сдаваться. Ей не нужна была его помощь, даже если в «мустанге» тепло и сухо, о чем она сейчас просто мечтала.

- Я следил за тобой. – Он раздраженно развел руками. – Довольна? – Тайлер не понимал, какого черта они продолжают мокнуть под этим ливнем, если всего через несколько метров стоит его машина, у которой колеса не спущены!

- Следил? – недоверчиво переспросила Лекси. – Зачем?

Тайлер развел руками и резко выдохнув, произнес:

- Потому что я волновался. Я увидел тебя на площади, и поехал за тобой. Когда ты вошла в школу, я уехал, но меня не оставляла тревога за тебя и я вернулся. И не зря. – Парень махнул в сторону спущенных шин.

- Ну и кем ты себя возомнил? Долбанным рыцарем? – Уткнув руки в бока, язвительно бросила Лекси. Она не знала, злиться ей на него, или радоваться тому, что он здесь. Он признался, что волновался за нее. Значит ли это, что ему не все равно, что с ней будет?

Господи, ну почему ее сердце предательски сжимается от этой мысли?

- Давай сядем в машину. Если меня не будет заливать дождь, то я готов стерпеть твои выпады! – так же язвительно парировал Тайлер. Они буравили друг друга злыми взглядами, и не один не желал уступать.

- Это смешно! – Наконец не выдержал Тайлер и, схватив ее за руку, поволок к своей машине.

Лекси принялась упираться, но скорее из вредности, чтобы досадить ему. Она и сама была не против спрятаться от дождя. Хватка была крепкой, хотя боли и не причиняла. Желая вырваться, девушка свободной рукой стала бить его по пальцам, а когда это не помогло, сильно ущипнула ногтями. Пальцы Тайлера разжались, и взгляд, который он бросил на нее, не предвещал ничего хорошего.

- Какого черта ты это сделала? – На коже, где сошлись ее ногти, проступила кровь. – Совсем с ума сошла?

Лекси хотела бросить ему что-нибудь насмешливое, чтобы задеть его, но вместо этого внезапно расплакалась.

- Ты… идиот! – всхлипывая, выдохнула Лекси. – Неужели ты не понимаешь, что только хуже делаешь? Я не могу, слышишь, не могу, когда ты рядом! – Воздуха не хватало, поэтому выталкиваемые слова почти причиняли физическую боль. Тайлер в недоумении, со страхом смотрел на нее, не зная, что сделать.

- Мне же больно! – Лекси прижала руки к животу и сделала несколько судорожных вдохов. – Видеть тебя, и знать, что все потеряно… - Она растерянно качала головой, сквозь слезы и дождь глядя на него. – Все и так сложно, а ты только усугубляешь! Господи, я же все еще люблю тебя, но ничего кроме страданий это не приносит! – Она закрыла лицо руками, чувствуя себя униженной и раздавленной. Пусть он уйдет! Пусть оставит ее одну, вариться в собственной жалости к себе.