5-я волна - Янси Рик. Страница 37

И через секунду вызывают первый номер. Ребенок встает в своем круге, и солдат сопровождает его к двери такого же цвета в конце ангара. Солдат забирает у ребенка карточку с номером и открывает дверь. Дальше ребенок идет один. – Солдат закрывает дверь и возвращается на свое место рядом с красным кругом. Возле каждого круга стоят по два солдата. Они вооружены, но улыбаются. Все солдаты улыбаются. Они ни на секунду не перестают улыбаться.

Детей вызывают по номерам, они покидают свой круг, проходят через ангар и исчезают за красной дверью. Никто не возвращается.

Почти истекает час, прежде чем женский голос называет номер Сэмми. Уже утро, солнечный свет льется через высокие окна и окрашивает ангар в золотистый цвет.

Голос из репродуктора объявляет:

– Сорок пятый! Пройди, пожалуйста, к красной двери!

Сэм ужасно устал, ему очень хочется есть, от долгого сидения на одном месте затекли ноги, но, заслышав свой номер, он подскакивает и едва не падает, наткнувшись на спящего мальчика.

За красной дверью его встречает медсестра. Он знает, что это медсестра, потому что на ней зеленые брюки, и халат, и тапочки на резиновой подошве, как у медсестры Рэйчел в кабинете у его доктора. И улыбка у этой женщины тоже как у медсестры Рэйчел. Она берет Сэмми за руку и отводит в маленькую комнату. Там стоит корзина, доверху заваленная грязной одеждой, а на крючках рядом с белой занавеской висят бумажные халаты.

– Ну, дружок, ты когда последний раз мылся? – спрашивает медсестра и смеется, видя испуг на его лице.

Она отдергивает белую занавеску – это душевая кабина.

– А теперь все снимаем и кладем в корзину. Да, даже трусики. Мы любим детей, но не любим вшей, клещей и всех, у кого не две, а много ножек!

Сэмми протестует, но медсестра настаивает на том, что помоет его сама. Он стоит, прикрыв пах руками, а она втирает ему в волосы какой-то шампунь с противным запахом и намыливает его с головы до ног.

– Зажмурься покрепче, а то будет щипать глаза, – предупреждает медсестра.

Она позволяет ему вытереться самостоятельно, а потом говорит, чтобы он надел бумажный халат.

– Иди вон туда. – Медсестра показывает на дверь в противоположной от душевой кабинки стороне.

Халат слишком большой, его полы волочатся по полу. В соседней комнате Сэмми встречает еще одна медсестра. Она толще, чем первая, и старше, и не такая добродушная. – Она велит Сэмми встать на весы и записывает его вес на прикрепленный к планшету лист бумаги рядом с его номером. Потом она требует, чтобы он запрыгнул на смотровой стол, и прикладывает к его лбу металлический диск, точно такой же, как у Паркера в автобусе.

– Я мерю тебе температуру, – объясняет медсестра.

Сэмми кивает:

– Я знаю, Паркер мне говорил. Красный – значит температура нормальная.

– У тебя красный, все нормально.

Медсестра холодными пальцами берет его за запястье – считает пульс.

Сэмми дрожит, он весь покрылся мурашками, и ему страшновато. Ему никогда не нравилось ходить к докторам, он боялся уколов. Медсестра садится напротив Сэмми и говорит, что должна задать несколько вопросов. Ему надо внимательно слушать и отвечать честно. Если он не знает, что ответить, – ничего страшного.

И она начинает:

Назови свое полное имя.

Сколько тебе лет?

Из какого ты города?

У тебя есть братья и сестры?

Они живы?

– Кэсси, – говорит Сэмми. – Кэсси жива.

Медсестра записывает имя Кэсси и спрашивает:

– Сколько лет Кэсси?

– Кэсси шестнадцать лет. Они за ней поехали.

– Кто?

– Солдаты. Солдаты сказали, что для нее нет места в автобусе, но они вернутся за ней и за папой.

– За папой? Значит, твой папа тоже жив? А мама?

Сэмми качает головой. Он закусывает нижнюю губу. Его трясет. Так холодно. Он вспоминает два пустых места в автобусе. На одно, рядом с ним, сел капрал Паркер. На второе, рядом с Меган, пересел он.

– Они сказали, что в автобусе нет мест, а места были, – запальчиво говорит он. – Папа и Кэсси тоже могли поехать. Почему солдаты их не взяли?

– Потому, Сэмюель, что вы, дети, для нас на первом месте.

– Но ведь их тоже сюда привезут, да?

– Да, потом.

И снова вопросы:

Как умерла мама?

Что случилось после ее смерти?

Авторучка медсестры порхает по листку на планшете. Женщина встает и хлопает его по голой коленке.

– Не бойся, здесь ты в полной безопасности, – говорит она, перед тем как уйти.

Голос у нее ровный, как будто она уже в тысячный раз повторяет эти слова.

– Сиди спокойно, через минуту придет доктор.

Сэмми кажется, что это тянется намного дольше минуты. Он обхватывает себя руками и пытается сохранить тепло. С тревогой оглядывает комнату. Раковина и шкаф. Кресло, в котором сидела медсестра. В углу вращающийся табурет, а прямо над табуретом к потолку прикреплена видеокамера, ее черный блестящий глазок нацелен на смотровой стол.

Возвращается медсестра, и вместе с ней в комнату входит доктор Пэм. Если медсестра толстая и невысокая, то доктор высокая и худая. Сэмми сразу успокаивается. Чем-то эта тетя напоминает ему маму. Может быть, из-за того, как она с ним говорит. Смотрит в глаза, и голос у нее теплый и добрый. И руки тоже теплые. Доктор Пэм не надевает перчатки, как медсестра, перед тем как осматривает его.

Она ведет себя как доктора, к которым он привык. Светит фонариком ему в глаза, уши и горло. Слушает через стетоскоп, как он дышит. Нажимает пальцами под подбородком, но не сильно, и все время что-то тихонько напевает.

– Ложись на спину, Сэм.

Сильные пальцы нажимают ему на живот.

– Не больно, когда я так делаю?

Она просит встать, нагнуться и дотянуться до пальцев на ногах, а сама быстро прощупывает ему позвоночник.

– Молодец, теперь полезай обратно на стол.

Сэмми быстро забирается на стол, он чувствует, что осмотр уже почти закончен. Уколов не будет. Может, кольнут в палец – не очень приятно, но это все-таки не настоящий укол.

– Протяни руку.

Доктор Памела кладет ему на ладонь серый тюбик, крохотный, с рисовое зернышко, не больше.

– Знаешь, что это такое? Это называется микрочип. У тебя когда-нибудь были домашние животные? Собака или кот?

Нет, у папы аллергия. Но вообще-то Сэмми всегда хотел собаку.

– Понятно. Некоторые люди ставят такой микрочип своим питомцам, чтобы они не потерялись. Он подает сигналы, и можно за ним проследить.

Доктор объясняет, что микрочип помещают под кожу, и где бы Сэмми ни оказался, его всегда смогут найти. Просто чтобы убедиться: с ним все в порядке. Здесь, в лагере «Приют», безопасно, но ведь считаные месяцы назад все думали, что инопланетяне не могут напасть на Землю. Значит, осторожность не помешает.

Сэмми перестал слушать доктора после слов «помещают под кожу». Этот серый тюбик собираются поместить ему под кожу? Кусачий страх снова подбирается к его сердцу.

– Это не больно, – говорит доктор, почувствовав его испуг. – Сначала сделаем укол, чтобы ты ничего не почувствовал, а потом день или два у тебя будет немножко болеть в этом месте.

Доктор очень добрая. Сэмми видит, что она понимает, как сильно он не любит уколы. На самом деле она не хочет делать ему укол, но должна. Доктор показывает Сэмми иголку, которой сделает ему обезболивающий укол. Иголка очень тонкая, не толще человеческого волоса. Доктор говорит, что укол будет, как укус комара. Не так уж и плохо. Комары его много раз кусали. И еще доктор Пэм обещает, что он не почувствует, как серый тюбик войдет ему под кожу. Она говорит, что после обезболивающего укола он вообще ничего не почувствует.

Сэмми ложится на живот и утыкается лицом в согнутый локоть. В комнате и так холодно, а когда доктор протирает ему шею смоченным в спирте тампоном, он весь сжимается. Доктор просит, чтобы он расслабился.

– Не напрягайся, а то будет больно, – говорит она.

Сэмми старается думать о чем-нибудь хорошем, о чем-нибудь таком, что отвлечет его от происходящего в этой комнате. В его воображении возникает лицо Кэсси. Это странно, поскольку он рассчитывал увидеть лицо мамы.