Лунные дни - Колесова Наталья Валенидовна. Страница 3

  В нос лез раздражающий запах сигаретного дыма. Душил. Глеб сел, перхая, как старик. Огляделся, приучая себя к реальности - то есть к пробуждению в чужой квартире.

  - С добрым утром! - донеслось из кухни.

  Когда Глеб добрел до кухни, хозяйка полуобернулась от раскрытого окна.

  - Кофе на плите. Мясо, сыр, хлеб - вон нарезано. Ешьте.

  - Спасибо...

  Он снова закашлялся - не нарочно, но женщина с иронией подняла брови.

  - Мы не курим?

  - Как можно дышать этой... гадостью! Вы же врач! Хоть и бывший.

  Она пожала плечами.

  - Ну, у каждого свой способ самоубийства... - все же затушила сигарету. Села напротив, без стеснения разглядывая его в упор. Подвела итог: - Сегодня выглядите лучше!

  Про нее Глеб так бы не сказал. Вчера она показалась ему моложе: утренний свет подчеркнул морщинки на бледной коже и мешки под глазами, свободными от косметики. Женщина безошибочно истолковала его взгляд. Пожаловалась:

  - Я обычно к полудню только просыпаюсь, встала исключительно из-за вас!

  - Извините, - буркнул Глеб в чашку с кофе. - Уснул как-то. Не заметил.

  Хорошо, что она не спросила, почему он не ушел домой. Глеб не смог бы объяснить. Маленький мальчик в здоровом двадцатишестилетнем парне очень боится темноты... прежде всего в самом себе.

  Женщина, позевывая, лениво намазывала хлеб маслом, резала на маленькие кубики и кидала в рот.

  - А вы кем теперь работаете, раз из медицины ушли? - спросил он, когда молчание сгустилось над столом, точно хмурое сонное облако.

  - Не работаю я, - сообщила хозяйка. - Книжки пишу. Кто же это за работу считает?

  - А, - сказал он вежливо. - Любовные романы?

  - Угу, порнуху. Как звездолет трахается со сверхновой.

  - Фантастику, что ли? А как ваша фамилия?

  - Эл Тимошина. Читали что-нибудь?

  - Вроде нет, - неуверенно сказал Глеб. Книжек он давно в руки не брал. - А Эл - это?..

  - Людмила. Мила. Люся, - отчеканила хозяйка. - Кто уж как извратится.

  - А я Глеб. А про... магов вы тоже пишете?

  - Производственные романы, что ли? Где же ты тут фантастику видишь? Не-а. Неинтересно. А ты имеешь что рассказать?

  Рассказать? Как он обратился за помощью к волшебникам, и те радостно и жадно вцепились в занятную новую игрушку, магический феномен, с какого-то перепугу свалившийся прямо к ним в руки? Помнится, он тогда еще собирался жениться на Кристине. А ведь жена - не то что девушка, с которой встречаешься, - ее не устроит ежемесячное недельное отсутствие благоверного под семейной кровлей без каких-либо веских оснований. В принципе, он мог бы ей врать, и достаточно убедительно (напрактиковался за половину жизни) - но долго продержался бы?

  А ведь если подумать, ему в ИМФ, Институте магических феноменов, ничего не обещали. Обследуем. Сумеем понять - конечно, поможем! Ты не против, если к тебе будут применять умеренные меры воздействия? И сами же наворотили таких дел (наверное, меры воздействия кому-то из подопытных показались не слишком умеренными), что он сумел выбраться из запертой лаборатории и потом...

  Глеба передернуло.

  - Нет, - сказал он и залпом допил остывший кофе. - Нечего мне рассказывать.

  Людмила смотрела на него вприщур из-под светлой челки. Не поверила, конечно, но привязываться не стала. Хорошая тетка. Понимающая.

  - Ну, Глеб, и чем же вы намерены заняться сегодня?

  Выпроваживает. Давно пора.

  - Спасибо. Пошел я.

  Хозяйка последовала за ним в коридор, встала, зацепив пальцы за хлястики мешковатых джинсов. Наблюдала, как он натягивает кроссовки.

  - Какой способ самоубийства, говорю, выберете сегодня?

  - Отвалите, а?

  Людмила засмеялась.

  - Ну пока! Спасибо за компьютер.

  - До свиданья.

  Глеб почти прочел ее мысли: "Нет уж, лучше прощайте!" И то верно.

  Она все же не удержалась, глянула из окна вслед. Глеб брел через двор медленно, слегка прихрамывая, засунув руки в карманы. То ли его никто нигде не ждал, то ли он просто не знал, куда идти. Парень обернулся, окидывая взглядом окна: похоже, почувствовал ее взгляд. Чувствительный какой: взгляды в спину чувствует, сигаретный дым его раздражает, а прикосновения выводят из себя... Невротик несчастный.

  Мила, как обычно, запоздало обругала себя: да и она не лучше - привела в дом незнакомого, явно сдвинутого парня, он ведь вполне мог порешить ее для компании, а потом закончить начатое... Ладно, все окончилось благополучно, все живы, комп здоров, и она сейчас может с чистой совестью залечь на часок-другой.

  - Мне кажется, или я вас все-таки преследую?!

  Глеб обернулся на этот веселый возглас. Перед ним стояла Людмила-писательница.

  Стыдно сказать, но он забыл ее фамилию сразу. Тимофеева? Тимошенко? Вот встретил по пути книжный и зашел. Может, увидит знакомую фамилию, вспомнит... Полистает. Не верил Глеб, что женщина пишет про звездолеты и всякие там звездные войны. Наверняка в книжке розовые сопли про красавцев-капитанов и роковых красоток. С кучей ужасающих технических ляпов.

  Людмила смотрела на него насмешливо. Глаза голубые, кругло-веселые. Челка стоит дыбом, как у Незнайки из старого мультика.

  - Решили проверить, точно ли я писатель?

  Глеб отдернул руку от стенда с фантастическими книгами, словно его уличили в чем-то неприличном. Неопределенно повел плечом.

  - Ну...

  Людмила кивнула. Челка и хохолок на ее голове кивнули еще пару раз.

  - Не поверили, не поверили, неверующий вы Фома!

  Протиснулась мимо Глеба к книгам (его ноздри шевельнулись, ощутив ее знакомый запах), вытянула одну и победно потрясла у него перед лицом.

  - Вот, видите!

  Тимошина. Ну да. Теперь он вспомнил. На обложке - некто в военной форме, видимо, главный герой... во всех отношениях герой, вон и медали и плечи и профиль... и красотка тут же присутствует, а как же! И конечно, звезды и звездные корабли на заднем плане.

  - Да я вовсе не вашу книжку искал! - попытался он оправдаться. Неловко, потому что авторша снова кивнула и, не глядя, кинула книгу обратно на полку.

  - Да и на фиг вам всякую хрень читать!

  Глеб торопливо всунул книжку между других томов, на всякий случай запоминая ее расположение (потом посмотрит), и выскочил из магазина вслед за Тимошиной.

  Та стояла у дверей. Курила. Глебу не нравилось, когда женщины курят. Впрочем, как и мужчины. Не потому что он так уж за здоровый образ жизни, а потому что табачного дыма не переносит. Нюх теряется, уточнил зверь.

  Глеб встал поодаль. Подумал и спросил:

  - Как там ваш комп?

  - Жив-здоров, шлет вам нежные приветы, - Мила покосилась. Глеб смотрел на нее исподлобья. Глаза зеленоватого бутылочного цвета. Защитного. Гы. - А вы как, нашли какой-нибудь свеженький способ самоубийства? Нестандартненький?

  Скривился - то ли она его достала, то ли дым... Мила сделала последнюю затяжку и помахала ладонью у парня перед носом, символически разгоняя сигаретный дымок.

  - Не искал.

  - Тоже правильно, куда торопиться? Все там будем.

  Ну да. Время у него еще вагон и маленькая тележка - аж до следующего полнолуния.

  - А хотите кофе? - неожиданно спросила писательница. Так неожиданно, что он даже малость протупил. Людмила рассмеялась: - "Молодой человек, танцевать - не целовать!" Я еще не завтракала, живот подвело.

  Не завтракала? Уже третий час дня.

  - Опять допоздна работали? - спросил Глеб, шагая рядом с ней к кофейне через дорогу.

  - Ага. Меня припирает как раз к ночи. Понимаю, что надо дисциплинировать ум и дрессировать вдохновение, но целыми днями болтаюсь туда-сюда, балду пинаю... Давайте сядем здесь, у окна.

  Глеб сел. Огляделся. Коричневатые тона, мягкие подушки на диванах. Окно завешано дымчатой занавеской. Кристя любила шумные клубы: гремящая музыка, вспышки света, куча бестолково движущихся тел... Почему любила? И продолжает любить.