Танец с дьяволом - Кеньон Шеррилин. Страница 12
Он отпустил ее.
Ладно. Хотите обжечься — на здоровье, мне-то что? — И отошел к стойке.
Саша! — позвала она.
Волк подбежал к ней, уткнулся ей в ногу. Астрид присела перед ним, взяла его голову в ладони и прикрыла глаза.
Разум ее соединился с разумом волка: она обрела возможность смотреть его глазами — и, увидев у стойки Зарека, едва не ахнула от изумления.
До сих пор она не пользовалась этой возможностью, не желая смотреть на Зарека, пока с ним не поговорит, — опасалась, что его внешность может повлиять на ее суждение о его характере.
И теперь поняла, насколько была права!
Зарек был невероятно, неправдоподобно красив.
Прямые черные волосы гладкой волной падали на плечи. Черный вязаный свитер, словно вторая кожа, облегал безупречное мощное тело с рельефными мускулами. Лицо — классически правильное, словно высеченное из античного мрамора. Даже четырехдневная щетина не скрывала его аристократической красоты. Нет, он не был «красавчиком» — перед ней стоял настоящий мужчина с головы до пят, суровый, быть может, даже зловещий... если бы линия губ и длинные ресницы не смягчали черты его лица.
А когда он садился, она не могла не заметить совершенные очертания его ног, обтянутых черными кожаными брюками.
Да он просто земной бог!
Но больше всего ее поразила глубокая печаль в его полночно-черных глазах, как будто навеки погруженных в какую-то густую, непроницаемую тень.
Он выглядел усталым. Измученным.
И страшно одиноким.
Взглянув в ее сторону, он нахмурился.
Астрид похлопала Сашу по макушке и обняла, как будто просто ласкала своего любимца. Ей лишь оставалось надеяться, что Зарек ничего не заподозрит.
Сестры предупреждали ее, что силы этого Охотника очень велики, что он может передвигать предметы на расстоянии и обладает необычайно острым слухом, — но понятия не имели, сможет ли он ощутить ее силы. Впрочем, очень ограниченные.
Что ж, будем радоваться, что он хотя бы не телепат. Если бы он читал мысли, ее задача стала бы намного сложнее.
Она достала из кухонного шкафа тарелку, осторожно налила Зареку горячий суп и отнесла на стойку, возле которой он стоял.
Он взял у нее тарелку.
Одна живете?
С Сашей, — ответила она, не понимая, почему он об этом спрашивает.
Хлоя предупреждала ее, что Зарек может взорваться из-за любого пустяка, а в ярости бывает поистине страшен. Что он уже нападал и на Ашерона, и на многих других, кто имел неосторожность к нему приблизиться.
Слухи, ходившие среди Темных Охотников, гласили, что он сослан на Аляску в наказание за истребление деревни, которую обязан был защищать. Никто не знал, что там произошло. Говорили лишь, что в одну ужасную ночь Зарек обезумел, перебил всех жителей деревни, а их дома поджег.
Никаких подробностей сестры ей не сообщили, опасаясь, что эти сведения могут разрушить ее беспристрастие и повлиять на приговор.
За это-то преступление Артемида и изгнала его в край вечной мерзлоты.
Зачем он спросил, одна ли она живет? Просто из любопытства? Или замышляет что-то недоброе?
Хотите пить? — спросила она.
Конечно.
Что предпочитаете?
Мне все равно.
Она удивленно покачала головой:
Я смотрю, вы и в самом деле непривередливы!
Точно, — хрипловато ответил он.
«Не нравится мне, как он на тебя смотрит!» — прозвучал у нее в мозгу голос Саши.
Астрид подняла бровь.
«Тебе вечно не нравится, как на меня смотрят мужчины!»
Волк фыркнул.
«Он просто глаз от тебя не отрывает, Астрид! Вот и сейчас смотрит на тебя. Наклонил голову, но я вижу в его глазах похоть. Смотрит так, как будто ты уже лежишь под ним. Я не доверяю ему, Астрид, и не доверяю этому его взгляду. Может, мне все-таки его укусить?»
Одни боги знают почему, но мысль о том, что Зарек смотрит на нее с желанием во взоре, обдала Астрид жаром, и внутри у нее что-то затрепетало.
«Нет, Саша. Веди себя прилично».
«Да не хочу я вести себя прилично! Все мои инстинкты сигнализируют о том, что его надо укусить! Если ты хоть немного веришь моему звериному чутью, — пожалуйста, дай мне перегрызть ему горло, а потом уберемся наконец из этой заполярной дыры!»
Она покачала головой.
«Саша, мы его еще совсем не знаем! Что, если бы много веков назад Лepa, едва взглянув на тебя, признала бы тебя виновным?»
«Значит, ты снова веришь в добро?»
Астрид задумалась. Нет, в добро она давно уже не верит. Скорее всего, Зарек заслужил смерть. Если хотя бы половина того, что о нем рассказывают, — правда.
Однако из головы у нее не выходили слова Ашерона.
«Я многим обязана Ашерону. И не собираюсь отделываться от его просьбы за десять минут».
Саша упрямо заворчал.
Астрид поставила перед Зареком чашку чая.
Чай с розмарином. Вы такой любите?
Мне все равно.
Он взял чашку, и его сильные пальцы скользнули по ее ладони.
Астрид с трудом совладала с собой, чтобы не отшатнуться и ничем не выдать своего волнения. На миг она ощутила его чувства, как свои, — его горячее желание, его неутолимый голод.
И это ее всерьез напугало. Похоже, этот человек в самом деле обладает силой, сравнимой с силой богов.
Он и вправду может сделать с ней все, что захочет...
Надо его отвлечь.
Да и себя тоже.
Так что же с вами произошло? — поинтересовалась она.
Это тоже была проверка: что и как он ей расскажет? Нарушит ли Кодекс Молчания?
Ничего, — коротко ответил он.
Не хотелось бы мне встретиться на узкой дорожке с этим «ничем»!
Он со стуком поставил чашку на стол. И промолчал.
Наверное, вам стоит быть осторожнее, — продолжила она.
Поверьте, леди, если кому здесь и стоит быть осторожнее, то не мне! — Эти слова, произнесенные его низким, угрюмым голосом, прозвучали как-то особенно зловеще.
Вы мне угрожаете? — спросила она.
И снова он промолчал. Этот человек — просто чемпион по умению не давать ответы на вопросы!
Она попробовала зайти с другой стороны.
У вас есть родные или близкие? Может быть, позвонить им, сообщить, что с вами все в порядке?
Нет, — коротко ответил он.
Астрид кивнула. Все правильно: после изгнания Зареку запретили пользоваться услугами личного Оруженосца.
Она не могла себе представить, как он прожил здесь девять веков. В ледяной пустыне. В полном одиночестве.
Ведь, когда началось его изгнание, — здесь жила только горстка дикарей.
Сама она прожила здесь всего несколько дней — и уже тосковала и мечтала поскорее вернуться домой. А ведь она не одна: мать и сестры помогли ей здесь обустроиться, и потом, рядом с ней Саша.
Зарека же полностью лишили всякого общества.
У других Темных Охотников есть товарищи, есть Оруженосцы, — он же был обречен проводить вечность в одиночестве.
Совсем один.
Невозможно себе представить, как он жил все эти столетия — день за днем, в борьбе за тягостное, бессмысленное существование, без надежды на прощение, даже на отдых.
Кто не обезумеет от такой жизни?!
Хотя, разумеется, это его не оправдывает. Как сказал он сам несколько минут назад, у всех нас свои проблемы.
Закончив есть, Зарек молча отнес посуду в раковину, вымыл ее, вытер и поставил на кухонный стол.
— Вам не обязательно было мыть посуду, я сама... — запоздало попыталась остановить его Астрид.
Привычка, — бросил он, вытирая руки кухонным полотенцем.
Вы, наверное, тоже живете один?
Да.
И тут она снова приблизилась к нему. Подошла вплотную, вторгаясь в его личное пространство. Он разрывался между желаниями остаться рядом с ней — или отпрянуть в сторону, а ее отпугнуть какой-нибудь резкостью.
И выбрал второе:
Послушайте, вы не можете держаться от меня подальше?
Вас беспокоит, когда я подхожу к вам близко?
Еще как беспокоит! Когда она стоит рядом, вот так, Зарек начинает забывать о том, кто он такой. Ему кажется, что он — снова человек... что он может быть таким же, как все...