F 20. Балансировать на грани (СИ) - Вечная Ольга. Страница 11

— Я думала, что, во-первых, — выделила голосом, — он убил свою жену.

— Я не думаю, что он сделал это умышленно. Его бы тогда не отпустили на свободу.

— Не бывает дыма без огня, подруга. Он пристукнул свою теперь уже бывшую женушку, потому что, во-вторых, он шизофреник, живущий на таблетках.

— Если бы он был опасен, его бы не выпустили из психушки, — упрямо повторила я.

— Он учился на психиатра! Знаешь ли, психи притягивают психов. Научился маскироваться. Заметь, никто из профессоров, обучавших его, не понял, что он опасен. Маньяки всегда выглядят как обычные люди.

Кто-кто, а Олег точно не стремился выглядеть обычным человеком.

— Я не верю, что он убийца. Скорее, он, наоборот…

— Что?

— Странный, и от этого ранимый.

— У тебя что, материнский инстинкт проснулся?

— Добрый день, — воскликнул Олег, заходя в приемную. — Обо мне говорите? — улыбнулся он но, увидев наши понурые лица, как-то сразу тоже погрустнел.

— Привет, Олег. Привет, Эм. Привет, Эмиль, — равнодушно процедила Нина, не поворачивая головы.

— А я сегодня один, — склонил голову на бок, как будто поражаясь глупости Нины.

— Тогда передавай им приветы, — ни малейшего шуточного оттенка в голосе. Если бы этот разговор услышал кто-то со стороны, точно вызвал бы скорую нам всем.

— Олег, привет. Как выходные? — проговорила я, опуская глаза и машинально теребя высокий воротник водолазки, который ужасно чесался, кстати.

К слову сказать, засос получился знатный, на полшеи, красный, яркий фонарь на бледной коже. Олег пару мгновений смотрел на мой воротник, на то место, где касались его губы. От воспоминаний снова стало не по себе. Его влажный язык, его руки на моих бедрах, его мягкая светлая щетина, щекочущая мою кожу…

— Мы теперь будем делать вид, что ты не позволяла мне целовать твою шею, а я от этого не кончил? — будничным тоном, в котором слышался вызов. Ну, или мне хотелось услышать в его словах вызов.

Даже спокойная, не удивляющаяся ничему Нина, погруженная в свои мысли, вздрогнула и посмотрела на сисадмина. Потом быстро огляделась, не слышал ли его слов еще кто. Олег смотрел прямо в глаза, ожидал ответа. Не моргал.

Не имея никакого понятия, что он там себе навыдумывал, я поежилась на стуле:

— Я думаю, что сначала следует все-таки здороваться, а потом уже обсуждать, как и в каких условиях ты можешь испытать оргазм, — спокойно произнесла я. Он не шевелился. Продолжал смотреть. Он не услышал ответа на свой вопрос, а я и не знала, что сказать. А что на это в принципе можно ответить?

— Окей, делаем вид, что ничего не было, — он кивнул и прошел по коридору, кажется, в кабинет разработчиков.

— Ну, так что? — спросила Нина, — ты будешь его увольнять?

— А надо? — я сжалась в кресле в ожидании ответа от своей подчиненной. Веду себя, как дурочка, а ведь он меня младше!

— Да мне-то что, тебя же при всех облизал шизофреник. Только имей в виду, что слухи поползут. Они уже появились, когда ты вдруг взяла на работу бывшего врача, да еще и со справкой. А теперь-то вообще.

— О Боже…

Сначала из-за этого клоуна с толпой невидимых испанцев разрушились мои отношения с Димой, которые длились в течение пяти лет! Потом, сгорела, словно ведьма на жертвенном костре, моя репутация. Под конец, он же на меня еще и обиделся, потому что я не успела прийти в себя после случившегося и продумать свое поведение.

А почему я позволила ему так вести себя на корпоративе? Потому что угораздило меня заехать в «Розовый фламинго» перед гулянкой, чтобы утрясти детали завтрашнего обеда со спонсорами, и увидеть там моего Димочку, ужинающего с девочкой из банка, которую взяли на мое место. Пару минут я стояла, как громом пораженная, и наблюдала, как он ее гладит по руке, как она кокетничает, прижимает локти к груди, демонстрируя ложбинку… Молоденькая, тридцати еще точно нет. Быстро же он нашел мне замену, не стал заморачиваться над переходом наших с ним отношений на новый уровень. В тот момент я окончательно поняла, как прав был Олег. Дима не собирался на мне жениться, никогда. Ему не нужна была семья, жена… Он просто использовал меня, пока это было удобно. А ведь я могла это понять еще только через пять лет, или через десять…а мне бы тогда было уже… Мама дорогая!

Стало дурно, подобно пуле после соприкосновения с ударником, я вылетела из ресторана, затем замерла, сдерживая подступившие слезы. Обида, злость, беспомощность душили, крепче любой удавки. А ведь я до сих пор ждала, что он одумается, что будет добиваться меня!

Во что я превратила свою жизнь? Мне скоро тридцать два, а у меня есть только работа, которая не то, что не приносит удовольствия, которая ежедневно убивает, подталкивая к инфаркту или инсульту. Я чувствовала холод, тоску и одиночество. И благодарность.

Я была так благодарна Олегу за его смелость, за попытку заставить меня взглянуть на вещи иначе, что на всех парах помчалась в ресторан. Время уже было позднее, я приехала ближе к концу вечеринки, впрочем, как и всегда. Очень повезло, что мой шизофреник еще не ушел, я столкнулась с ним прямо на танцполе. Он был одет иначе, по-человечески, с чистыми волосами… даже не так сильно походил на придурка, как обычно.

Большой и теплый. Хотя руки, которыми он прижимал меня к себе, были как всегда ледяными. Я вспомнила свои ощущения, когда он ласкал меня этими руками, расслабляя, насыщая жизненной силой, которую раз за разом плотоядно высасывала из меня Вера Анатольевна. В этот момент мне вдруг показалось, что этот слабый, больной, непредсказуемый человек, возможно, убийца, самый надежный мужчина на свете. Стало хорошо и спокойно, я могла лишь прижиматься, полная благодарности за те простые минуты радости, что он дарил мне. А еще он меня смешил, хоть и нельзя смеяться над больными.

Приятно было ощущать его эрекцию, понимая, как отчаянно он хочет меня. Словно иметь некоторую власть над этим мужчиной. Мне хотелось почувствовать его еще сильнее. Разумеется, спать я с ним не собиралась, но мне было необходимо его отблагодарить, сделать ему приятно. В голове всплыло его шокирующее желание, о котором он как-то совершенно честно признался мне, и оно, вкупе с гнетущим ощущением безысходности, с потребностью доказать себе, что моя жизнь все еще в моих руках, что у меня хватит сил раздвинуть рамки, в которые я загнала себя, вылилось в…

И еще, я не ожидала, что меня так сильно возбудят его поцелуи и еле уловимые вращения бедер.

А потом он кончил и… все это стало как-то мерзко. Я осознала, что соблазнила больного человека, хотя он предупреждал, даже просил, чтобы я этого не делала. Что-то было в его беспомощности… словно он ребенок, а я педофил.

Омерзительно, словами не описать.

Зайдя к себе в офис и авторизовавшись за компьютером, я увидела на заставке рабочего стола букет ромашек и снова улыбнулась, ничего не смогла с собой поделать.

Олег

— Неужели ты что-то понимаешь в компьютерах? — спрашивает меня отец, когда мы всей нашей дружной семьей уселись за большим столом в гостиной Кати. Мои родители очень редко приезжали, буквально раз в два-три месяца, и это было хорошо. Мы всегда встречались у Кати дома, что тоже было хорошо, так как в квартире, которую я снимаю, не хотелось бы принимать гостей. Особенно родителей.

— Вроде справляюсь, — отвечаю, елозя вилкой кусок огурца по тарелке.

Когда тебя привязывают к кровати, ты вырываешься. Всегда вырываешься, потому что обездвиживание — это всегда очень страшно. Ты пытаешься объяснить, что ты в порядке, что ты будешь везти себя смирно, будешь делать все, что скажут. Но сначала ты пытаешься вырваться. Ну, для того, чтобы все это им рассказать.

— И много платят?

Пожимаю плечами.

И чем сильнее ты вырываешься, тем крепче тебя вяжут, а чем крепче вяжут, тем сильнее вырываешься. Замкнутый круг.

Я давно уже понял, что нужно расслабиться и… получать удовольствие. Ибо некоторые вещи неизбежны.