Игрок - Лисина Александра. Страница 39

Я невольно улыбнулась.

– Вижу, что тебе понравилось хулиганить. Что это за колпак, которым ты накрыл господина Дагона? Долго он продержится?

– Хоть вечность, – охотно пояснил хихикающий кот. – Такие раньше Пологом Тишины называли – за то, что они даже звук не пропускают. Кричи там, не кричи – все равно никто не услышит. Не говоря уж о том, что он не пропустит ни стрелы, ни копья, ни даже удар окованного железом тарана. А еще их, бывало, в старину делали так, чтобы они на каждое слово или попытку выбраться, постепенно сжимались. И в один прекрасный момент превращали твоих врагов в кровавую лепешку. Только я так не умею: я еще маленький. Да и про этот-то Полог вспомнил, только когда ты велела.

– И слава богу, – внутренне содрогнулась я. – Убивать эрхаса нам ни к чему. И погоня на хвосте ни к чему тоже. Достаточно того, что он и его люди обезврежены. И того, что мы можем спокойно уйти, удалившись на безопасное расстояние.

– Куда ты пойдешь? – мгновенно вскинулся кот, прекратив глупо хихикать. – Ночь на носу. Забыла, как впотьмашках в прошлый раз рыскала? На второго кахгара хочешь нарваться?

Я зябко передернула плечами.

– Нет, не хочу. Но не ночевать же нам прямо тут? У них перед носом?

– Почему нет? – снова хмыкнул шейри. – По-моему, это будет забавно. Кстати, уйти они с берега теперь тоже не смогут: Полог круглый и не даст им и шагу сделать за свои пределы. Так что за подмогой они послать не сумеют. И будут сидеть внутри, как мухи под колпаком. До тех пор, пока мы милостиво не решим их освободить.

Я машинально повернулась к мосту, но тут же убедилась – Лин прав: всадники уже спешились и методично ходили по кругу, старательно ощупывая невидимую стену. Места там было не слишком много – всего двадцать на двадцать шагов, то есть, примерно метров десять в диаметре. И это если учесть, что там было девять человек народу, столько же испуганно ржущих лошадей и один мерзкий, отвратительно чуткий к нежити хорек, которого мне даже отсюда хотелось удавить.

– Пусть посидят, – с удовлетворением встретил попытки людей выбраться кот. – В другой раз не будут нападать на невинных девушек и их очень невинных спутников.

– Согласен с шейри, – подал голос оборотень и, не дожидаясь ответа, встал. – Только предлагаю подняться немного выше, чтобы комары не одолели.

Я тихо чертыхнулась, едва не подняв машинально взгляд, но вовремя увидела мускулистое бедро в опасной близости от своего лица и недовольно буркнула:

– Слушай, а у тебя одежда есть?

– Конечно, – кажется, Мейр пожал плечами. – Только за ней вернуться надо: я же не думал, что тебя придется из-под стрел вытаскивать, вот и бросил, где перекинулся.

– Так, может, ты за ней все-таки сходишь? – ядовито осведомилась я. – Иди у хвардов принято разгуливать по лесу голышом, сверкая голым задом перед первыми встречными?

– Зверем тебя это не смущало, – искренне озадачился оборотень, неловко переступив босыми стопами возле моего носа. Это стало последней каплей: не сдержавшись, я все-таки вскочила, отвернулась, чтобы не лицезреть его ладное тело, и рявкнула:

– Зато теперь смущает! У людей, если ты не знал, совсем другие обычаи! И у них принято одеваться, прежде чем выйти на улицу! Хотя бы трусы натягивать, блин! Уж тем более, не красоваться в чем мать родила перед приличной дамой, надеясь поразить ее своими прелестями!

Лин сдавленно хихикнул откуда-то снизу, а Мейр сперва опешил, потом издал какой-то странный звук. Затем, наконец, что-то понял, страшно смутился и испуганно попятился.

– А… это… и-извини… наши девушки не находят ничего дурного в том, что мы… я не знал… прости… я сейчас…

Я даже не обернулась. Но после этого его словно ветром сдуло, а бессовестный кот, явно уставший сдерживать рвущийся наружу смех, расхохотался уже во весь голос.

– Святой Аллар! А я все ждал, когда же ты его просветишь?!! Даже подумал, что и в твоем мире есть бесстыдники, чувствующие себя одинаково свободно и в зверином, и в человеческом виде! Знаешь, у коренных хвардов одеваться действительно не принято – они считают, что незачем натягивать на себя какие-то тряпки, если тело все равно остается одним и тем же! Но выходя из своих лесов, они все-таки соизволяют прикрываться, хотя не любят этого до ужаса! А со временем, когда пообживутся в человеческих городах, даже привыкают и больше не норовят сбросить штаны, как только заходят в дом. Но этот… гы-гы-гы… наверное, в первый раз на воле! И до сих пор не допер, что сверкать причиндалами перед человеческой девчонкой – неприлично!

Я огорченно шмыгнула носом.

– Ладно, хватит ржать. Он, наверное, понятия не имел, почему мне так неудобно.

– Точно! Ой, не могу…

– Лин, да хватит, в самом деле! Я ж тоже не знала! И уже испугалась, что теперь на каждом шагу буду наталкиваться на таких вот, простых до безобразия молодцов, в которых стыда – что воды в наперстке! Представляешь, о чем я думала, представляя себе эту картину: мол, идем мы по лесу… или в город какой заходим, а там на каждом шагу… вот ЭТО!

Шейри снова захохотал, едва не покатившись по траве от смеха.

Я вздохнула, как-то разом почувствовав и мокрую куртку, и прилипшую к телу рубашку, и хлюпающие сапоги, от которых ноги уже начинали подмерзать. А заодно вспомнив, что по ночам тут довольно-таки прохладно. А я – как мокрая курица в своей нелепой одежке. Более того, и обогреться никак, а моя зажигалка, может, вообще из кармана выпала. Или отсырела, что, в данном случае, одно и то же.

От легкого дуновения ветерка у меня по коже пробежали мурашки.

– Ты что, замерзла? – тут же спохватился кот. – Ой, ну конечно! Срочно переодевайся!

– Во что?! У меня только одни штаны и всего две рубахи, обе из которых безнадежно мокрые! А зажигалка… – я выудила из-за пазухи свое сокровище, осторожно чиркнула колесиком и жалобно хлюпнула носом, – …временно не работает. Тогда как с огнивом у меня большие проблемы, а с костром вообще – никаких шансов.

Кот обеспокоенно оглядел несчастную меня.

– Плохо. Ты можешь простудиться.

Я согласно хлюпнула снова, обхватывая себя руками, но уже чувствуя леденящее прикосновение мокрой ткани, которая успела на ветру серьезно остыть.

– Ой, как плохо… – шейри забегал вокруг, лихорадочно пытаясь что-то придумать. Потом вдруг встал, как вкопанный, и уставился жутковато горящими глазами, которые в полутьме приближающегося вечера показались мне каким-то потусторонними.

– Что? – занервничала я, разом вспомним про демоническую натуру.

Лин уставился совсем странно, а потом хриплым шепотом сказал:

– Прикажи мне…

– ЧТО?!!

– Прикажите мне зажечь костер, – он даже губу прикусил, чтобы не выдать своего волнения. – Ты же моя хозяйка. Я должен повиноваться, даже если ничего не умею. Полог ведь поставил, хотя до этого не помнил, как это делается. Значит, и костер смогу… наверное… только еще не знаю, как. Прикажи мне, Гайдэ. Прикажи, и я, наверное, вспомню.

Я заколебалась.

– Лин, но я ведь…

– Я не хочу, чтобы ты заболела, – серьезно ответил кот, тараща свои желтые глазищи. – К тому же, это я прошу тебя нарушить слово. Сам. И прошу для твоего же блага.

– Х-хорошо, – постукивая зубами, сдалась я. – Зажигай костер. Вот здесь, возле от пня – он старый и сухой… только так, чтобы огонь с того берега было не видно. Не слишком большой. Не нужны мне неожиданные гости оттуда. И неприятности новые с пожаром тоже не нужны. Ой, сейчас… погоди… я веток принесу, чтобы было, чему гореть! Или все-таки пень используем? Чего он без дела стоит? Все равно мертвый…

Шейри ненадолго задумался, будто оценивая, как ему получше выполнить такой неоднозначный приказ, но потом застыл каменным изваянием, как-то по-особенному вдохнул, опустил морду к земле и… выдохнул из приоткрывшейся пасти тоненькую струйку огня!

Трухлявый пень, еще недавно служивший мне опорой, в один миг занялся, как политый бензином. Да с таким треском начал отдавать блаженное тепло, что я чуть не закричала от радости.