Черный лебедь (СИ) - "Olie". Страница 37

И тут он неудачно наклонился, пытаясь зачерпнуть воду, я едва успел его подхватить, благо, глаз с него не сводил, и прижал к себе.

- Какой же я неуклюжий стал, - удрученно произнес Алан, но к моей радости не пытаясь вырваться из моих объятий.

- Ничего плохого в этом нет, - шепотом, боясь нарушить этот момент, глядя в его глаза, которые ярко сияли в свете неона, произнес я. - Я же рядом...

А потом, медленно наклонившись, несмело коснулся его губ своими...

Когда мне ответили на поцелуй, я воспарил высоко-высоко, мечтая только об одном: пусть этот момент никогда не закончится.

Эпилог.

Алан.

Вечер прошел спокойно. Я был полностью расслаблен. Доверия еще, как такового, не было, но я знал, что этому Димету, который стал во все вникать, который старался всячески оградить меня от забот и волнений, я смогу вскоре довериться.

Кольцо я принял, не став мучить его и дальше. Решил посмотреть, что из этого получится. Да и в поддержке мужа я очень нуждался, так как мне с каждым днем становилось все тяжелее двигаться, что-то делать, что-то решать. Участились перепады настроения, на которые супруг только улыбался и всячески пытался успокоить. А еще резко поменялись вкусы. То, что я любил раньше, сейчас просто ненавидел.

Вечерами мы долго беседовали и решали, как назовем нашего малыша. Мне очень хотелось назвать его так, как звали моего отца - Грэг. Димет полностью разделял мое желание. А вот Мирт только ходил и посмеивался. Я никак не мог понять причину.

Однажды он зашел к нам, когда мы уже разговаривали с малышом, называя его по имени, и предложил:

- Вы уже окончательно решили так назвать? - мы кивнули синхронно. - А запасное имя у вас есть? - на наш недоуменный взгляд, он пояснил. - Ну, так, на всякий случай.

- Отец? Зачем нам еще одно имя, когда мы уже все решили? - сузив глаза и прекрасно зная, что отец никогда ничего не говорит просто так, спросил Димет. Тот только усмехнулся и, в свою очередь, поинтересовался:

- А что показывали результаты УЗИ? - странный вопрос. Что они могли показать?

- Только то, что с ребенком все в порядке, - ответил я, с сомнением глядя на отца. Он же прищурился и никак не хотел перестать говорить загадками:

- И все? Больше ничего не показало? - я начал волноваться, не понимая, к чему он клонит. Но отрицательно кивнул головой. - Странно, - удивился он. - Ладно. Потом посмотрим.

- Отец! - воскликнул Димет. - Что ты имеешь ввиду? Не говори загадками.

- Потом сюрприз будет, - улыбнулся он. - Хороший, - добавил напоследок и вышел из комнаты. А мы сидели, как громом пораженные. О каком сюрпризе он говорил? И откуда он вообще знает то, чего не знаем мы?

- Вот так всегда, - удрученно заметил муж, - придет, наговорит загадок и уйдет. А нам сидеть и разгадывать.

Позже эта тема вылетела из головы, так как у меня в животе началась целая война. Создавалось ощущение, что там не один ребенок, а, как минимум, штук пять, и все они решили поиграть в игру: "Пни папу посильнее", мне даже больно стало. Димет гладил и успокаивал разбушевавшегося малыша. И постепенно он успокоился.

Через пару недель от совсем округлившегося живота мне стало очень тяжело двигаться. Я больше лежал, отдыхал. Вечерами Димет просто брал книгу и читал мне, интересуясь моими предпочтениями в литературе, в искусстве. А потом мы обсуждали прочитанное. В чем-то он со мной соглашался, а в чем-то спорил, едва не срывая голос. В такие минуты я смотрел на него зачарованно. Его глаза блестели, волосы топорщились, он постоянно их ерошил, пытаясь подобрать слова для убедительности.

Таким образом, общаясь и споря, мы узнавали вкусы и предпочтения друг друга. Постепенно сближались. Оставшееся время проползло черепашьим ходом: очень медленно и нудно. Под конец, я уже просто лежал и не вставал, так как стоило мне немного пройти, я начинал задыхаться, сердце стучало, как сумасшедшее. Радовало только то, что боли немного прекратились. Как мне объяснил врач, у меня просто большая нагрузка, поэтому и возможна тахикардия.

Сегодня мы сидели всей семьей в гостиной и отмечали удачно заключенный контракт, это целиком и полностью была заслуга Димета. Все были довольны и тут... Резкая боль до помутнения в глазах. Внизу сразу стало как-то влажно. Я непроизвольно вскрикнул и схватился за руку мужа, который сидел рядом.

- Алан! Что с тобой? - обеспокоенно подскочил ко мне супруг.

- Началось. Скорую вызывай, идиот, а не глупые вопросы задавай, - прикрикнул Мирт, наблюдая за тем, как его сын стал суетиться и раздражать всех. Но видя, что ему говорить бесполезно, сам занялся этим.

Через минут десять скорая была у нас. А потом начались мои мучения...

Эпилог.

Около родильной палаты, словно раненый зверь, метался Димет и заламывал руки. Он сожалел, что в этот момент не может находиться рядом. Но именно таково и было желание его Алана. Он не хотел, чтобы муж видел его страдания и мучения во время родов. Этот последний месяц и так очень сложно ему дался. Живот стал очень большим, двигался он еле-еле, часто дыхание сбивалось, пот струился по вискам. Димет только и делал, что промокал платком выступающую влагу, пытаясь помочь, поддержать...

И вот сейчас беспокойство просто снедало.

"Как он там? Почему не разрешил быть рядом? Я же не могу вынести неизвестности!" - думал в этот момент альфа, меряя шагами коридор. И тут дверь открылась, из нее вышел улыбающийся доктор. Димет бросился к нему, едва не сбив с ног.

- Как он? Что с ним? Как ребенок? - засыпал вопросами врача альфа, с тревогой вглядываясь тому в лицо, выискивая малейшее изменение.

- Все в порядке и с вашим мужем, и с детьми... - вот тут новоиспеченный папаша и завис. Он непонимающе смотрел на доктора, не совсем понимая, о чем он.

- Эээээ... С какими детьми? - непонимающе переспросил он. И тут мужчина расхохотался, слишком растерянное выражение было на лице отца.