Обещание (СИ) - Котянова Наталия. Страница 45

Нет, не пойду. Тогда будет ещё тяжелее от него уехать. От человека, который желает, но не любит, требует доверия - и не верит сам… Ну и пусть. Какой бы он ни был, я всё равно его не забуду. Моего волка с льдисто-огненными глазами… Никогда не забуду.

- Слушай, Салех… Ты не мог бы кое-что для меня сделать?

- С тобой, что ли, покататься? Я сейчас как раз свободен! - разулыбался он.

- Нет, извини, ко мне Тай скоро подъедет… Ты не мог бы отнести ему вот это? Скажем, часа через два.

- Подарок? - парнишка взял протянутый свёрток и не удержался, пощупал. - И что там?

- Кое-что очень важное. Только пожалуйста, не открывай. Положи на стол у него в комнате, на видное место, и иди.

- А если он дома?

- Тогда подожди, когда он уйдёт, или отдай, когда вернётся, но только не раньше, чем через два часа. Договорились?

- Хорошо. А что мне за это будет?

Я сделала вид, что задумалась.

- Может, тогда никто не узнает, куда делась вчера целая банка мёда с кухни? Уж Варена её искала, искала… Всё грозилась, если узнает, кто это сделал, отходить ремнём по одному месту, несмотря на возраст…

- Ладно, ладно, уговор! - замахал руками мальчишка. - А ты-то откуда про это знаешь?!

- Просто помню, кому моя сестра вечером давала настойку от чесотки, - невольно улыбнулась я. - Много мёда за раз есть вредно, неужели не знал?

- Знал, но… Эх! В следующий раз буду умнее!

Мы дружески распрощались, и я направила заскучавшую Вьюжку… нет, не к главным воротам. Там всегда дежурят волки; начнут расспрашивать, задержат ещё, чего доброго - как же, девушка одна едет. Побегут за Таем или Гриром… Мне это совершенно ни к чему. Не хочу никого видеть… Хочу поскорее оказаться на свободе. Никого не слушать, никому не подчиняться, ни перед кем не отчитываться…

Мирта недавно проговорилась мне, что в посёлке, помимо ворот, есть ещё неприметная калиточка. Она отпирается только изнутри и служит в основном для хозяйственных целей. Сразу за дровяным сараем… Нашла! И народу как раз нет. Я как можно тише отодвинула тяжёлый засов, вывела Вьюжку и снаружи подпёрла калитку поленом, чтоб не распахнулась от ветра и не выдала меня раньше времени.

Я очень надеялась, что Тай до конца поверит моему письму. Оно было искренним - кроме одного предложения, о попутчиках. У меня нет ни времени, ни желания тащить с собой кого-то ещё. Волки заняты, да и объяснять я им ничего не хочу, не их это дело, а Даев с Лачем явно не собираются уезжать отсюда так скоро. Я и одна прекрасно справлюсь. Дорогу немного запомнила, а следы на снегу и вовсе не дадут заблудиться. Переночую в патрульном домике на окраине Северного леса, он чаще всего пустует. Дальше придётся ехать через лес, но Тан говорил, большая дорога одна, значит, не собьюсь. А оттуда до Теринга уже рукой подать…

Хватиться меня должны нескоро. Мало ли где я шляюсь! А потом Тай получит письмо и, скорее всего, сразу же помчится к Лёне. Вместе перечитывать и переживать. Надеюсь, сестрёнка не заставит его меня догнать и вернуть! Или не пойдёт расспрашивать об отсутствующих в посёлке мужчинах. А даже если пойдёт - кто-то наверняка в патрулях, кто-то на охоте, только Тан точно знает, кого куда посылал. А ему в ближайшее время тоже не до меня будет… И в неближайшее тоже. Всё, хватит о нём думать. Страница перевёрнута.

Я неторопливо объехала посёлок по дуге, стараясь не попадаться на глаза караульным, и только в перелеске позволила лошадке перейти на рысь. Я радовалась, что никого не встретила, и невольно сглазила: далеко впереди навстречу мне двигались двое. Мужчина вёл в поводу коня и обнимал за плечо льнувшую к нему невысокую женщину. Ой, это же Стал и Мирта! Я обрадовалась ещё больше и заставила Вьюжку пойти быстрее.

Как же хорошо, что ‘прощальная’ встреча в волчьем краю оказалась такой счастливой! Сияющие глаза Мирты, непривычно смущённое лицо Стала, их сплетённые руки… Даже Буран, казалось, улыбается. Значит, упрямой волчице всё же удалось догнать свою упрямую добычу и объяснить, что убегать больше нет смысла. ‘Добыча’ поверила, смирилась… и выглядит сейчас словно подросток, растерянно и счастливо. Как же я за них рада!!

Ложь о ‘прогулке к озеру’ далась мне на этот раз тяжелее, но невменяемый от любви Стал на этот раз ничего не заподозрил, Мирта - тем более. Я сказала, что вернусь уже через полчаса, и, когда они скрылись из вида, ещё больше заторопила Вьюжку. А она была и непротив - полетела так, что любо-дорого!

За весь следующий час мы никого не встретили, и за второй тоже. А потом случилось то, к чему я оказалась совершенно не готова. Резко усилился ветер, низкое хмурое небо окончательно потемнело - и вдруг обрушило на землю вихри обжигающей ледяной крупки. Метель! У нас такие хорошо если раз за зиму случаются, а тут, в ноябре… Скорей бы домой, там ещё тепло! Но до дома были ещё дни и дни пути. А вокруг, завывая на разные голоса, кружился и заметал всё живое яростный белый ветер…

Вьюжка испугалась. Встала и ни в какую не хотела идти вперёд, вообще никуда, и только изредка тихонько ржала. Я слезла и повела её дальше сама, то и дело сильно дёргая за поводья. Ни капюшон шубы, ни платок не защищали лицо от колючего снега, ветер продувал насквозь, а дорогу буквально на глазах занесло настолько, что я с трудом понимала, правильно ли иду. Может, уже давно в обратную сторону?..

Усталость накатила до стыдного быстро. Я решила, что пытаться убежать от непогоды бессмысленно, надо её просто переждать, в каком-нибудь по возможности защищённом месте. Только где оно, это место? Не видно же ничего! Наконец, я вроде бы заметила в отдалении группу деревьев и потянула дрожащую лошадь туда. Вьюжка упиралась, всхрапывала и дико косилась на меня, совершенно правильно обвиняя в своих теперешних бедах. Если б не я, стояла бы она в тёплом стойле, спокойная и сытая…

Оглушительно-близкий вой виарра раздался настолько неожиданно, что я от испуга выпустила поводья. А бедная Вьюжка, заржав, вскинулась на дыбы, развернулась и не разбирая дороги помчалась прочь.

- Стой, стой!! Вьюжка!

Я кинулась за ней, тут же упала, запутавшись в полах шубы… Белая лошадь стремительно исчезла в белой метели, как будто её и не было. Я сорвала голос, пытаясь её дозваться, но всё было бесполезно. И тогда я просто села на землю - и засмеялась.

Высшие силы поставили самоуверенную гордячку на место. Она же лучше знает, что делать, и, как обычно, никого не слушает. Вот поэтому и сидит сейчас в самом сердце непогоды, без вещей, без еды, совсем одна… И будет сидеть до тех пор, пока её окончательно не заметёт снег…

Нет! Это было бы слишком глупо. Я не хочу себе такой глупой смерти! Ничуть не лучше, чем у нашего соседа, пьяницы Повки, который в собственном доме провалился в отхожее место. Не хочу, чтобы и меня потом поминали с непременной добавкой ‘идиотка’. Да, сейчас я чувствую себя именно идиоткой и с радостью позволила бы Тану как следует проучить себя ремнём, да с большой пряжкой, чтоб в другой раз так не дурила. Мечты, мечты!

Я собрала все силы, встала и побрела туда, где мне давеча примерещились деревья. Падала, вставала, снова шла, снова падала… Бедная новая шубка, во что она, должно быть, превратилась! Ноги не слушались, подгибались, и я в конце концов просто поползла, радуясь, что на руках такие прочные перчатки. Наверное, со стороны я напоминала сейчас слепого детёныша виарра, такого же неуклюжего и беспомощного… Смешно.

По капюшону хлестнули еловые лапы, и я даже не сразу поняла, что совершила почти невозможное. Доползла до укрытия! Ветки здесь переплетались так плотно, что почти не пропускали ветер, и даже снега внутри этого крошечного ‘островка’ было немного. Только горы мёртвой хвои, закостеневший частокол кривоватых стволов и растопыренные над головой еловые лапы… То, что надо, чтобы переждать бурю.

Я выбрала местечко посуше, запахнулась в шубу, спрятав руки в висящую на шнурке муфту - ту самую, из Теринга. Даже странно, что я её не потеряла… И незаметно для себя погрузилась в сон.