Айрин (СИ) - Зеа Рэй Даниэль. Страница 36

Райвен докурил трубку, поднялся на ноги и вынес ее из шатра. Затем он вернулся и вновь занял свое прежнее место напротив Пенеолы.

— Я продолжу, с твоего позволения.

Пенеола молчала.

— Как я собирался заставить тебя убить Главу? Я знал, что Айрин Белови никогда, ни при каких обстоятельствах не стала бы собственными руками рыть себе могилу. Да, ты могла рискнуть и попытаться добыть необходимую информацию. Но убийство Главы… Это было слишком, даже для тебя. И тогда я принял решение запрограммировать тебя. Ты должна была стать моим орудием убийства. На твою подготовку у меня была всего неделя. И знаешь, что? Я не смог сделать того, что намеревался. Может, слабость. Может, жалость. Не знаю, что именно, но сделать этого я так и не смог.

Пенеола неожиданно хмыкнула и, прижав ладонь ко рту, помахала другой рукой.

— Ты продолжай, давай. Я слушаю.

— Слушай внимательно, потому что пересказывать все это я не собираюсь. Программы я так и не поставил. Ты же, прекрасно понимая, что в случае своего провала будешь наказана, опасалась только одного: насильственного «возвышения». Тебя страшило только это. Ни смерть, ни пытки, только вероятность того, что ты можешь стать зависима от того, кого они тебе подложат. И тогда ты приняла решение избавиться от собственного страха, выбрав для себя зрячего самостоятельно. Да, Айрин, ты выбрала меня. Подсыпав мне изрядную порцию риаги на ужин, ты претворила свой собственный план в жизнь. Когда я проснулся на следующее утро, тебя в моей постели уже не было. Ты улетела на Дереву. Ты нашла координаты и передала их мне, но они оказались не верны. А потом ты пропала. Связь матриати и зрячего крайне сильна, но я очень хорошо помню день, когда перестал тебя чувствовать. Зная Пире и Гвена, осознавая, какие методы работы со своими пленными они предпочитают, я был склонен верить в то, что тебя скорее «заблокировали», чем убили. Мертвой тебя официально так и не признали, однако, о твоих похоронах на Сайкайрусе в МВС знали все. Может, наша встреча с тобой и была случайной, но она перечеркнула все мои планы и мое будущее вместе с ними. Я праведник, Айрин. А у праведника в жизни может быть только одна женщина — его матриати. Какими бы ни были причины нашей с тобой связи, ты — моя женщина, и я должен был о тебе позаботиться. После нашей встречи, времени обдумывать все детали у меня не было. Черная Кайдис должна была исчезнуть. Ты спала несколько часов, в течение которых я принял решение вернуться вместе с тобой на Дереву, найти координаты хранилищ Гвена, передать их твоему отцу и сделать из тебя ребенка Амира. Только так можно было вернуть Айрин Белови к жизни. Так, и никак иначе.

Пенеола молчала, уставившись на свои руки, покоящиеся на ее коленях. Не было ни сил, ни мыслей, ни желания анализировать все то, что Райвен только что ей сообщил.

— Уходи… — прошептала Пенеола себе под нос.

— Я никуда не уйду. И ты тоже.

Тогда Пенеола подняла на него свои глаза и улыбнулась. Она хотела, чтобы в этот момент ее лицо выглядело еще более устрашающим, чем обычно. Она желала, чтобы глядя в это лицо Райвен испытывал то же отвращение, что и она испытывала к нему сейчас.

— Ты — страшный человек, Райвен Осбри. И не планы и побуждения твои навевают ужас, а то, что ты с такой же легкостью способен пожертвовать собственной жизнью, с какой и отнять ее у другого человека. У меня тоже было право на месть. Но для своих целей я никогда не использовала тех, кто ни в чем не виноват. Если бы представилась мне возможность сейчас заглянуть в глаза Пире Савис и нанести удар клинком в ее обугленное сердце, я бы сделала это сама, не подставляя никого, кроме себя. Думаешь, наказание не настигнет тебя? Оно уже здесь. Я — твое наказание. И знаешь, чего сейчас мне хочется больше всего? Мне хочется, чтобы ты верил, верил всем своим прогнившим существом в то, что в твоей жизни у тебя действительно не будет больше другой женщины, кроме меня. Ведь тогда, каждый раз глядя на меня — урода, ниспосланного тебе Амиром, — ты будешь знать, что уже горишь в пекле.

— Я горю в пекле вот уже двадцать шесть лет. Твои грехи не меньше моих. И если говорить начистоту, мы с тобой друг друга стоим. Так что перестань подводить себя к истерике и успокойся. Связь со мной — не самое страшное, что могло с тобой случиться. А если думаешь и дальше бравировать своим уродством, как ты это называешь, спешу тебя огорчить: в моменты, когда ты больше всего на свете хочешь, чтобы я трахнул тебя, оно исчезает. Пире поставила блок и внушила тебе, что ты должна убить меня, своего зрячего — единственного человека, который может вернуть тебе не только прежний облик, но и воспоминания. Так что, хорошо подумай в следующий раз, перед тем как отвергать мое предложение с тобой переспать.

Глава 10

Пенеола не знала, что ей теперь делать. Сидя напротив Райвена Осбри она начала рассматривать потертости и ссадины на своих руках. Зрячий молчал, внимательно наблюдая за ней, и терпеливо ждал того, что будет дальше.

Связь. Пенеола была шокирована не тем фактом, что целый год своей жизни уже является чьей-то матриати. Она не могла понять, почему за весь период общения с Райвеном Осбри она ни разу не задумалась о том, что может быть связана с ним. А ведь подсказок было на самом деле очень много. Его способность с такой легкостью воздействовать на нее, лечить. Выследить ее в многомиллионном мегаполисе на Дереве и найти потом, после того, как ее арестовали. И это спокойствие, когда он прикасался к ней… Будто знал, что имеет полное право делать с ней все, что захочет.

Пенеола подняла на Райвена глаза и прищурилась. Неожиданная мысль пришла ей в голову. Он ведь не знал, в чем секрет блокировки Пире Савис… И понял это только…только, когда…вчера?

— Что ты хочешь этим сказать? — в голос спросил Райвен, глядя в ее наполненные издевательством глаза.

— Может, я и зависима от тебя, но поверь, у каждой медали есть своя оборотная сторона.

— Мое желание — это реакция на твои эмоции. Ты хочешь меня, потому что я нравлюсь тебе как мужчина. Не буду спорить, мне это льстит. Ты мне тоже нравишься, Айрин. Наверное, по этой причине я не собираюсь бороться с собственной похотью и говорю тебе открыто: да, я намерен с тобой спать.

— Даже так… — хмыкнула Пенеола.

— Да. Именно так.

— Можешь засунуть свои намерения себе в задницу, зрячий! К этому телу ты прикоснешься только тогда, когда я этого захочу! Ты все понял?!

— Айрин, за свои слова придется ответить.

— А я и не склонна бросать их на ветер! А теперь, — Пенеола пожала плечами, — ты проводишь меня в шатер Отты и оставишь там.

— Об этом не может быть и речи.

— Тогда, сам проваливай отсюда! Ночевать с тобой под одной крышей я не буду!

— Ну, давай… — прошептал Райвен, наклоняясь к ней и заглядывая с ее глаза. — Покажи мне, насколько сильно ты меня ненавидишь…

Терпение Пенеолы начало трещать по швам. Злость за несправедливость, за его гребаное покровительственное отношение к ней, за то, что спас и притащил сюда, за то что выносил за ней ведра и мыл, за то, что уверен, что она примет его таким, какой он есть, за отсутствие сомнений в его собственном выборе и, наконец, за то, что смотрит на нее так, что у нее начинают отниматься ноги…эта ее злость вылилась в странный стон, который она издала, выдыхая и опуская свою голову вниз.

Он набросился на нее первым. Пенеола успела только пискнуть, как уже лежала на спине. Он прижался носом к ее шее, с шумом втягивая в себя воздух. Губы прикоснулись к бьющейся жилке и поползли вниз. Он облизывал и целовал ее, прикусывая зубами ее кожу, как хищник, настигший добычу и желающий немедленно ее съесть. Он не причинял ей боли, только очень спешил. Движения его рук были слишком быстрыми. Он задрал ее платье, сжимая пальцами бедра и приподнимая их к себе. Ладони устремились вверх, покрывая живот и грудь, обнимая ее за спину, вновь притягивая ее тело к себе. Это нетерпение, будто он ждал этого слишком долго и уже не способен держать себя в руках, разрушало плотину отстраненности Пенеолы. Она, вдруг, ощутила себя не просто женщиной, она поняла, что желанна им в данный конкретный момент. Настолько желанна, что он даже не в состоянии как следует подготовить ее к самому акту проникновения. С таким лицом, отвергающим все возможные предположения о присутствии в ее жизни хоть какого-то мужчины, она в один момент обрела и зрячего и…любовника. У нее появилась личная жизнь. Он — ее личная жизнь.