Бешенец - "Стая Диких Чебурашек". Страница 4

С Эрингом у меня сложились не простые отношения. Со временем я смирился с его вечной опекой, но никак не выходило заставить себя его слушаться во всем, чего он постоянно добивался, то ли свой характер проверяя, то ли мою выдержку. Этот парень был единственным существом, само собой, после профессора, которому я полностью мог довериться во всем, но именно он и требовал всегда от меня чего-то невозможного.

Почему-то Эринг был свято уверен, что я со всем могу справиться лучше, если постараюсь. Те же изменения формы... Это ведь не Глоа заставлял меня часами стоять у зеркала, пытаясь полностью скопировать ауры какой-либо расы, а мой названный братец. Это не профессор, а мой деспотичный надзиратель-демон, каждый вечер не давал мне уснуть, пока я наизусть не расскажу ему историю того или другого народа, причем одна и та же раса в разных мирах имела отличия, их, кстати, тоже приходилось перечислять по ходу. Это не ученый заставлял меня часами расписывать разные формулы заклинаний, а Эринг, которого я периодически желал попросту удавить, пока спит, ибо в бодрствующем состоянии он был сильней меня раз в десять. Проверял. Пару раз так влетело, что мало не показалось... После этого пришлось отказаться от силовых мер избавления от домашнего ига, довольствуясь мелкими пакостями. В них я так поднаторел за пару лет, что доказать мою вину не мог бы даже самый дотошный дознаватель.

Но в то же время, это моё персональное наказание умудрялось поддерживать меня во всем. Даже когда я и сам переставал верить в свои силы, он всегда был моей опорой в эти минуты слабости. А таких моментов было множество...

Взять хотя бы тренировки по боевым видам единоборств... Профессор отчего-то решил, что мы обязаны уметь защищаться от любого врага. Где он тех врагов нашел - не понятно, но слова с делом у него редко расходились, поэтому уже на следующий день к нам на дом стал приходить учитель боевых искусств. Вот тут я почувствовал свою полную ущербность, особенно в сравнении с успехами Эринга, который схватывал просто на лету, и любое задание преподавателя выполнял без единой ошибки. Пожалуй, только поддержка парня не дала мне полностью раскиснуть после всех моих промахов и оплошностей. Мой названный братец умудрялся оставаться моим личным врагом, и лучшим другом в одном лице, как-то совмещая эти две совершенно разные роли. Ведь даже если профессор вдруг вставал не с той ноги, и искал на ком бы сорвать злость, парень всегда вызывал огонь на себя, стараясь прикрыть меня. А когда нас Глоа первый раз привел в главную лабораторию? Это же был сплошной кошмар! Все эти эксперименты над живыми существами, пусть даже бессознательными, колбы с зародышами, отрезанные части тел со всевозможными проводками, тянущимися к склянкам с разноцветными жидкостями... После этого посещения я месяц просыпался от собственного крика. Почему-то была уверенность, что вскоре и меня может постигнуть участь тех беспомощных существ в капсулах.

Тогда-то Эринг и перебрался спать ко мне, сдвинув наши кровати вместе. Сколько бессонных ночей он провел, укачивая и уговаривая меня, что все эти кошмары просто дурной сон... Даже когда все эти мои приступы паники прекратились, он с трудом поддался на уговоры вернуть свою кровать на ее законное место в другом конце комнаты.

Кстати, полового влечения у нас не было вообще. Начитавшись всяческой литературы на эту тему, я полез с вопросами к профессору, который, ничуть не смущаясь, сказал, что нам в еду и питье добавляются специальные препараты, поэтому гормональные всплески нам ближайшее время не грозят.

-Вот подрастете, тогда... - многозначительно взглянув на наши вытянувшие лица, профессор расхохотался.

А вот это его "тогда" произошло раньше, чем хотелось бы...

Точкой отсчета послужил один из самых обыкновенных дней. Мы с Эрингом как всегда штудировали книги по магии, а профессор ушел в главную лабораторию. Вернулся он отчего-то слишком рано, молча пронесся мимо нас, закрывшись в своем кабинете. Переглянувшись, мы потопали к дверям, чтобы узнать, что или кто в этот раз умудрился вывести его из себя. Кстати, случалось это довольно часто, ученый был очень вспыльчивой натурой, часто бросаясь из крайности в крайность. "Меня не ценят" - это было его любимое выражение.

Как ни странно, но в этот раз никаких жалоб не прозвучало. Даже на то, что мы внаглую вломились в кабинет, не постучавшись, он словно внимания не обратил, сосредоточенно роясь в каких-то бумагах. На все вопросы Глоа только отмахивался, а вот глаза у него горели просто-таки фанатичным огнем. Такое обычно случалось только, если он чересчур увлекался каким-либо проектом.

Так и не отвлекаясь от бумаг, он вдруг заговорил.

-С сегодняшнего дня вам придется учить многое про порталы, как про местные стационарные, так и межмировые. Я уже заказал специальную литературу, но без практики будет тяжело. Вам придется поднапрячься. Преподавателя со стороны брать нельзя, вам придется самим штудировать учебники. Если что-то станет совсем непонятно, в любой момент связывайтесь со мной, я объясню, - переведя дух, он внимательно оглядел нас. - Очень надеюсь, что вы меня не подведете.

Уже не так суетливо перебирая бумаги, профессор продолжил:

-Так же раз в неделю будет приходить мастер иллюзий, вам может пригодиться умение правильно накладывать их. На это всё у вас будет примерно около года, очень надеюсь, что не разочаруете меня.

-А что случилось-то? - все же не выдержал я, устраиваясь на свое любимое место на подоконнике.

Глоа рассеянно взглянул по сторонам, словно ища поддержку, затем, присев за стол, устало склонил голову на руки. Мы даже обалдели, ведь профессор ни разу за то время, сколько его знаем, не выказывал слабости, он был словно вечный двигатель, любая неприятность - это просто вызов, а их он обожал.

-Сегодня погибло множество разумных. По моей вине. Я собираюсь сделать так, чтобы такого не повторилось.

Дальнейшие вопросы ни к чему не привели. Только много позже мы узнали, что в этот день "спецы" все же решились запустить для проверки те проекты, которые разрабатывались в главной лаборатории. Вследствие этой акции погиб небольшой мирок, расположенный по соседству с тем, где находились мы. Для профессора это стало настоящим ударом. Он, как и многие ученые, не задумывался о последствиях своих экспериментов, увлекаясь самим процессом создания.

Следующий год для нас и впрямь выдался сложный, не понимая к чему именно готовит нас профессор, мы старались выкладываться на полную катушку. Не знаю, как Эринг, а мне действительно не хотелось разочаровывать Глоа, который день ото дня становился всё более раздражительным и требовательным.

Самое неприятное было то, что даже иллюзии, которые накладывал на себя, выходили какими-то корявыми. Вернее долго думали, что всё в порядке, пока в гости не заскочила коллега профессора, вот после этого и выяснилось, что женщины мои иллюзии вообще не видят. Обидно, я ведь по-настоящему старался.

С порталами тоже оказалось не всё просто, они вытягивали из нас неимоверное количество магической энергии, хоть и разрешено нам было перемещаться только по дому. Как выяснили из книг - если ее не хватит во внутреннем резерве, то будут использоваться уже жизненные силы. А вот это опасно. Благо, что нам не приходилось долго ждать того, чтобы она медленно сама восстановилась до следующего эксперимента. По-видимому, благодаря смеси генов, мы умудрялись качать энергию из всего, что нас окружало, вплоть до неживых предметов. Правда, и тут были подводные камни, мы рассыпали в пыль кучу мебели, пока не научились вовремя останавливаться до того, как предмет попросту не развалится на части. Пришлось перенести наши эксперименты во внутренний дворик, как оказалось, можно тянуть энергию даже из земли, просто нужно приноровиться. Одно из побочных явлений того, что мы забывали следить за резервом, стало открытие - наступает кратковременная потеря памяти при перемещении. Благо длилась она всего несколько минут, но ощущения были жутковатые. Особенно в тот момент, когда воспоминания начинали возвращаться.