Особо одаренная особа - Вересень Мария. Страница 42

— Вы по какому вопросу? — спросил красный.

— Предатели, — прошипел Котофей, — вот скажу Яге.

— А-а, так это сговор! — взвизгнула Груня. — Ну разберусь я с Ягой!

Вся наша компания припустила прочь от Груньки с ее армией, при этом каждый нашел что сказать друг другу или преследователям. Я пыталась еще чем-нибудь напакостить Груньке, Котофеич возмущался предательством драконов, Зоря обещал, что, если останется жив, чужого никогда не возьмет, а Велий, тащивший меня за руку, интересовался, как я ухитрилась так все провернуть, что он сам меня притащил в Подземное царство, да еще и заклятие добровольно прочитал. Я пыталась его уверить, что не настолько коварна, как он себе навоображал, и что все это чистая случайность. Вот тут все и кончилось.

Прямо перед нами раскинулось черное как деготь озеро с красными колоннами, на которых плясали знакомые человечки. Над ним висела напряженная тишина, прерываемая проклятиями девятиголовой Груньки.

— Тут нам и смерть сыскать, — расстроился Зоря, — а я мосол, как назло, выбросил.

Я же, наоборот, обрадовалась, кинула взгляд на Велия и, удостоверившись, что он на меня не смотрит, вытащила из мешка свиток, подмигнула овечке и, спрятав его за спину, ткнула Велия в бок:

— А «купи слона за деньги» точно все печати открывает?

— Да не купи слона за деньги, а Купитилоснасадереньги, — поправил меня маг, недовольный моей забывчивостью. Свиток опять закаменел, человечки засветились, над озером пронесся вздох. Все понявший Велий глянул на меня так, что я поспешила встать за спину Зоре.

— Че это вы тут творите?! — заорала наконец-то догнавшая нас Агриппина.

— Папашу твоего вызываем! — злорадно оповестила я ее. — Щас он тебе задницу-то начешет!

Сестрица задохнулась от возмущения, Зоря радостно засмеялся, поняв, что ожидается подкрепление. Котофеич перестал в злобе когтить мох и с ужасом уставился за колонны, а Велий устало покачал головой и спросил меня:

— Надеюсь, ты помнишь, как этот самый царь выглядит? Мне очень не хочется, чтобы все это царство обвалилось так же быстро, как потолок школьного архива при вашей встрече с алхимикусом.

Я вытаращила глаза, похватала воздух открытым ртом и, составив прекрасного конкурента ворованной овце, кинулась мимо Груньки и ее войска.

Выбрались мы наружу только благодаря Бабе-яге, потому что куда идти, мы знать не знали. И всю дорогу нас преследовали вопли Груньки, которую отец воспитывал. Ягайя нам кое-что порассказала из прошлого Подземного царя, и я даже стала сочувствовать сестрице, потому что нрав у папаши был суровый и ничего хорошего Грушку не ждало, особенно после того, как она и ключи упустила. Скажу одно — очень мне не хотелось быть поблизости, когда девяностоголовый царь заинтересуется, кто это такая Верея. Хотя Баба-яга и уверяла, что дальше порога подземное семейство не пустит, недаром же она с давних времен привратница.

После трех дней в каменном мешке воздух показался сладким, жизнь прекрасной. Удручала только потеря шубки и овца, чуть не трясущая нас за грудки и горестно стенающая:

— Ну и где травка-муравка?

— А тебе солнышка ясного не хватает? — Я показала пальцем на мутный блин на небе. Овца близоруко щурилась, явно подозревая, что ее дурят. Мне пришлось вытащить свою шикарную шубу и надеть ее поверх старого рваного платья, посетовав:

— Все-таки во всех этих приключениях одежка просто вразнос идет. Придется новую покупать.

А Велий покосился на мою шубу, сузил свои серые глаза и вопросил:

— Зачем ты эту шубу с собой поволокла? Ты же собиралась только по трактам ошиваться, а не императорский дворец посещать.

Я сделала вид, что не слышу, примерилась, где лучше пробиваться через бурелом, но успела только занести ногу над обледенелой корягой, чтобы перепрыгнуть, как была сбита огромной черной волчицей. Шальная зверюга радостно провыла и стала прыгать на мне, утрамбовывая в снег.

— Совсем ошалела! — замахала я руками. Из-под разлапистой ели раздался солидный хохоток и показалась вторая волчья морда, поувесистей.

— Здрасти, — сказал Велий, хватая в охапку побагровевшего Зорю. За время нашего поспешного бегства ворюга просто доконал меня рассказами про свой чудесный мосол: этому — на! Этому — хрясь! Увидев сразу двух волков, он ухватил овечку и от души размахнулся, собираясь метнуть вместо снаряда. Овца закатила глаза и обмякла.

— Спокойно! Все свои! — закричала я, барахтаясь в снегу. Серый не спеша прошел к моей кудрявой подружке и, галантно кашлянув, представился:

— Серый Волк.

— Овечка. Зоря, — представились мои новые попутчики.

— А я — Алия, вилколак, — сказала лаквиллка, тесня Серого от блондинки.

— Во у меня жизнь! — растерянно улыбнулся Зоря. — Только упырей не хватает!

— Упырь нас на ближайшем хуторе ждет, — оскалилась Алия.

— Надеюсь, мавку и Сиятельного вы не притащили? — спросил Велий. Алия ощерила все свои зубы и чуть не оттяпала полноги магу. — Ты чего?! — отпрыгнул от нее Велий.

— Я чего? А где вас черти целую неделю носили? Четыре тракта прочесали, Конклав магов на уши подняли!

— Тю-у! — Я наконец встала из сугроба. — Там, наверно, как в Заветном лесу время бежит.

— Где? — сунулся ко мне волк. Я махнула рукой:

— По дороге расскажу. Вам понравится.

Рассказывали мы без малого сутки, постоялый двор села Макеевка гудел как пчелиный улей. По всей округе только и шел разговор про то, как золотоискатели докопались до Подземного царства, а заезжий маг перебил прорву хлынувшей нечисти, среди которой рватни были самой мелкой и безобидной. А враз поумневший Зорян заливался соловьем в большом зале. Он рассказывал, что нашел заветный ключ родниковый, испив из которого, обрел такую силу и ум, что крошил врагов налево и направо.

— Этому — хрясь! Тому — на! — орал он. — Жалко, палицу свою волшебную потерял! — и пьяненько бил себя в грудь.

Народ восхищенно внимал, не подозревая, что над головой у них дрыхнет прорва нечисти. Безжалостные друзья вытрясли из нас все, сколько мы ни упирались, крича, что устали и хотим спать. Потом Велий еще долго шептался с седобородым старичком, после чего заявил, что на ближайшие сто верст вокруг моровой девы и быть не может, пока нас искали, прочесали эти места словно гребнем.

Одна Лейя трещала без умолку, последнее, что я услышала, была жуткая история о том, как сорок разбойников взяли штурмом замок местного некроманта и оставили его рыдать над грудой втоптанных в снег сокровищ, отобрав только какую-то грязную замызганную книгу.

— Дикари какие-то, — проворчала я и заснула.

На следующий день подруги свели меня в баню, мы всласть намылись, наплескались в пару ледяной водой и после того, как Лейя все-таки расчесала мои спутанные волосы гребнем, угостились у щедрой хозяйки. Мало того, на обратном пути к постоялому двору я приобрела у купцов меховую курточку и теплые штаны, убедившись на практике, что в платье убегать неудобно.

— А этот твой, силен, — похвалила Зоряна Алия, когда мы вернулись. Упившийся богатырь жутко ворочал налитыми кровью глазами, повторяя одно и то же:

— Этому — хрясь! Тому — на!

— Еще б не силен! — хмыкнула я. — Больше сотни рватневых яиц в одиночку скушал! — И, повернувшись к Зоре, посоветовала: — Шел бы ты спать.

Зоря вытаращился на меня, не узнавая, и медленно завалился на бок. Я и глазом моргнуть не успела, как кухонные девки уволокли богатыря и героя куда-то на хозяйскую половину.

— Ну это надолго, — единодушно решили мы. И отправились наверх к ребятам.

Те кое-как привели себя в порядок. Велий вытряс свой плащ и поплескался под умывальником. Теперь они нарезали колбаску. Велий вяло помахивал ножом, медленно отрезая ломти, и вид у него был ну как только что у Зори. Хвастался он, какой дюже могучий. Глаза Аэрона горели откровенной завистью, Серый мечтательно щурился, а Сиятельный недоверчиво переводил взгляд с Велия на остальных.