Просто неотразим! - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 19

— Как насчет гольфа по двадцать долларов за партию, ради интереса? — спросил Кении.

— Черт побери, мальчики, — запротестовал Скипджек, — мы с приятелями каждую субботу играем в гольф по тысяче долларов партия.

— Это против нашей религии, — протянул Далли. — Мы баптисты.

Весьма сомнительно, поскольку Тревелер — католик, а венчание Теда должно было состояться в пресвитерианской церкви.

Когда они добрались до первой метки для мяча, Тед подошел к ней и злобно прошипел:

— Драйвер.

— С шестнадцати лет, — ответила Мег. — А ты? [3]

Он рывком стянул чехол с головки клюшки и выхватил из сумки самую длинную.

Скипджек бил первым. Марк прошептал, что другим игрокам придется позволить ему сделать все семь ударов, чтобы игра была справедливой. Его удар выглядел впечатляюще, но остальные промолчали: значит, что-то не так. Следующей была очередь Кении, потом Теда. Даже Мег видела мощь и грацию в его отработанном свинге, но когда дело дошло до удара, все пошло наперекосяк: он неожиданно потерял равновесие и мяч ушел вправо.

Все уставились на нее. Тед растянул губы в Иисусовой улыбке, хотя в его глазах горели адовы огни.

— Мег, если не возражаешь…

— Что я сделала?

Марк быстро отвел ее в сторону и объяснил, что, позволив двум клюшкам удариться друг о друга, она совершила непростительное преступление против человечества, равное загрязнению рек и вырубке лесов.

После этого Тед делал все возможное, чтобы она держалась рядом. Но Мег избегала его, пока неудачный удар драйвером не заманил его в настоящую песчаную ловушку, называемую бункером. Весь этот протокол пресмыкательства, требующий, чтобы она таскала сумку с клюшками и называла Теда «сэром», довел Мег до того, что она ударила первой.

— Ничего бы этого не случилось, если бы из-за тебя меня не уволили из гостиницы.

У него хватило наглости возмутиться:

— Это не я, а Ларри Стеллмен! Ты два дня подряд его будила.

— Те пятьсот долларов лежат в верхнем карманчике твоей сумки. Я ожидаю, что какая-то часть вернется в виде очень щедрых чаевых.

Он скрипнул зубами.

— Да знаешь ли ты, как важен сегодняшний день?

— Я подслушала ваш вчерашний разговор, помнишь? Поэтому точно знаю, что стоит на карте и как сильно ты желаешь впечатлить твоего крутого гостя.

— И все же ты здесь.

— Да, это единственное несчастье, в котором ты не можешь меня обвинить. Хотя вижу, что собираешься.

— Не знаю, как ты ухитрилась устроиться кадди, но если хотя бы на минуту думаешь…

— Послушай меня, Теодор. — Она хлопнула рукой по краю сумки. — Меня уговорили. Я ненавижу гольф. И понятия не имею, что делать. Вообще ни малейшего. Ясно? Поэтому предлагаю попытаться не нервировать меня еще больше, чем я уже доведена. Я без того едва держусь. А теперь прекрати разговоры и бей по чертову мячу. И на этот раз я буду крайне благодарна, если ты ударишь как полагается, чтобы мне не пришлось бродить за тобой по всей площадке.

Он наградил ее убийственным взглядом, абсолютно противоречащим его репутации святого, и снова выхватил клюшку из сумки, доказывая этим, что способен самостоятельно управиться со своим снаряжением.

— Как только все это кончится, мы обязательно поговорим.

Он с такой яростью ударил по мячу, что песок полетел во все стороны. Мяч прокатился на десять ярдов в переднюю часть грина, покатился по склону к лунке, приостановился на краю и упал вниз.

— Впечатляюще, — кивнула она. — Не знала, что я такой хороший тренер.

Он бросил клюшку к ее ногам и отошел. Остальные выкрикивали поздравление через весь фервей.

— Может, поделишься удачей? — Тягучий техасский выговор Скипджека не мог быть настоящим, поскольку сам Спенсер приехал из Индианы, но, очевидно, ему нравилось выглядеть «своим» в этой компании.

На следующем грине она оказалась ближе к флажку, чем остальные кадди.

Пока Тед готовился к патту, Марк едва заметно кивнул Мег. Она уже усвоила урок и не делала лишних движений, так что даже когда все завопили, подождала, пока мяч Теда не свалится в лунку, прежде чем вытащить флажок.

Далли застонал, Кении ухмыльнулся. Тед опустил голову. А Спенсер буквально проворковал:

— Похоже, твой кадди только сейчас лишил тебя заработанного очка.

Мег забыла о необходимости оставаться немой, а заодно и умелой, жизнерадостной и льстивой.

— Что я такого сделала?

Марк побелел как полотно.

— Мне ужасно жать, мистер Бодин! — воскликнул он, прежде чем с мрачным терпением обратиться к ней. — Мег, нельзя, чтобы мяч ударил флажок. Это пенальти.

— Пенальти? Игроку? За ошибку кадди? — удивилась она. — Глупость какая! Мяч все равно упал в лунку.

— Не расстраивайся, солнышко, — весело утешил Скипджек, — со всяким случается.

Его следующий удар оказался очень удачным, и Спенсер весело хлопнул Кении по спине.

— Кажется, мы неплохо поработали, партнер! Напоминает о тех временах, когда я играл с Биллом Мюрреем и Реем Романо в Сипресс-Пойнт. Вот и говори о характерах…

Теперь Тед и Далли отставали на одну лунку. Но Тед, что неудивительно, надел хорошую маску при плохой игре.

— Ничего, нагоним на следующей лунке, — пробормотал он, послав ей многозначительный взгляд.

— Дурацкая игра, — пробормотала она минут двадцать спустя после того, как вновь подвела Теда. Пытаясь честно выполнять обязанности кадди, она подняла мяч Теда, чтобы стереть грязь, и тут же узнала, что этого не позволяется делать, пока мяч лежит на грине. Можно подумать, в этом есть какой-то смысл!

— Нет, сынок, похоже, удача тебя покинула, — вздохнул Далли.

Мег не видела причин скрывать очевидное:

— Это я его невезение!

Марк предостерегающе глянул на нее. Опять она нарушила обет молчания. И не назвала Далли «сэр»! Но Спенсер только хмыкнул:

— По крайней мере, она честна, чего не скажешь о большинстве женщин.

Настала очередь Теда бросить на нее предупреждающе-злобный взгляд, запрещающий комментировать идиотизм человека, подгоняющего под некий шаблон весь женский пол. Мег не нравилось, что он так легко читает ее мысли. И очень не нравился Спенсер Скипджек, хвастун и сноб.

— Когда я в последний раз был в Вегасе, наткнулся на Майкла Джордана в одном из закрытых помещений…

Ей удалось пережить седьмую лунку, не нарушив правил, но плечи ныли, новые кроссовки натерли волдырь на мизинце, жара сбивала с ног, а впереди еще одиннадцать чертовых лунок. Вынужденная таскать тридцатипятифунтовую сумку клюшек для спортивно сложенного чемпиона ростом шесть футов два дюйма, она находила ситуацию абсолютно невыносимой. Если сильные, здоровые мужики слишком ленивы, чтобы носить собственные клюшки, почему им не взять тележки? Вся эта история с кадди не имеет смысла. Разве только…

— Меткий удар, мистер Скипджек. Как рукой вложили мяч! — восхищенно кивнул Марк.

— Здорово, мистер Тревелер! — воскликнул Ленни.

— Классно сработано! — похвалил Скит Купер Далласа. Слушая, как кадди превозносят игроков, Мег решила, что все это делается для того, чтобы ублажить их эго. И решила проверить свою теорию.

— Bay! — воскликнула она на следующей площадке после того, как Тед ударил. — Классный драйв. Ты действительно ударил далеко. Очень далеко. До самого конца.

Мужчины снова уставились на нее. Последовала длинная пауза. Наконец Кении выдавил:

— Хотел бы я посылать мяч так…

Еще одна долгая пауза.

— …далеко.

Она поклялась, что от нее больше не дождутся ни единого слова. И сдержала бы обет, если бы Спенсер не оказался таким болтуном.

— Смотрите, миз Мег. Я применю приемчик, которому научился у Фила Майклсона. Этот мяч остановится прямо рядом с флажком.

Тед напрягся, как всегда, когда Спенсер обращался к ней. Он ожидал, что она сделает ему гадость, и Мег определенно так и поступила бы, если бы на карту были поставлены его счастье и благополучие. Но на весах лежало кое-что другое. Перед ней была совершенно невозможная дилемма. Последнее, в чем нуждалась эта планета, — еще одна площадка для гольфа, высасывающая ее природные ресурсы, но даже Мег было ясно, как тяжело приходится городу. В каждом выпуске местной газеты объявлялось о закрытии еще одного малого бизнеса или о благотворительной организации, не справляющейся с повышенным спросом на ее услуги. И как она может судить других, когда сама губит окружающую среду выхлопами из пожирающей бензин колымаги? Что бы она ни сделала, все равно будет выглядеть лицемеркой, предавшей свои принципы и играющей роль доброго, порядочного, стойкого солдатика в городе, который ее ненавидит.