Просто неотразим! - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 40

— Определенно.

Одно это слово выдуло летние грозовые облака из его глаз. Он склонил голову.

— Сначала — как насчет спальни?

— Согласна.

Он направился к двери, потом резко остановился и, повернувшись, яростно прошипел:

— Опять будешь критиковать?

— Тогда у меня просто было плохое настроение. Не обращай внимания.

— Я так и намереваюсь, — ответил он со здоровой дозой злости.

В спальне стояла пара мягких кресел для чтения. Несколько ламп с металлическими абажурами. Высокие окна, пропускавшие свет, но не предлагавшие тех живописных видов, как другие помещения, что придавало комнате не только уют, но и некоторую интимность. Серое покрывало на кровати, которое упало на полированный бамбуковый пол еще быстрее, чем их одежда.

Пока что она была уверена, что он полон решимости исправить прошлые ошибки. Хотя понятия не имел, в чем они заключались. Ее еще никогда не осыпали таким градом поцелуев. Не ласкали так основательно. Не стимулировали с такой утонченной изысканностью. Похоже, он был уверен: все, что от него требуется, — стараться еще усерднее. Он даже терпел ее попытки перехватить инициативу. Но он привык служить людям и все делал автоматически. Без души. Имело значение только ее удовлетворение, и он медлил со своим, чтобы еще раз показать блестящую технику. Тщательно изученную. Идеально исполненную. В точности по учебнику. В точности как занимался любовью с каждой женщиной в своей жизни.

Но кто она такая, чтобы критиковать, когда она привнесла в процесс так мало своего… ценного?

На этот раз она поклялась держать свое мнение при себе, а когда наконец смогла собраться с мыслями, приподнялась на локте и уставилась ему в лицо.

Он все еще тяжело дышал, и кто бы не задыхался после того, что только сейчас было?

Она погладила его потную, восхитительно гладкую грудь и, облизнув губы, вздохнула:

— Господи боже мой, я только что видела звезды!

Его брови угрожающе сошлись.

— Ты по-прежнему недовольна?

Искусство чтения мыслей выходило за все пределы! Она изобразила восторженный вздох.

— Шутишь? Я вне себя от восторга! Счастливейшая в мире женщина!

Он молча смотрел на нее. Она упала на подушки и простонала:

— Я бы стала миллионершей, если бы только могла тебя сдавать по часам. Вот она, цель жизни! Однако…

Он вскочил с кровати.

— Иисусе, Мег! Какого черта ты хочешь?

«Хочу, чтобы ты хотел меня, не только заставлял меня хотеть тебя…»

Но как она могла сказать это, не показавшись одной из фанаток Бодина?

— У тебя паранойя? И кстати, ты до сих пор меня не покормил.

— И не собираюсь.

— Собираешься. Потому что ты только и занимаешься тем, что заботишься о людях.

— С каких пор это считается злом?

— Что ты, никогда.

Она улыбнулась дрожащими губами.

Он зашагал в ванную.

Мег вздохнула. Тед не только заботился о других, но и сделал это делом своей жизни. Гениальный мозг наделил его проклятием чувства долга. Лучшего человека она не встречала. И более одинокого — тоже. Как, должно быть, утомительно нести столь тяжкий груз! Неудивительно, что он старается скрыть свои чувства.

А может, она попытается объяснить причину той эмоциональной дистанции, на которой он старался ее держать? Ей не нравилось сознавать, что он обращается с ней как с прочими своими завоеваниями.

Она отбросила простыню и встала. Каждая женщина в присутствии Теда чувствовала, что он относится к ней как-то особенно.

Спенс и Санни покинули Уайнет, ничего не решив. Город балансировал между облегчением по поводу их отъезда и беспокойством, что они не вернутся. Но Мег ничуть не тревожилась. Пока Санни верит, что у нее есть шансы заполучить Теда, она от него не отстанет.

Спенс ежедневно звонил Мег. Мало того, послал роскошный держатель для салфеток, мыльницу и лучшую сушилку для полотенец компании «Вайсрой».

— Я хочу повезти вас в Лос-Анджелес на уик-энд, — сообщил он. — Покажете мне город, познакомите с родителями, с подругами. Прекрасно проведем время!

Эго Спенса было слишком велико, чтобы принять отказ, и попытки лавировать между стремлением держать его на расстоянии и при этом не отпугнуть окончательно становились все безнадежнее.

— Боже, Спенс, звучит заманчиво, но сейчас в городе никого нет. Может быть, в следующем месяце.

Тед тоже путешествовал по делам, и Мег не нравилось, что ей его недостает. Очень недостает.

Она сосредоточилась на пополнении банковского счета. Она нашла интернет-магазин для ювелиров с бесплатной доставкой товара. Купила инструменты и материалы, извлекла из драгоценной пластиковой корзины парочку артефактов и собрала ожерелье и серьги, которые и надела на следующий день. Женщины-игроки тут же это заметили.

— Никогда не видела таких серег! — восхитилась единственная в четверке любительница диетического пепси.

— Спасибо. Я только что их закончила.

Мег вынула серьги из ушей и подняла повыше.

— Бусины — это коралл тибетских шерпов. Очень старые. Мне нравится, что они выцвели.

— А ожерелье? Совершенно необычное, правда? — спросила другая.

— Это китайский игольник. Народности чин из Юго-Восточной Азии. Ему более ста лет.

— Представляю, каково владеть чем-то подобным. Вы продаете свои работы?

— Господи, я как-то об этом не думала.

— Хочу такие серьги, — заявила Диет-пепси.

— Сколько за ожерелье? — допрашивала другая поклонница гольфа.

Итак, теперь она в деле!

Женщинам нравилось приобретать чудесные украшения, и к следующему уик-энду Мег продала еще три предмета. Она никогда не лгала об аутентичности каждого и прикрепляла маленькие карточки, удостоверяющие их происхождение. Отмечала, какие материалы подлинный антиквариат, какие могут быть копиями, и соответственно назначала цену.

Кайла услышала о ее успехах и попросила отдать несколько украшений в свой магазин.

Через две долгих недели Тед появился в церкви, и не успел переступить порога, как они начали срывать друг с друга одежду. Ни у кого не хватило терпения подняться на хоры, и оба повалились на диван, который Мег недавно спасла от мусорного бака клуба.

Она отдалась ему, как делала всегда. Они скатились с дивана на жесткий пол. Вентиляторы гоняли воздух над их обнаженными телами, пока он выполнял все пункты сексуального видеоруководства, крутившегося у него в голове. В окно ударил луч, образовавший широкую арку на потолке.

Она льнула к нему. Умоляла. Приказывала. Сдавалась.

Потом он спросил устало и немного сварливо:

— Достаточно хорошо для тебя?

— Господи Боже, да!

— Чертовски верно! Пять раз! И не пытайся это отрицать!

— Перестань считать мои оргазмы!

— Я инженер. И люблю статистику.

Она улыбнулась и подтолкнула его локтем.

— Помоги перенести мою кровать вниз. Наверху слишком жарко.

Ей не стоило затрагивать эту тему, потому что он спрыгнул с дивана.

— Здесь везде жарко! И это не кровать, а чертов футон, на котором еще можно бы уместиться, будь нам девятнадцать. Но нам уже давно не девятнадцать!

Она пропустила мимо ушей столь нехарактерный для Теда взрыв, чтобы без помех наслаждаться видом его обнаженного тела.

— У меня наконец есть мебель. Так что хватит жаловаться.

Недавно женскую раздевалку заново обставили, и она смогла перетащить в церковь кое-какие предметы обстановки. Плетеная мебель и старые лампы выглядели очень неплохо, но Тед не впечатлился. Мег хотела упрекнуть его, но, вспомнив что-то, пробормотала:

— Я видела огни.

— Рад это слышать.

— Нет. Когда мы занимались любовью…

«Когда ты занимался любовью со мной…»

— Я видела огни фар. Думаю, кто-то подъезжал к церкви.

— Я ничего не слышал.

Но он натянул шорты и вышел на улицу. Она последовала за ним и увидела только свою машину и его грузовик.

— Если кто-то был здесь, — сказал Тед, — у него хватило ума уехать.

При мысли о том, что кто-то видел их вместе, ей стало не по себе. Ей позволили притворяться влюбленной в Теда. Но она не хотела, чтобы кто-то знал, что это больше чем игра.