Работа над ошибками (СИ) - Клюшина Инесса. Страница 12

Ну а мне сейчас если что и нужно, то это приводить в порядок свою квартиру. И свою голову.

Глава 6

Холодный северный ветер так сильно продувает мои старые деревянные окна, что кажется, у меня дома холоднее, чем на улице. Я с сомнением кошусь на газеты и малярный скотч. Сегодня уже поздно, может, завтра? Жужик тихонько поскуливает под столом. Я треплю пса за ухом и возвращаюсь к насущному. Что же мне делать? Завтра будет полностью загруженный день, послезавтра — тоже. Когда же я все сделаю? Холод сковывает движения, хочется забиться под одеяло и лежать, ни о чем не думая… Раньше я такую усталость чувствовала в конце учебного года, а теперь — уже осенью. Ничего, прорвемся.

Закрываю глаза. Крым или Варанаси, а при благоприятном течении жизни — и то, и другое. Я уже начала копить на путешествие, потихонечку откладывая деньги и урезая расходы. В прошлом году Варанаси не удался, увы, но в этом году мне уж точно должно повезти. Теперь даже буду варить супы на костях без мяса (косточки глодает Жужик), но обязательно накоплю.

Я же говорю, Акакий Акакиевич просто отдыхает рядом со мной.

Невесело усмехаюсь, склоняюсь над тетрадками. Контрольные пятиклашек нужно срочно проверить: скоро должно быть родительское собрание, на которое обязательно позовут. А что? «Вероника Васильевна, вы ведь не заняты, приходите…». Правильное понимание этого вежливого пассажа таково: «Вероника, ты не замужем, и детей у тебя нет. Нечего сидеть дома, заниматься своими сомнительными делишками. Должна прийти — и точка!»

И я обязательно буду, и тактично не замечу, что на собрание не пришла добрая половина родителей. А зачем? Холодными осенними вечерами лучше сидеть дома, чем интересоваться успехами своих чад…

Жужик уже начинает тихонечко насвистывать. Свист становится все жалобнее и противнее. Уже наизусть знаю все его свисты. Этот — из тех, что не прекратится точно. Жужику очень надо на улицу, да и время гулять давно подошло. Это я засиделась за тетрадками.

Со вздохом встаю из-за стола и наблюдаю, как Жужик опрометью кидается к двери. Да, гулять — без вариантов. А на улице так холодно, слякотно и мерзко…

Я тепло одета, и собраться — пара секунд. Натягиваю резиновые сапоги и старую теплую куртку, беру поводок Жужика. Вот и все, я готова к прогулке. Жужик же готов уже давно. Он тихонько поскуливает и с надеждой смотрит на меня.

Пойдем, песик. Слякоть, промозглый ветер или морозы, но я тебя не оставлю, как и ты меня. Ты самый верный, самый преданный друг. Больше мне, увы, верить некому — только тебе и Тому, кто однажды два года назад все мои пути свел к одной дороге, на которой я нашла тебя…

Ну вот, мадам Вероника и Жужик. Мадам сегодня экстравагантна. Резиновые сапоги из серии «Я шагаю по лужам», куртка — эталон неженственности. Печально.

Хотя на улице такая противная погода, что даже Стасу в своем джипе как-то сыровато и неуютно. Так что, с другой стороны, Вероника вырядилась очень даже продуманно. Шагает себе по лужам смело, вертит головой во все стороны, наблюдая за собакой, которую спустила с поводка. Тот еще пес. Ох уж намучился с ним Стас, когда его хозяйка лежала в больнице. Его пришлось взять на шашлыки с ребятами, так как ездили на дачу Андрея с ночевкой. Там эта псина фурор произвела.

— Стас, это чей такой?

— На овчарочку похож, да?

— Ну это дворняга, без вариантов, конечно.

— Это чей, девушки твоей?

Ладно, это полбеды. Потом его обкормили шашлыком, и этот герой, видно, решил на волне мясного духа разыскать хозяйку самостоятельно. Хорошо, Андрей заметил вовремя, но ловить путешественника пришлось всей гурьбой по чужим дачам. Конечно, парни потом долго смеялись и шутили, но все равно неприятный осадок остался. И парням отдохнуть не дал, и чуть бесценное животное не потерял.

Если бы это случилось, Стас не знал, как бы смог смотреть в глаза неудачницы.

Но об этом он Веронике никогда не расскажет.

Стас окинул фигурку под фонарем придирчивым взглядом. Мадам конкретно постаралась, чтобы с ней никто не захотел знакомиться сейчас.

Или она не рассчитывает на счастливую встречу? Скорее всего, рассчитывает. Только не сейчас и не здесь.

Стас и сам не понял, что толкнуло его выйти из уютного салона джипа и подойти к одиноким резиновым сапожкам. Он не разговаривал с ней с того самого дня, когда передал ей собаку и довез домой из больницы, перекрыв на корню весь поток благодарностей. И хоть Стас не чувствовал особого расположения к мадам, скорее, чувствовал особое нерасположение, поинтересоваться ее здоровьем надо. Кто ее знает, может, решит опять заболеть? Что будет тогда с ее собакой?

Однозначно, нужно спросить о здоровье. А потом пусть идет на все четыре стороны.

Краем глаза я увидела рослую широкоплечую фигуру и насторожилась. Не хватало еще… А если уж совсем правду — испугалась. Я уж знаю, какой из Жужика защитник. Мягко говоря, никакой.

Что мне делать? От дома я недалеко, всего лишь в парке рядышком, но вокруг — никого, идет дождь, и темно, и ничего хорошего при этом раскладе мне не светит в принципе. Какого черта я пошла в парк? Здесь фонари, ага. Они мне не помогут вообще ничем, если кто…

Но Жужик дружелюбно завилял хвостом и кинулся навстречу высокому широкоплечему человеку. Этот мужчина подходил все ближе. Жужик и не думал лаять, вилял хвостом и бегал кругами, и я наконец разглядела, что это Стас. Вот ведь пес, помнит, наверно, дорогущие консервы. Несколько баночек мне достались в наследство от Стаса.

— Я не узнала вас в куртке. Обычно вы в спортивном, — вместо приветствия сказала я. Стас в ответ кивает и чуть улыбается. Все правильно. Такие красавцы и удачники редко улыбаются нам, простым женщинам. Слишком хорошо знают свою цену.

— Как ваши дела? Здоровы? — вежливо осведомляется Стас.

— Да, все хорошо. Спасибо…

Он оглядывается и говорит тихо, но с нажимом:

— Вы бы не гуляли здесь одна, Вероника. Время позднее, мало ли что. Всяких придурков полно.

Вот с этим совершенно согласна.

— Да я сама поняла, когда вас увидела и поначалу не узнала. Теперь точно меня здесь больше не увидите.

Стас молча кивает, и больше нам говорить не о чем. Я подзываю Жужика к себе, цепляю карабин поводка, пристегивая его к ошейнику. И вспоминаю, что еще кое-что можно сказать.

— Спасибо вам за все. И за участие. Не знаю, Стас, как я бы без вас…правда, — путаюсь и теряюсь. Куда-то испаряется весь мой богатый лексический запас, разеваю рот, как рыба, попавшая на сушу. И тут же понимаю, что это все нужно заканчивать, и прекращаю разговор нелепейшим способом.

— В общем, я у вас в долгу. Нет, серьезно, — и вижу растекающуюся по лицу Стаса усмешку. Усмешку любимчика судьбы и ее баловня. А может быть, сильного человека, привыкшего полагаться только на себя? Нет, он не смеется надо мной, он вообще не собирается смеяться. Эта усмешка делает его притягательным и таким недоступным, что у меня захватывает дух.

— В жизни всякое может случиться…

— Главное, чтобы больше с вами ничего не случалось, — хмыкает Стас. Дождь становится сильнее, из мелкой измороси превращается в обычный, с крупными большими каплями. Они капают на кожаную куртку Стаса, на его лицо, на меня, на шерстку Жужика… Нам пора домой.

— Берегите себя, — опять улыбается мне Стас и поворачивается ко мне спиной.

До свидания, — говорю ему уже в спину.

Стас легко отдаляется от нас, он идет быстрым легким шагом, а я специально плетусь сзади, сдерживая ретивого Жужика, пытающегося броситься за Стасом вслед. Неужели все-таки консервы? Эх, Жужик, потерпи-ка пока без них.