De Paris avec l'amour (СИ) - Волкова Дарья. Страница 73
— ГДЕ ОНА?! — Серж никогда в жизни так не орал. Тем более — на своего сотрудника. Но, видимо, Алекс в этом своем Иностранном легионе и не такое слышал. Не дрогнул.
— Простите, мсье Бетанкур, я не мог до вас дозвониться…
— ГДЕ СОФИ?!?
— Полагаю, в Москве.
Из Сержа словно выпустили воздух.
— Как?…
— Вчера вечером мадемуазель Софи вышла из дома с дорожной сумкой и села в такси. Машина доехала до Руасси, слежки, кроме нас, за ней не было. В Руасси мадемуазель Софи прошла таможенный досмотр, регистрацию на рейс до Москвы и… Мсье Бетанкур, ни у кого из моих ребят даже нет визы. Вы сказали — без повода мадемуазель Софи не трогать. Вы не отвечали на звонки. Слежки за девушкой не было. Мы позволили ей улететь. Наверное, она отправилась навестить родственников. Мы так решили. Виноваты?
Серж выдохнул невнятно. А потом, словами:
— Отбой.
И тут же набрал номер Софи. Стоило это сделать вчера. Какого черта она уехала? Неужели что-то случилось дома? Да, час от часу не легче…
Автомат бесцветным женским голосом любезно сообщил ему о временной недоступности абонента и предложил перезвонить позднее. Серж не поверил и перезвонил сразу. После третьей попытки на него горячим цунами накатила паника.
Поверил. Идиот, поверил Русси. Тот наплел ему с три короба и Серж, как мальчишка, поверил, расчувствовался, слюни-сопли распустил, пожалел. А Русси, между тем… О, Господи, нееет… Только не она, пожалуйста, не она. Девочка моя, что же я натворил?!
В голове — калейдоскоп кадров один страшнее другого из дурацких боевиков, сердце — в горле, в груди — ледяная пустота. Пять минут полнейшего бездействия и тошнотворного ужаса. Потом сообразил все же, что ему есть кому позвонить в Москве и просто проверить. Есть же шанс, минимальный шанс… Снова, как в спасательный круг, пальцы вцепились телефон.
— Да? — голос Литвинского кажется недовольным.
— Базиль, это Серж Бетанкур.
— Вижу, не слепой. Приветствую, Сергей Владленович.
— Бас, ты знаешь, где Софи? — пытается говорить спокойно.
— Я полагал, что ты намного более меня осведомлен в этом вопросе.
— Бас! — выдохнул. Успокоиться, надо успокоиться. Чтобы говорить связно. — Ты можешь узнать… позвонить ее родителям… Софи вчера улетела в Москву, а я не могу до нее дозвониться.
— Может быть, еще не включила телефон после полета?
— Она улетела вчера вечером!
— Хорошо. Я позвоню. Только попозже. У меня сейчас совещание, вот с минуты на минуту начнется.
— Какие, к черту, у тебя могут быть совещания?!
— Ну, знаешь ли… — голос Василия ощутимо похолодел. — Иди ты со своим снобизмом знаешь куда, миллионер хренов!?
— Извини! — торопливо. — Я не то… Я… Извини, Базиль, пожалуйста.
— У меня заседание тренерского совета, — соизволил ответить Бас. — А потом позвоню, так и быть.
— Нет, пожалуйста! Позвони сейчас! Прошу тебя. Это очень важно.
— Ладно, — после паузы и слегка удивленно ответил Литвинский. — Сейчас позвоню. И перезвоню тебе.
— Спасибо!
Василий не перезвонил — ни через пять минут, ни через десять. Больше Серж не выдержал — каждая секунда выжигала что-то в душе. Базиль взял трубку сразу.
— У меня же тренерский совет! — прошипел недовольно.
— Ты дозвонился?!
— Да.
— Ну?!
— Сонька дома, у родителей. Чего панику устроил, я вообще не понял…
— Точно? Ты разговаривал с ней?
— Да, самолично! Все, я занят!
И короткие гудки. Серж без сил откидывается на разобранную постель, смотрит в белый потолок. Можно выдохнуть. Но не до конца. Зачем Соф уехала? Почему ее телефон недоступен? У всего этого могут быть простые объяснения, но сам Серж сможет спокойно дышать только когда Софи будет тут, рядом с ним, вот на этой постели. В его постели, в его жизни. Рядом. Всегда.
Надо ехать в офис, там без него, видимо, как обычно, сумасшедший дом. Соответственно — душ, кофе, завтрак, «доброеутрокакаяпогодавамкаквсегда?» с Катиш, беглый просмотр почты. Все это перемежается безуспешными попытками дозвониться до Софи. Потом, все-таки, в офис. Там дела, проблемы, люди, звонки, документы. Но все мысли его заняты рыжим конопатым детским тренером в далекой Москве. Ну, ты уже насовещался, радость моя?
— Вася, привет еще раз. Не отвлекаю? — Серж сама любезность.
— Только закончили, — буркнул Литвинский. — Так что ты вовремя.
— Отлично, — Серж демонстрирует предельную корректность. — Как Софи? Что у нее с телефоном?
— Все в порядке у нее с телефоном.
— Но я звоню ей все утро!
— Так то ты, — непонятно хмыкнул Бас. А потом вздохнул и выдал целую тираду: — Слушай, Серж. Я не могу и не буду читать тебе лекции о приличиях — некогда и не мой профиль. Я, когда знакомил вас, подозревал, что ты на Соньку западешь. Был уверен, что она с тобой управиться сумеет. В общем, думал, что сможете, если дурака не сваляете, неплохо провести время вдвоем. Но вот чтобы так…
— Что — так?! — не выдержал — рявкнул.
— Я допускаю, что ваши отношения как-то… ну, стали тебе неудобны. Но, мать твою, Серж! Ты же всегда умел грамотно расставаться с девушками. Легко, красиво, без обид и напрягов! Зачем было вот так вот? Это даже элементарной порядочностью не пахнет!
— Ты о чем?!
— О чем, о чем! О твоей скорой свадьбе, естественно. Ты что — не мог решить вопрос с Соней как-то… до? А не так вот… обухом? Зачем так, ответь мне! Ты мне друг, но я скажу тебе прямо — это подло!
Серж соображает долго. Свадьба. Черт… Эти заметки в газетах… И, наверное, не только в газетах. О том, как дело обстоит на самом деле, знает с десяток человек. И Софи явно не входит в их число… Как он мог забыть про эту чертову свадьбу?! Серж с досады влепил себе ладонью в лоб.
Для всего мира он женится. Как он мог об этом забыть?! КАК?! Ответ был только один — столько всего навалилось в последние дни, что о чем-то он должен был забыть. Он помнил о главном. О безопасности Софи. О том, как вытащить отца из-за решетки. О спасении компании. О том, как обезвредить Русси. А об этой чертовой свадьбе, точнее, об известии о ней, он забыл. Софи все приняла за чистую монету. Неужели поверила? Маленькая глупая девочка…
— Чего молчишь? — ехидно поинтересовались из трубки. — Стыдно стало? Знаешь, вот был бы ты сейчас рядом — я бы об твою спину палку лыжную сломал. Хорошую, карбоновую, но для такого дела не жалко.