Начало - Круз Андрей "El Rojo". Страница 11

Третий вариант — Оверчук проявляет высокую гражданскую сознательность, шеф проявляет сообразительность, органы не прикрывают задницы бумажками, а включаются в работу, и благодаря этому государство предпринимает всё, чтобы остановить опасность. Тогда они справятся и без меня. Невелика шишка, какой-то аспирант-биолог.

Несмотря на то, что по сюжету любой книги аспиранту Крамцову следовало быть наивным деятелем науки, идеалистом и книжным червем, на деле я совсем не такой. Разве что определение «книжный червь» ко мне ещё как-то подходит. А так мой жизненный опыт давным-давно излечил меня от наивности, а освободившееся место заполнил здоровым цинизмом. «Не верь, не бойся, не проси» — истина не только тюремная, но и простая житейская. Из этого и будем исходить. Не верим никому, не боимся ничего, а просить нам и так некого. На хрен мы кому нужны?

Я натянул растянутую футболку и спортивные брюки, в которых обычно ходил на тренировки, и босиком прошлёпал на кухню, варить кофе. С кофе лучше просыпается и лучше думается. Пожужжал кофемолкой, набил металлический фильтр, нажал на кнопку с нарисованной кофейной чашкой. Тёмная струйка крепкого «эспрессо» полилась в чашку.

Итак, чего следует ожидать? Главный вариант один — конец света. Я два дня и так крутил ситуацию на случай утечки заразы, и эдак, и всё равно выходил конец света, других вариантов нет. А тут и утечка случилась. Винить в этом себя или того же Дегтярёва не хочу — никто такого результата не ждал и не планировал, «Шестёрка» в своём исходном виде безопасен стопроцентно. А что случилось в институте, что взорвалось — не знаю. Лично я ничего там не взрывал. Зато я знаю, что через пару-тройку дней Москва станет одним из самых смертельно опасных мест в мире. Почему? Да потому, что здесь больше десяти миллионов потенциально инфицированных. Ад разверзнется именно здесь. Что из этого далее следует? Что могут перекрыть въезды и выезды из города. И перекроют наверняка. Из этого и будем исходить.

От скончавшейся четыре года назад бабушки мне осталась дачка на шести сотках по Ленинградскому шоссе, в пятидесяти километрах от столицы, в самом простом «институтском» садовом товариществе, без нормальной дороги, далеко от станции. Сейчас март, всё раскисло, грязи там по колено. Но это как раз не проблема, мой «Форанер» пролезет там, где и танк завязнет. Зато как загородная база для дальнейших действий дача подходит лучше некуда. Печка у меня там есть, даже баня есть, и с последних заработков я там всё очень даже неплохо отремонтировал.

Если честно, я только после устройства на работу в «Фармкор» зажил по-человечески. Спасибо Дегтярёву, который меня с первого курса тащил и на работу ещё студентом взял, диплома не дожидаясь. Платят они очень хорошо, грех отрицать. Просто невероятно много для обычного аспиранта, хотя какого-нибудь «специалиста по ценным бумагам» такая сумма даже зад оторвать от стула не подвигла бы. Но мне, с моими запросами, хватало за глаза. Квартиру, эту самую, на «Бабушкинской», на улице Изумрудной, что ещё от родителей осталась, до ума довёл. Не «евроремонт» так называемый, но всё чисто и симпатично, всё своими руками. Ну, что сумел, разумеется. Сам стенки между комнатами ломал, сам белил, сам красил, сам обои клеил, и получилась удобная студия.

Хватило и подкопить, и с друзьями скинуться, чтобы «бизнес» завести — магазинчик снаряжения, пусть и маленький, но всё же что-то приносящий. Правда, всё, что приносит, на оплату кредита уходит, без него всё же не обошлось. Думали, что потом отобьётся, но…

Ладно, собираться будем и начнём с самого важного. Подставив табурет, я залез на антресоль и извлёк оттуда ружьё в чехле. Очень хороший ижевский помповик МР-133, «мура», если по-простому. Его мне всё тот же Лёха, друг мой, насоветовал. До того, как он взялся с недавних пор заправлять своим собственным магазином, он оружейником в гарантийке работал. Сам выбрал, сам провёл требуемый «напилинг» после того, как я отходил всю требуемую процедуру от участкового до магазина.

Короткий ствол, чуть длиннее пятидесяти сантиметров, с кронштейном под фонарь, сам фонарь, удлинённый магазин, вмещающий шесть патронов 76 мм, то есть «магнум». Хорошее оружие. Пять коробок патронов, с восьмимиллиметровой картечью, у меня имеются, по десять патронов в каждой. И ещё пять с дробью «четыре ноля», то есть по пять миллиметров, что не хуже картечи. Так что сто полноценно-боевых патронов у меня есть. Уже сало.

Ещё чехол не слишком тяжёлый, в котором лежит ижевская мелкашка «Соболь» с прицелом «Барска». Не супер, но после доводки и «напилинга» вполне нормальная игрушка для стрельбы по банкам. Мы с Лёхой на природе частенько соревнования устраивали, поскольку у него тоже мелкашка имеется. К ней у меня патронов ещё сотни четыре, расход двадцать второго калибра всегда был у нас высоким, так что закупался при любом удобном случае.

Затем новый чехол появился на свет. Не удержался, раскрыл — последняя гордость, свидетельство того, что я достойно пять лет владел гладкостволом. Нарезное, одновременно с «Соболем» купил. С виду ни на что не похоже: полимерная ложа цвета хаки, телескопический приклад, как на американском карабине М4, а на самом деле — «глубокий тюнинг» ижевского СКС [1] выпуска 1954 года, выбранного вручную и проверенного всеми возможными способами.

Полимерная американская ложа от «ТАРСО» установлена неизменным Лёхой. На цевьё сверху и с боков планки под всякое. На верхнюю ставлю коллиматорный прицел «BSA». Лично мне так даже больше нравится, чем близкая установка — быстрее целишься. А оптический «Bushnell» с переменной кратностью ставится нормально: на этой ложе ещё и крепление под него предусмотрено, вместе с отражателем стреляной гильзы, чтобы по оптике не колотила — у СКС она вверх вылетает.

Снизу и сбоку цевья ещё по планке, на которые есть фонарь и сошки. На стволе компенсатор, как у АК-74. И магазин в два раза больше стал, теперь на двадцать патронов, торчит эдаким изогнутым пластиковым огрызком. Да ещё и отъёмный, у меня таких шесть штук. С прицелом и отражателем обойму в карабине теперь не заполнишь сверху. Плохо, что сменить его невозможно, пока затвор на задержку не встанет. Это, правда, не так чтобы законно, скорее и вовсе незаконно, но есть и десятизарядные, «парадные», парочка всего.

И поди узнай теперь старичка Симонова. Серьёзное и вполне современное оружие получилось. Ладно, не о том речь сейчас. Пересчитал только патроны по-быстрому — больше трёх сотен имеется. Нормально.

Заряжать ничего не стал. Не положено нам перевозить заряженное оружие. Если остановят, то будут проблемы. Оружие — отдельно, патроны — отдельно. Что ещё? Коробка с батарейками разных размеров — в сумку. Тактический фонарь для дробовика с кронштейном. Два ножа, один армейский, с воронёным лезвием и рубчатой резиновой рукояткой, второй — тяжеленный золингеновский тесак, которым башку срубить можно. Тесак дорогущий, но мне его подарили, сам бы ни в жизнь не купил. Поверх всего — отличный восьмикратный бинокль «Штайнер» с многослойным просветлением, компактный и крепкий, в сумерках чуть ли не как ночник работает, а стоит меньше пяти тысяч рублей. И гвозди им заколачивать можно — такой прочный.

Откуда у меня это всё? Зачем столько? Во-первых, для охоты и поездок в глухомань, а во-вторых… А вот на случай, если такой, как сейчас, Великий Пушной Зверь придёт. И, в отличие от всех остальных, я к его приходу если и не готов на сто процентов, то встречать мне его легче, с оружием, запасом патронов и с отличной экипировкой. Невелик был труд разрешения и справки собрать. А всё это купить — даже не труд, а удовольствие. И на стрельбище в Алабине я немало времени провёл, и тоже, судя по всему, не зря. И в машине у меня ещё два топора разных размеров, лопата и пила.

В кучу на кровати в спальне полетели вещи и обувь. Нашлась охотничья разгрузка подвесная под патроны двенадцатого калибра. А вот под СКС не удосужился пока запастись, но это исправимо. Дай только до нашего магазина добраться, а там…