Чужое сердце - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 45

Сбор горючего для костра не занял много времени, и если бы не барс, захотевший мною перекусить, все было бы просто сказочно. Но этот пушистый котяра, ощерившись острыми, как бритва, зубками, прыгнул мне на спину в самый неподходящий момент. Выхватить кинжалы я не успел, поэтому просто дубасил его латными перчатками. Он же, в свою очередь, пытался прокусить доспех. В итоге пришлось идти на мировую: кошак утопал, прихрамывая на две ноги, а я прикладывал снег к пострадавшему лицу и сворачивал драный плащ. Эх, не держится на мне одежда, горит нещадно. Так и разориться можно. Сначала куртка пострадала, потом казенная снаряга, теперь вот шмотки с чужого плеча гибнут. Что мне, в нудисты теперь записываться? В лагерь я возвращался раздраженный, израненный (в очередной раз, кстати), но все же держа в руках охапку хвороста. Девушки мой героизм не оценили. Они вообще сидели спиной к роще и грели руки над мерно потрескивающим пламенем.

– Магия, – сплюнул я и скинул хворост.

Поворчав еще немного, сел напротив волшебниц и уставился в костер. Мысли текли вяло. Иногда я морщился от боли. Спина еще не до конца зажила и порой напоминала о себе, да и ребра ныли нещадно. Ну и не стоит забывать про пятую точку, на которую я все-таки нашел приключения.

– Это кто тебя так? – спросила подсевшая Таша.

– Кошки подрали, – буркнул я.

Целительница тут же закрутилась вокруг пострадавшего, выудила какие-то скляночки с дурно пахнущим и жгущим содержимым.

– Не дергайся, – тоном заправского костолома приказала волшебница, нанося на раненую щеку очередной мазок.

Через пять минут все было закончено, и единственным напоминанием о схватке с барсом служил аккуратно свернутый плащ. Если что, пущу его на бинты.

– И что же ты в наемниках делаешь? – спросила Свата, помешивая кашу в котелке.

– Всего помаленьку, – пожал плечам я. – Собственно, как и все. Что нам служивые укажут, то и сделаем.

– Да я не о том, – отмахнулась лейтенант и попробовала варево. Судя по сморщенной мордашке и по тому, как резво в котелок полетели травы и специи, вкус явно не отличался изысканностью. – Если ты одаренным был, что же в Академию не пошел?

Я внимательно посмотрел на волшебниц, но так и не понял, издеваются они или все и впрямь так запущено.

– А где бы я взял пять сотен золотом?

Теперь на меня точно таким же взглядом смотрели девушки.

– Подался бы к какому-нибудь старшему мастеру, он бы оплатил твое обучение, – сказала Сильвия. – А потом выкупил бы контракт. Так большинство простолюдинов и поступают.

– Но в чем польза от такого самому мастеру?

– Да много в чем. Главное – для продвижения на следующую ступень. Ну и по мелочи тоже – половину заработка, пока не выкупишься, уплачиваешь мастеру, да и чем больше таких учеников, тем больше уважения самому магу. В своем кругу его будут считать опытнее, сильнее и богаче.

– И как же определяют, кто чей ученик?

– Печать на ауру ставят – и все дела.

От одного слова «печать» я дернулся как от разъяренной костяной пантеры.

– Что, гордость не позволяет? – насмешливо прищурилась Сильверстоун.

Пока я обдумывал ответ, заметил, что Таша, до крови прикусив губу, во все глаза смотрит как будто сквозь меня. Так же смотрели граф и парень на воротах Академии.

– Ага, – кивнул я и стал стелить себе постель. На снег покидал хворост, все это дело накрыл изрезанным плащом и поверх конструкции водрузил спальник. – Именно она и не позволяет.

Всем своим видом показывая, что на дальнейший разговор не настроен, я залез в постель и моментально заснул, забывшись в мире снов.

Сильвия Сильверстоун, командир

диверсионного отряда «Слепые кошки»

Сильвия смотрела на спящего парня и не понимала, что ей думать о нем. При первой встрече волшебница приняла странного разумного за дикаря, но вскоре выяснилось, что это довольно образованный и достаточно симпатичный молодой человек. Когда же Таша принялась за лечение чужака, капитан стала сильно сомневаться в своих выкладках. Тело изрезано тонкой сеточкой старых шрамов, поверх которых лежали совсем свежие рубцы. Когда ее взгляд упал на плечо раненого, все, казалось бы, встало на свои места. Обычный наемник, каких много. Но все с ног на голову перевернула та же Таша, когда заявила, что найденыш – маг. Что тут началось! Были воздвигнуты «щиты», подвешены смертельные плетения и много чего другого.

И вот спустя несколько дней странный человек очнулся. Сильвия была готова ко всему, но не к тому, что этот безумец решится напасть на нее с голыми руками. Большой опасности это не представляло, и без особых усилий Сильверстоун применила одно из защитных заклятий земли. Но скорость и четкость движений выдавали в юноше бывалого вояку. Скорее даже не так. Воином он не был, но при этом точно знал, как обычному человеку нейтрализовать мага, что является очень специфичным знанием.

На этом причуды не закончились. Этот, как выяснилось, все же наемник решился на безбашенную авантюру. В одиночку, без доспехов, опоясавшись лишь шкурами, двинулся резать нимийскую разведку. И что самое удивительное – ему это удалось, хотя он понес потери и даже не дал Таисии обследовать себя. Именно после этого девушки уверились в том, что незнакомец – опытный маг, ни в грош не ставящий их услуги. В груди закипела обида. Но Ройс не перестал удивлять. Уже через полчаса выяснилось, что он всего лишь инициированный. То есть не очень-то сильно отличается от обычного одаренного.

И сюрпризы продолжались. Вот скажите, кто может найти на свою… голову приключения, всего лишь сходив за хворостом в соседнюю рощицу? Ответ будет – Ройс. Он вернулся в таком виде, будто сражался с очередным разведотрядом. Оказалось, на наемника напала кошка. Скорее всего барс. Во всяком случае именно эти животные в изобилии водятся в окрестностях Пьяных холмов.

Мнение Сильвии менялось, подобно бушующему Зеленому океану в сезон дождей. В ее душе многометровыми волнами поднималось недоверие, затем оно сменялось штилем равнодушия, но лишь за тем, чтобы через мгновение закрутиться водоворотами уважения. И лишь сейчас, после коротенького равнодушия, капитан стала испытывать откровенное презрение. Она и ее подруги проливали кровь и пот, чтобы поступить в Академию. А сколько пришлось пережить потом ради выкупа контракта! А ему, видите ли, гордость не позволяет! Да кто он такой? Не дворянин, не сын зажиточных крестьян, да он вообще безотцовщина! И тут на тебе – гордость. Да откуда она у него может взяться? Обычный пес войны, как называют наемников, режет, когда ему платят, пьет, когда ничего нет.

Сильвия до белых костяшек сжала кулаки. Ее всегда бесили такие спесивцы. В Академии подавляющее количество студиозусов имеют дворянский титул и относятся к простолюдинам даже хуже, чем их немагические сородичи – к своим подданным. Они считают, что если имеют родовитых папенек и маменек, то все должны им в ножки кланяться. Ну-ну. Сильверстоун не раз сходилась на полигоне с этими ублюдками. Частенько ей приходилось отлеживаться в лазарете, где целители пришивали оторванные конечности, восстанавливали поврежденные органы и кожный покров, пару раз чуть ли не с того света вытягивали, но она была упорна, и к четвертому курсу никто не смел оскорбить или еще как-то задеть ее саму и ее подруг. Они собственными силами отстояли свое право на место под солнцем. А он…

Вдруг на сжатый кулак легла теплая пухлая ладошка. Сильвия обернулась и увидела побледневшее лицо Таши. По ее подбородку струилась тонкая ниточка крови.

– Что… – хотела спросить магиня, но целительница покачала головой и прошептала:

– Всмотрись внимательнее в ауру. – Ее голос дрожал.

Капитан переглянулась со Сватой, и они вдвоем погрузились в легкий транс. Немногие могут видеть ауру, используя одно лишь истинное зрение, таких единицы. Большинству приходится погружать себя в медитацию и напрягать силы, но, если Таша говорит, что надо всмотреться, значит надо. Целители видят тонкие пласты лучше всех на Ангадоре, и пренебрегать их советами – просто дикая глупость.