Песня на двоих - Панкеева Оксана Петровна. Страница 32

До Ольги наконец дошло, что именно в двадцать шестой день Багровой луны она переместилась в этот мир, только действительно забыла точную дату из-за длительного привыкания к новому календарю.

– Ой, спасибо! – растроганно ахнула она, всплеснув руками. – Я и не думала, что это принято праздновать…

– Да не то чтобы принято… – хихикнул Жак. – Но Элмар пожелал сделать тебе приятное и устроить небольшую вечеринку в твою честь.

– Неправда, – смутился герой. – Я хотел пригласить Ольгу и посидеть с ней вдвоем в библиотеке, как в тот первый вечер. Но все пожелали принять участие, вот и получилась вечеринка. А если кто-то попытается ее испортить, то получит в ухо лично от меня.

При этом первый паладин так пристально посмотрел по очереди на обоих Ольгиных кавалеров, что у нее возникла надежда хоть сегодня избежать конфликтов. Мистралийцы, видимо, тоже прониклись торжественностью момента и долгое время вели себя на удивление прилично.

Компания вскоре распалась на несколько разбредшихся по гостиной групп, как обычно бывает, когда количество гостей превышает пять-шесть человек. Потом эти группки стали курсировать между гостиной и библиотекой, куда все выходили курить, дабы не вредить ее величеству и заодно не подвергать ее искушению. Ольга первым делом посвятила свое внимание Плаксе, по которому действительно соскучилась, и при первой же возможности уединилась с ним в библиотеке. Его величество Орландо II, вырвавшись наконец из-под присмотра наставников, первым делом добыл из-за манжеты заначенный косяк и отвел душу.

– Унюхают, – с сомнением покачала головой Ольга, чувствуя резкое отличие аромата слимиса трехлепесткового от обычного табачного дыма.

– Не унюхают, – беззаботно отмахнулся Плакса, поправляя непослушное ухо. – А если и так – что я, отчитываться должен? Я король или хрен собачий? Ну где это видано, чтобы правящий монарх испрашивал разрешения всякий раз, как ему захочется пыхнуть травки! Кстати, какой же я невежа, даме предложить забыл… Будешь?

– Нет, спасибо, – засмеялась Ольга. – А то вдруг я обкурюсь и начну буянить?

– Да, если ты побьешь Элмара, это будет очень невежливо, – хихикнул шкодливый король.

– Нет уж, если я начну буянить, то первым делом побью двух противных мистралийцев, которые ведут себя, как придурки.

– Что, оба?

– А ты думал, твой любимый наставник – святой? Оба врут, оба друг на друга волком смотрят, и каждый другого подозревает в неком чудовищном коварстве. А кое-кто еще и дерется.

Плакса мягко улыбнулся и сделал паузу на очередную затяжку.

– Поверь мне как специалисту, – сказал он затем. – Этот досадный перекос имеет место только из-за того, что у Артуро кишка тонка подраться с Кантором. Если бы у бедного трусоватого барда была возможность, он бы с радостью растерзал ненавистного соперника, потоптал ногами и спел над трупом непристойные куплеты. Я ведь это чувствую, ты сама знаешь. Его ненависть, его страх, его на всю жизнь ушибленное самолюбие… Нет, пойми меня правильно, я, конечно, болею за Кантора, но не стал бы из-за этого сочинять и обманывать. Так оно и есть.

– Да я тебя и не обвиняю, – пожала плечами Ольга. – Я сама знаю, что Артуро боится до потери рассудка. Потому и мелет что ни попадя. И про самолюбие тоже знаю. А Диего он ненавидит из-за того, что тот его откровенно презирает. А еще люди частенько ненавидят тех, кого боятся.

– Как любит выражаться Шеллар, логично. Но должен сказать, Артуро и тебя почему-то боится. Так что прими к сведению.

– Да нет, ты, наверное, неправильно понял. Он не меня боится, а опасается, что я его брошу.

– Правильно опасается. Ты его бросишь.

– Так, ты лапшу-то мне не вешай, провидцем не прикидывайся! Мне уже рассказали, как ты предсказываешь будущее и что тебе для этого надо. Хочешь сказать, что твое величество во дворце голодом уморили и у тебя опять дар открылся?

– Не-эт, – довольно протянул ясновидец, с блаженной улыбкой выпуская дым под потолок. – Это моя личная догадка, о которой никто пока не знает. Когда-то давно я видел детей Кантора. Знаешь, младший был очень сильно похож на тебя…

– Тьфу ты, я думала, он серьезно! – рассердилась Ольга. – Прикалывался бы на какую-нибудь другую тему! Думаешь, это смешно? Может, Диего хотел бы завести детей, может, он переживает из-за невозможности, а тебе лишь бы посмеяться! Сам-то с Эльвиры пятерых требуешь!

– Ладно, ладно, будем считать, что я ошибся! – легко согласился покладистый товарищ. – Только все равно рано или поздно судьба все расставит по местам.

– Это намек на то, что все наши общие знакомые тоже болеют за Диего?

– Нет, на то, что вы связаны двумя проклятиями. Куда вы денетесь. Он попробовал, и что у него получилось? Позорище одно. Теперь вот ты пытаешься. Кстати, попробуй как-нибудь на досуге обдумать мотивы своих поступков, честно, не обманывая себя. Не получится ли в результате, что ты так упорно держишься за Артуро только из духа противоречия? Ты же такая, это все знают. Как угодно, лишь бы наперекор. Вот суждено тебе быть с одним, а ты нарочно к другому тянешься, чтобы не следовать судьбе, не плыть по течению. Опять же – все болеют за одного, а ты нарочно с другим, чтобы не указывали.

К счастью, во время этой глубокомысленной речи в библиотеку вошли Диего и Шеллар, так что товарищу Орландо пришлось свернуть свою агитацию.

– Фигню городишь! – прямо с порога возмутился мистралиец. – Ольга до сих пор не бросила своего страдальца только из жалости, а вовсе не из-за каких-то неосознанных противоречий!

– Тебя мне тоже жалко! – не осталась в долгу Ольга. – Но это ничего не меняет!

– Орландо, как тебе не стыдно? – перебил Шеллар. – Ты же король, а ведешь себя как дитя малое! Спрятаться от наставника, чтобы тайком покурить травку, – это романтика подросткового возраста, а ты старше меня!

– А чего они мне вечно запрещают! – тут же начал оправдываться нашкодивший повелитель Мистралии.

– Кроме того, я, кажется, простым и доступным языком просил вас всех держаться в стороне от конфликта Ольгиных кавалеров, не склонять ее на какую-либо сторону и ни в коем случае не разводить здесь пропаганду. Она должна сама разобраться в своей личной жизни, давить же на нее в этом вопросе недопустимо. Даже обычные советы и демонстрация ваших пристрастий будут крайне неуместны. И что я вижу? Стоило тебе употребить один-единственный косяк, и у тебя все вылетело из головы.

Произнеся эту обличительную речь, его величество привычно сложился, опускаясь в кресло, и принялся набивать трубку. Пристыженный коллега умолк. Диего наградил его укоризненным взглядом, прислонился плечом к ближайшей полке и молча добыл из кармана сигары.

– Ваше величество, – рискнула поинтересоваться Ольга, – а лично вы действительно так беспристрастны в этом вопросе или из вежливости соблюдаете нейтралитет?

– Разумеется, я глубоко пристрастен, как и все, – не стал вилять Шеллар III. – Но в отличие от некоторых нахожу неподобающим публично это проявлять. Да, мне было бы приятно видеть вас вместе, и мне действительно больше нравится Кантор, чем маэстро Артуро. Но навязывать тебе мои личные предпочтения было бы неэтично. Другое дело, если бы у меня кроме впечатлений имелись какие-либо факты…

– В переводе с дипломатического языка на человеческий – изложите мне свое мнение, только когда у вас будет на руках документально зафиксированный компромат, – невесело вздохнула Ольга. – И вы его активно ищете, если я вас хоть немного знаю. А сами изволите толковать об этичности и недопустимости…

– Почему ты так думаешь? Мне просто любопытно, кто же это умудрился так необычно поколдовать над беднягой. И моему придворному магу, кстати, тоже любопытно. Кроме того, любой новый человек, оказывающийся в моем окружении, обязательно проверяется департаментом Безопасности. Это стандартная обязательная процедура. Ты бы видела, какое досье у меня собрано на Кантора! Раз уж так вышло, что Артуро стал появляться вместе с тобой в обществе моего величества, его надлежит проверить, как и всех. Мы с Флавиусом уже убедились, что он действительно попал к тебе случайно, что ни на кого он не шпионит и связей с папиной партией не поддерживает, хотя при этой недобитой организации до сих пор обретается его тетушка. Иного компромата, скорее всего, тоже никакого не обнаружится. Однако есть повод задуматься. Раз ты сама об этом заговорила, значит, сама же и подозреваешь, что должен быть?