Путь, выбирающий нас - Панкеева Оксана Петровна. Страница 47

– Если теория труднодоказуема, это еще не значит, что она ошибочна.

– А о чем идет речь? – заинтересовался любопытный Шеллар.

– Я же сказал – сначала проверю, – ушел от ответа его придворный маг.

А метресса Морриган, недовольно скривив губки, сообщила:

– Вельмир как-то высказал бредовую идею, будто нимфы – это элементали пятой стихии. И коллега Истран почему-то воспринял ее всерьез и везде заявлял, что так оно и есть. Но поскольку ни одному, ни другому этические принципы не позволили ставить опыты на живых нимфах, теория так и осталась без доказательств. По мне, так упомянутых доказательств и вовсе не существует в природе.

По обреченному выражению лица почтенного мэтра легко можно было понять, что только из тех же этических принципов он не удушит сейчас болтливую коллегу и стойко выдержит многочасовые расспросы его величества.

– Лучше всего будет, если мы проверим вместе! – воодушевился Шеллар, делая вид, будто не замечает реакции придворного мага. – Или хотя бы позвольте мне присутствовать. Мне тоже нравится эта оригинальная теория. В ней есть что-то свежее и нестандартное. И если можно, мэтр, расскажите мне о ней подробнее…

Морриган легко игнорировала уже откровенно укоризненный взгляд коллеги и грациозно поднялась.

– В таком случае я попрощаюсь, господа. Мне эти подробности неинтересны, а что я о них думаю, я высказала еще триста лет назад.

Ольга долго думала, следует ли ей считать странный сон седьмым в цепи загадочных событий, и все-таки решилась поделиться сомнениями с Жаком. Причем не в своей квартире, где постоянно обитала Зинь и куда в любой момент мог заявиться кто угодно, а у него в кабинете, в обстановке строжайшей секретности.

Конспиративную обстановку слегка нарушали бутылка вина, печальный Мафей, забредший в гости к приятелю в неурочный момент, и вечно восторженный теленок по имени Шарик, которого все по привычке до сих пор называли щенком.

Хотя прошла уже целая луна после пережитой трагедии, юный принц до сих пор не мог успокоиться. Нет, он больше не плакал, но то, что с ним творилось, было, по мнению Жака, еще хуже. Элмар имел на этот счет противоположное мнение, а король и его придворный маг тщательно избегали всяких высказываний по этому поводу.

Ольга за последнюю луну не видела Мафея ни разу, но, встретив сегодня, с первого взгляда поняла, что полностью разделяет мнение Жака. Мальчишку было не узнать. Трепетный птенец, наивный ребенок, отличник-промокашка, на которого невозможно было смотреть без умиления, тихо и незаметно ушел в небытие. Его место занял агрессивный подросток с настороженным недобрым взглядом. Очень Ольге не понравился этот взгляд. Даже когда Мафей здоровался с ней, с человеком, которому никакого зла не хотел, где-то на самом дне темных эльфийских глаз таилась нехорошая, мстительная одержимость. «Я вам еще покажу! Вы меня еще узнаете!» – говорили эти глаза. Даже когда сам Мафей говорил, как он рад всех видеть.

Мальчишка познал ненависть. Впустил ее в свое сердце, принял и нашел в ней лучшего утешителя. Но как же ему это не шло! Ей-богу, уж лучше бы он плакал…

– Ну вот, и ты тоже! – неожиданно резко вдруг произнес он, сердито уставившись на Ольгу. – Что вы все на меня так смотрите, будто я умер или свихнулся? Скоро шарахаться начнете!

– Сам виноват, – отозвался Жак, прежде чем Ольга сообразила, что на это вообще можно ответить. – Полюбуйся на себя в зеркало и обрати внимание, как ты сам на всех смотришь. Как будто вокруг тебя враги!

Мафей упрямо поджал губы и отвернулся, внезапно воспылав желанием пообщаться с собакой.

– А ты чего такая вся из себя таинственная и загадочная? – Жак оставил безнадежный случай и переключился на Ольгу. – Опять у тебя что-то непостижимое произошло в жизни, и ты усмотрела в этом происки коварного короля с его не менее коварным шутом?

– Да ну тебя на фиг! И так два дня от этих «непостижимых» событий отходила! Тебе уже рассказали, что случилось с тем сусликом, которого мне подарил дядюшка Цынь?

– В нашем королевстве информация распространяется быстрее, чем происходят события! – засмеялся Жак. – Даже сам Цынь уже знает и грозится показать одному поставщику задницы всех известных демонов хинской мифологии. А что, ты об этом хотела мне рассказать под таким секретом или еще что-то случилось?

– Случилось! – Ольга покосилась на Мафея и решила, что если его сейчас прогнать, то бедняга разобидится еще сильнее. Поэтому только напомнила, что дело секретное, и сообщила: – Мне приснился мой «мертвый супруг»!

– И чего он хотел? – заинтересованно подался вперед любопытный шут. – Надеюсь, супружеского долга не требовал?

– Он сказал, чтобы я сходила и поговорила с маэстро Карлосом, как мне советовал Диего. И как я это должна понимать? Откуда настоящий Эль Драко, который видел меня только один раз в момент проклятия, может знать, кто мне чего советовал? Не нравится мне вся эта история, и кажется, что кто-то специально мне такой сон организовал. Чтобы не выпендривалась, что обманывать не хорошо. Чтобы все было как будто правда.

– Я гарантирую, что это не король, – решительно заявил Жак. – Он давно о твоих проблемах и думать забыл, у него своих хватает. И еще раз тебе повторяю, что вмешиваться в твою жизнь и строить ее на свое усмотрение его величество не станет. Зато могу поделиться с тобой одним небольшим подозрением. Мне давно казалось, что Кантор и твой этот виртуальный муж очень хорошо друг друга знают. И общаются. И то, что Кантор тебе посоветовал, он не сам придумал. Ну, сама посуди, какое дело товарищу Кантору до спившегося бомжа и до конфликта двух бардов на почве тонких творческих переживаний? С чего б он так об этом страдал, если они ему чужие? Мне вот лично кажется, что они таки близко знакомы и эту гениальную мысль ему сам Эль Драко и подкинул. Вот такая идея меня как-то посетила.

– А чего ж он раньше не приходил?

– А я что, должен знать? Может, они опять-таки договорились. Раз уж так получилось, что у Кантора – любовь, а барду вся эта история глубоко по фигу, то маэстро и не стал являться и портить приятелю всю малину.

– Хреноватая у него любовь получилась, – не удержалась от колкости Ольга, вспомнив памятное утро и мятые бумажки. – Ну а после того как мы расстались, почему не появился?

– А оно ему надо?

– А если не надо, на кой тогда приснился?

– Ольга, ну ты даешь! Моя теория не имеет никакого отношения к твоим снам, это я так, для общего развития поделился. С чего ты так уверена, что он нарочно тебе приснился? Нашла тоже магистра Чистого Разума! Современная наука, к твоему сведению, утверждает, что сон есть отражение твоих собственных мыслей, неосознанно проявляющихся во время…

– Да знаю я, знаю! – перебила его Ольга. – Так ты хочешь сказать, что мне вся эта фигня приснилась только потому, что я о ней думала?

– Ну, ты же у нас образованная женщина! Сама-то как мыслишь?

– Если рассудить трезво, то выходит, что все так и есть. Но почему-то, когда я проснулась, у меня осталось убеждение, что «мертвый супруг» действительно нарочно приходил в мой сон, чтобы что-то сказать. Эх, и зачем только я ему ляпнула, что с его мамой познакомилась! Он почему-то от этого занервничал и поторопился смыться, хотя сначала намеревался поговорить… А кстати, наука наукой, но что местная магия обо всем этом говорит? О снах и о всяких снящихся товарищах? А? Мафей, ты не в курсе?

Мафей лишь покачал головой, продолжая гладить Шарика и размышлять о чем-то печальном и нехорошем.

– Ой, не знаю я, и вряд ли кто-то знает точно, – махнул рукой Жак и подвинул Ольге стакан. – И ну его все в задницу. Хинскому демону. Угощайся. Это из королевских запасов. Вку-усненько!

– Выцыганил? – улыбнулась Ольга, зная неистребимую страсть шута к экзотическим методам добычи спиртного.

Почему-то просто покупать горячительные напитки у Жака не поднималась рука. Хотя денег у него хватало, шут по непонятной причине предпочитал выменять, выпросить, выиграть, на худой конец изготовить самостоятельно, лишь бы не покупать.