Тот, кто станет моим - Гибсон Рэйчел. Страница 9

Сэм зашел в гардеробную и, подойдя к шкафу, бросил галстук на среднюю полку. Что бы там ни думала Отэм о его помощницах и что бы ни думало о них большинство людей, Сэм не спал с ними. В большинстве своем это были нуждающиеся в деньгах студентки, и Сэм довольно щедро платил им за то, чтобы они всегда были в его распоряжении. Они были не просто девочками на побегушках. Помощницы были очень важны для Сэма. Он слишком сильно от них зависел, чтобы портить все банальным сексом.

Брюки коснулись пола, когда Сэм снял ботинки. Он прекрасно понимал, почему всем лезли в голову непристойные мысли. Ведь все его ассистентки были очень хорошенькими. Вот если бы они были простушками с бородавками на лице, никто не подумал бы ничего дурного. Только Сэму было плевать на то, что думают о нем другие. Его заботил только он сам. И поскольку он заботился только о себе, то зачем лицезреть у себя в доме дурнушку, когда можно нанять на работу красавицу? Разве это не логично?

Сэм разделся до трусов-боксеров и натянул пижаму. Обычно он спал нагишом, ибо не любил ограничений и потел, если на нем было слишком много лишней одежды. Но ведь в соседней комнате спала Нат.

Сэм почесал обнаженную грудь и выключил свет. Утром нужно будет позвонить Отэм и предупредить ее о том, что он сам привезет Коннора. Но Сэм не думал, что она станет возражать. А если станет, то это ее проблемы. Да, они договорились не находиться в одном помещении одновременно. Но сегодня это случилось, и они не поубивали друг друга. Им даже в голову подобное не пришло. Хотя Сэм мог говорить только за себя.

Он взял со стола пульт и направил его на окно. Пока Сэм забирался в постель, жалюзи медленно опустились. Дэниел, Блэйк и еще несколько парней отправились в клуб. До начала сезона оставалась всего неделя, и сегодня они наверняка будут веселиться всю ночь. Оторвутся напоследок. Конечно, они не позволят такой мелочи, как работа, остановить их. Но немного притормозить все же придется.

Сэм взбил подушку и подумал об Отэм. Он не видел ее два года, и тем не менее его не покидало чувство смущения и вины, накрывшее с головой в тот самый момент, когда он оставил ее на произвол судьбы в отеле Вегаса. Сэм ненавидел подобные ощущения и всеми силами старался их избегать.

Постаравшись забыть о снедавшем его чувстве вины, Сэм принялся размышлять о том, что предстоит сделать завтра и какую тактику избрать в первой игре сезона против Сан-Хосе в четверг. Он вспомнил сильные и слабые стороны «Акул». Подумал о том, как можно использовать их психологическую неподготовленность. Не прошло и нескольких минут, как Сэм заснул глубоким сном, лишенным сновидений, и проснулся утром от ощущения, что за ним кто-то наблюдает.

– Ты проснулся, – произнес Коннор, едва только Сэм открыл глаза. Мальчик стоял возле его постели. На нем была пижама с Невероятным Халком, а его белокурые волосы смешно торчали в разные стороны. Он смотрел на Сэма так, словно пытался разбудить его с помощью взгляда. Лучи утреннего солнца силились пробиться сквозь плотные жалюзи, но в комнате по-прежнему царил полумрак.

Сэм взглянул на часы из-под полуопущенных век. Начало девятого. Он откашлялся.

– Давно ты тут стоишь?

– Давно.

Это могло означать и час, и минуту.

– Хочешь поваляться со мной?

– Нет. Хочу гренок.

– Уверен, что не хочешь еще немного поспать? – Лишь в воскресенье Сэм мог выспаться по-настоящему. В остальные дни он пропадал на тренировках или играх. – Могу включить тебе телевизор. – Он указал на огромный экран, занимавший добрую половину стены.

– Нет. Я хочу есть. – Это было отличительной чертой Коннора. Мальчик любил завтракать сразу после того, как его ноги коснулись пола.

Сэм со стоном свесил ноги с кровати.

– Ты пока достань из шкафа тостер, а я схожу в туалет.

Коннор улыбнулся и выбежал из комнаты. Его маленькие ножки бойко застучали по толстому ковру и деревянному полу. Штанины плотно облегали его икры вместо лодыжек. Коннор всегда был выше своих сверстников, но за то лето, что Сэм его не видел, он, судя по всему, подрос еще на несколько дюймов. Сэм поднялся с постели, зашел в туалет, а потом присоединился к сыну.

Он купил эту квартиру-студию год назад и попросил дизайнера отделать кухню полированным никелем, стеклом и итальянским мрамором. Вместо обычной стены, кухню отделял от столовой водопад. По тонкому стеклу непрерывно стекала вода. Дизайнер назвал это «водным будущим». Именно здесь Коннору нравилось играть больше всего.

Современное и мужественное, убранство квартиры как нельзя кстати соответствовало характеру ее хозяина. Сэм открыл холодильник и заглянул внутрь. Холодный воздух коснулся его обнаженной груди, и он принялся разглядывать содержимое холодильника: замороженный сок, кубики льда и бесчисленные упаковки зеленого горошка.

– Гренки делать не из чего.

– Мама печет мне блины в форме сердечек.

Что ж, этим многое объяснялось.

– У меня нет продуктов, чтобы испечь блины. – Даже если бы и были, Сэм не смог бы придать им форму сердечек.

– Я люблю «эгг макмаффины», – подсказал Коннор.

– Мама кормит тебя подобной дрянью?

– Только когда мы торопимся.

– Не надо это есть. Такая еда вредна для здоровья. – Сэм открыл один из шкафов. – По утрам парням необходимо употреблять восемьдесят процентов углеводов и двадцать процентов белка. Вот тогда твой день начнется правильно.

Коннор вздохнул. Он слышал это и раньше.

– Ненавижу овсянку.

Сэм знал это, поэтому взял в руки коробку с хлопьями.

– Овсяная каша утолит голод и придаст тебе энергии. Кстати, от нее растут волосы на груди.

– Я же еще маленький.

Сэм рассмеялся и посмотрел на сына, сидящего на высоком стуле возле барной стойки. Его голубые глаза настороженно блестели.

– Ты не хочешь быть единственным ребенком с волосатой грудью в начальной школе?

Глаза мальчика расширились от ужаса.

– Конечно, нет!

Сэм достал из холодильника молоко и взял с полки глубокую чашку.

– Ну ладно, подождем до следующего года.

– Лучше уж до шестого класса. – Коннор внимательно посмотрел на светлые волосы, покрывавшие грудь отца, а потом оттянул ворот пижамы и заглянул внутрь. – От них сильно чешется кожа?

– Только когда они начинают расти. – Сэм поставил чашку перед сыном и залил хлопья молоком.

– Иногда у меня чешется между ног. – Коннор подпер щеку кулаком. – Но там нет волос. Мама говорит, что нельзя чесаться прилюдно.

Сэм улыбнулся. Подобное мог сказать только мальчишка. Иногда Сэм беспокоился из-за того, что Отэм, как ему казалось, воспитывала сына как девочку. Не одергивала его, когда он начинал хныкать. Но, благодарение Богу, думал он как мальчик.

– Вымыл руки?

Сэм поднял глаза.

– Что?

– Нужно мыть руки, когда готовишь.

Закатив глаза, Сэм направился к раковине. Вот тебе и мальчик.

– Сразу видно, что тебя воспитывает женщина. – Сэм открыл кран и выдавил на ладони немного антибактериального мыла.

– Мама всегда ругается на Винса за немытые руки.

Это хорошо. Необходимо, чтобы время от времени кто-нибудь прикрикивал на идиота. Сэм оторвал бумажное полотенце и вытер руки.

– Это больно?

– Что?

– Вот это. – Коннор указал на руку отца.

– Ах, это. – Сэм провел пальцем по словам «veni vidi vici», спускавшимся по его руке от локтя к запястью. – Нет. Разве что совсем чуть-чуть.

– Что это обозначает?

Когда-то на этом месте было имя мамы Коннора. Но Сэм предпочитал не вспоминать об этом.

– Это латынь. Надпись гласит: пришел, увидел, и сейчас кто-то получит по заднице. – Интересно, забила ли Отэм его имя, вытатуированное на внутренней стороне ее запястья?

Коннор рассмеялся, явив взору Сэма белоснежные зубы.

– Задница – плохое слово.

– Вот как? – Сэм всегда старался следить за своей речью в присутствии сына. Он покачал головой и выбросил полотенце в мусорное ведро. – А что же нужно сказать вместо него?