Пари (СИ) - Хребтович Галина "Ludoedka". Страница 42

До сегодняшнего дня он жалел лишь об одной девушке. Лишь об одном расставании. По странному стечению обстоятельств тогда тоже шел дождь… Помнится, Ольга плакала. Странно, ведь они расстались довольно легко, их отношения так быстро свелись к дружеским…

Да, было довольно неприятно, но терпимо. Да и понятно.

Куда более понятно, чем теперь… Как все так вышло?

Он не поверил в серьезность ее слов. Он вообще плохо ее слышал, будучи больше озабочен тем, что она приехала с Вадимом. Неужели все из-за него?

Данил безотчетно сжал кулаки.

Да нет, не может быть… Они ведь почти все время были вместе.

А что же Вадим? Какова его роль? Ведь он с самого начала не на шутку увлекся Дарьей. Все крутился вокруг нее, опутывал, заманивал…

Со своими иезуитскими подходами он умеет заморочить.

Отчего Даша решила, что у них нет будущего?

Он задумался. А было ли оно, это будущее?..

Еще сегодня утром, целуя ее на прощание, он думал, что да.

Утром все было иначе. Запах кофе из кухни и свежей зелени из окна. Дашка, протирающая глаза — смешная, сонная…

Он почувствовал какой-то странный укол в груди.

…А вечером они должны были встретиться.

Какая-то назойливая мысль закрутилась в голове, но ему никак не удавалось ее поймать, чертов виски начал действовать.

Так… Нужно что-то сделать до того, как выпитое свалит его с ног. Но для этого ему нужен телефон.

Данька осмотрелся. Взял камень, валяющийся неподалеку, и ударил в окно автомобиля.

Стекло треснуло, сигнализация разоралась.

На первом этаже открылись окна:

— Эй, ты чего творишь!!! Ща вызову сюда патруль!

– #%#!

Он еще раз приложил камнем. Блин, координация не очень… Будучи трезвым он бы уже давно справился. (Позже, вспоминая эту ночь, он пришел к неутешительному выводу, что, будучи трезвым, решал бы проблему иначе, без этого никому не нужного вандализма.)

Возможно, если бы «сигналка» не орала так истошно, он бы вовремя заметил подъехавшую патрульную машину…

Спрятаться. Скрыться от всех. Никто не должен видеть ее слез. Особенно нельзя, чтобы видели родители.

Один раз это уже удалось — скрыть боль из-за разрыва с любимым человеком. Значит, получится и теперь. С Тимуром все вышло как-то само собой — мама в то время еще не приехала, а папа… что может знать папа? Нет, конечно, он очень любит свою дочь. Но он никогда не вникал в ее заботы. Да и занят был, стараясь закрепиться на новом рабочем месте.

Сейчас все казалось сложнее. Поэтому, успокоившись, Даша отзвонилась родным и отправилась ночевать к подруге. Инка все знает, ей не надо ничего рассказывать и объяснять. Зато сама она может подсказать что-нибудь. Или выслушать. Или просто помолчать. А с утра родители уедут, и будет время взять себя в руки и не подать виду. И они не узнают, что в жизни их глупой дочери что-то не так.

Как и ожидалось, Инна не задала ни единого вопроса. Они весь вечер пялились в телек, после чего Даша забылась странным сном, больше похожим на оцепенение.

Уже утром, возвращаясь домой, она неторопливо шла через сквер. Иногда останавливалась, чтобы посмотреть на птиц. Солнце блестело в лужах, голуби, лениво воркуя, склевывали рассыпанные крошки. На подходе к дому Дашин взгляд зацепился за нечто необычное — на земле стоял маленький кактус в горшочке. Сбоку к нему был прицеплен бумажный смайлик, сбившийся от дождя, отчего цветок выглядел странным человечком с поникшей улыбкой и поднятыми вверх ручками. Даша подошла поближе, присела, разглядывая. Протянула руку.

«Что, малыш, ты тоже оказался кому-то не нужен?».

— Ты не можешь ехать в таком виде к родителям.

— Да знаю я, не дурак! — Данил брезгливо покосился на собственные вещи. — Черт, как воняет. Теперь только выкинуть. Долгони бабок до дома — шмотки купить.

— Кто тебя в таком виде в приличный магазин пустит?

— Я на рынке…

— Здесь как раз рядом, сейчас вместе и заедем.

Говорящий резко вывернул направо, проигнорировав доносящиеся сзади возмущенные гудки клаксонов. Данил подавил очередной приступ тошноты. К банальному похмелью добавился ни с чем не сравнимый запах «опорного пункта», в котором ему довелось провести ночь. Сейчас его первейшим желанием было помыться.

— Дэн, зайди в аптеку, купи «алкозельцер», а то чувствую — сдохну, не дотяну.

— Ща, погоди.

Хозяин автомобиля поспешил по направлению к ближайшей аптеке, а Данька, распахнув двери, с шумом вдохнул утренний воздух. Горло саднило. Вчерашние стояние под дождем и последующая ночевка в «изоляторе» в мокрых шмотках, похоже, даром не прошли.

Он с трудом припоминал вчерашние события. Патрульные не поверили ему, когда он принялся объяснять, что машина — его собственная. Более того, отправили ее на штрафплощадку под каким-то нелепым предлогом. А на самом деле, наверное, ему назло. Хотя, может, это и к лучшему. Ведь телефон так и остался внутри салона. И еще маленькая бархатная коробочка из ювелирного магазина… Но об этом он не хотел сейчас думать.

Дэн вернулся из аптеки с бутылкой воды и таблетками.

— Поищи, где-то в бардачке были стаканчики!

Он мрачно наблюдал за действиями «подлечивающегося» приятеля.

— Почему ты вчера не позвонил мне?

— Я вчера не в адеквате был, даже в голову не пришло, как телефон разыскать.

— Да фамилию назови — все же знают.

— Вот только утром и допер.

Хозяин авто, бывший «следак», сейчас работал адвокатом, их знакомство началось еще во времена бурной Данькиной юности.

— Эк тебя угораздило! Я думал все твои приключения позади.

— Я тоже так думал. Патруль решил иначе.

— Ты ж в хламину надрался, окно машины разбил. Неудивительно. Скажи спасибо, что по почкам не надавали.

— Спасибо. — Он скривился, допивая микстуру.

— Найди себе футболку и джинсы. А то уже весь салон провонял…

— Не гони, можно подумать ты меня первого оттуда забираешь.

Данька купил у первого попавшегося таджика джинсы и футболку. Вернувшись к машине, переоделся.

— Все равно этот запах… жесть. Отвези меня в баню какую-то… или на пляж. Отец не дурак, унюхает — все поймет. А мне сейчас ссориться с ним никак нельзя.

К обеду основные проблемы были решены. Взяв у родителей запасные ключи, он смог отпереть двери. Войдя в квартиру, Данька поморщился — в воздухе витал отчетливый запах алкоголя. Дальнейшие действия были делом техники. Дэн сопровождал его до штрафплощадки, и лишь там они распрощались, пожав друг другу руки.

Еще полдня ушло на замену стекла. К вечеру он чувствовал себя совершенно разбитым, и, так и не решив, что делать дальше, упал спать.

Утро началось с летучки на «Сигме», проблемы фирмы захватили его, хотя от воспоминаний о произошедшем уйти все равно не удалось. Мысли о ней периодически заставляли отвлекаться от срочных дел, не давая сосредоточиться.

В обед он все-таки набрал ее номер, чтобы узнать, что «абонент» вне зоны действия сети. Зло перекривил запись автомата: «Абонент находится…». Как всегда не вовремя, закрались подозрения. Например, что у нее теперь, возможно, новый номер. И этот новый номер знает Вадим. Ну а почему нет? Это вполне в его стиле. Ведь после непонятного исчезновения без объяснения причин Даша приехала домой с ним. При этом воспоминании он ощутил жгучую злость, и звонить передумал.

Но на следующий день его не отпускало смутное беспокойство. Никак не удавалось сосредоточиться на рабочих вопросах, и потому, махнув рукой на текущие проблемы, Данил решил съездить по знакомому адресу. Выяснить, к чертовой бабушке, раз и навсегда. Впрочем, это надо было сделать сразу, но в тот момент он слегка офигел… Хорошо, еще, не учудил чего похуже разбитого стекла в машине. А, может, и нехорошо. Может, надо было вломить хорошенько этому уроду…

Дверь никто не открыл.

Осталось последнее — позвонить одной из ее подруг. Где-то у него записан телефон Инны.