Начало пути - Ковальская Дарья Александровна. Страница 9

10:41

Маг открыл окно, стреляет в эльфа молниями. Тот уворачивается, пытаясь куда-нибудь спрятаться. Соображаю, как помочь мелкому.

10:43

Вылила на злобствующего некроманта все ведро концентрата. Руки тут же стали пушистыми в тех местах, где плеснула жидкость на себя.

Маг закричал страшным голосом, и… я выбежала из комнаты.

10:45

Эльф кусает за ухо, поясняя, кто я есть. Слежу за тем, как некромант в страшных муках превращается в один сплошной пук волос, заполнивших уже всю комнату. Орет как резаный, пытается найти меня на ощупь. Падает постоянно.

11:23

Выдохся. Дополз до стены — сидит, скулит.

Осторожно захожу и уверяю, что все будет хорошо. Меня далеко послали и велели принести нож.

— Для убийства?

— Для стрижки. И если через час я не буду таким же, как вчера… — Мрачное молчание еще более мрачного некроманта.

Киваю и ухожу.

Где-то у меня в сумке бритва была… подарю. Авось отойдет.

Часть вторая

И ЖИЛИ ОНИ…

Мне всегда говорили, что в мире не осталось волшебства. Что жить надо по разумению, прекратить мечтать и наконец-то понять, что взрослый мир и мир ребенка — разные вещи. Я кивала, слушала и при этом… мысленно побеждала драконов, восходила на трон, изучала новые звездные системы в галактике и дружила с разумными жабами. Через какое-то время человек отставал и с чувством выполненного долга шел по своим делам. В его скучном сером мире все мысли крутились вокруг цен на картошку, платья, которое хотелось купить, машины, которую пришлось заложить, и родственников, что вот-вот нагрянут в гости вместе с детьми, соленьями и большим куском говядины.

Скучно. Грустно. Да и зачем тратить столько сил на обдумывание очевидного — непонятно. Но… каждому свое. Постепенно меня прозвали чудачкой и отстали, позволив мечтать и дальше. Словно ребенку с дыркой в зубе позволили-таки грызть свою конфету, замусоленную, в яркой обертке, но такую вкусную и сладкую — куда лучше обычного пюре.

— А ну слазь оттуда!

Демонстрирую фигу и продолжаю сидеть на люстре, флегматично покачиваясь над полом.

А ведь если подумать… Почему детство так быстро кончается и в дальнейшем считается чем-то постыдным и глупым? Почему взрослым так многого нельзя? Ведь ребенок всегда считает, что вот вырасту — и буду допоздна смотреть мультики, заведу большую овчарку, прыгну с парашютом и обязательно съезжу в буддистский монастырь, чтобы стать как Джеки Чан.

А на деле — глупости все это, маленькие были, наивные. Куда? В Китай?! С ума сошла? И оставь ты идею с парашютом, разобьешься. А смысл? В чем тогда смысл взрослеть? Я этого так и не поняла. Зато прыгнула с парашютом; посетила пять разных стран; научилась есть палочками, смотрю допоздна мультики и ужастики, а еще… еще мне не стыдно верить в чудеса.

— Если слезешь — прощу. Вот честно!

Отвлекаюсь от грустных мыслей и смотрю на мага. Тот пытается улыбнуться, протягивая ко мне единственную руку. В двери ломятся посетители. А я все порчу. Маг сказал, если народ войдет и увидит даму с копытами и рогами на люстре — заказов не будет. Денег, кстати, тоже, а я умру в страшных муках. Из принципа решила не слезать, дабы наказать заразу.

Вот пусть копыта расколдует, а заодно рога уберет. Больше, чувствуется, мне его никак не заставить. Эльф сидит рядом, на потолочной балке, и изучает кусочек какой-то страницы. Явно из магической книги выдрал. Не колданул бы чего. Хотя…

— Сиггун! — Ну прямо крик души.

— Расколдовывай.

— Не могу! Это не дело пяти минут. Давай спускайся, я тебя вечером и… того, — с радостной улыбкой.

Прирежет — догадалась я.

— Фигу! Впускай своих гостей, пока они дверь не вынесли, а я и тут посижу.

Маг помрачнел и сурово изучил мою довольную физиономию.

— Значит, не слезешь?

— Нет.

— Даже за деньги?

Эльф отвлекся от бумажки и заинтересованно покосился вниз. Меня тоже обуяла жадность.

— За сколько?

— Пять серебрушек!

От невиданной щедрости мага свело скулы. Во жмот!

— Пять золотых и ни медяшкой меньше!

Внизу задыхаются, пытаясь выразить, насколько я неправа. Эльф фыркнул и вернулся к страничке, силясь выговорить какую-то околесицу.

— Эй, а что твой мелкий сейчас делает?

— Читает.

— Что читает? — с оттенком беспокойства.

— Книжку! — гордо.

— Это я понял. Ты только учти, если кровник прочтет заклинание, ударит оно по хозяину, так что очень советую бумажку отобрать.

Представила, как остаток жизни прыгаю пузатой жабой или — того хуже — мотыльком. Тянусь за бумажкой, свесившись вбок. Люстра натужно заскрипела, покачиваясь на крюке. Не рухнуть бы.

Эльф хмуро изучает тянущуюся к нему руку. За палец благосклонно укусили. Дернувшись, отшатнулась назад, покачиваясь под потолком и пытаясь остановить кровь из пальца. Пара капель упала на мага, напряженно ждущего развязки. Маг вытер капли со лба и спросил: «Ну как?»

— Не дается!

— Ты сильно-то там не качайся. Потолок старый и…

И цепь все-таки лопнула, и тяжеленная люстра рухнула вниз, едва не убив мага и подняв целое облако пыли.

Сижу, чихаю, пытаюсь встать.

Из клубов пыли появилась знакомая рука, цапнула меня за локоть и резко дернула вбок.

— Эй!

Затыкаюсь, глядя в сощуренные злые глаза хозяина.

— Ты хоть знаешь, сколько лет этой люстре было?!

Но тут дверь все-таки выбили, и внутрь ворвались два великана под три метра ростом каждый. Ошарашенно их разглядываю, забыв о маге.

Меня дернули за рог, попросили свалить к грыге и, оправив мантию, гордо подошли к столу. Интересно, «грыга» — это кто или что?

— Некромант! Зелья! Ты обещал!

— Я обещал, я помню. Плата вперед…

Отползла вбок, пока эти трое общаются. Эльф что-то вдохновенно пищит с потолочной балки. Пыль почти полностью осела. Подумав, я решила, что свалить будет оптимально, да и не очень-то и хотелось присутствовать при продаже зелий населению. Хотя нет. Вру. Очень.

Интересно ведь, кто там еще стоит за дверью. Может, эльфы? Или гномы… или даже драконы!

Цокая копытами, подхожу к стене и нагло сажусь на пол, прислонившись к ней спиной. Некромант хмуро глянул на меня исподлобья, но промолчал, занятый клиентами. Вот и супер. А то чуть что — сразу нервы и истерики. Беречь себя надо. И меня заодно.

Великаны потребовали средство от облысения и при мне же им намазались. Ладони и лбы у этих остолопов тут же стали волосатыми, а рожи удивленно довольными. Каждый заплатил по монетке и ушел домой.

Сижу и вспоминаю, как некромант утром, сидя в ванне, брил ноги моей бритвой. Зрелище было… незабываемым. Плюс я бегала рядом с ведрами, подогревая воду и давая советы в стиле «Как взять себя в руки и перестать психовать».

Вроде не помогло. И да, бреется он уже пятый день, с утра и целиком, после чего еще часа два ходит злой и все норовит по шее дать.

— Следующий!

Перевожу взгляд на дверь. Хоть бы эльф зашел. Всю жизнь увидеть мечтала.

Вошел кто-то длинный, в очках, постоянно съезжающих на кончик носа, и со злобными глазками, страдающими косоглазием.

У мага попросили предъявить бумаги и добавили, что он сильно задолжал за тот год. Некромант кивнул и полез в стол. Косоглазие сместилось в сторону меня, изучая рога, копыта и мою безмятежную рожу.

— Это что? Гомункулус? Это запрещено! — Гость аж подскочил, нервничая и сжимая в руках потрепанную папку.

— Нет. Человек.

— С рогами?

— У нее редкая болезнь. Вот, лечу.

Фыркаю и отворачиваюсь, изучая болтающего ножками эльфа.

— Хм. Что ж, дело благое. Но не забудьте отчисления в казну! Я за всем прослежу лично.

Маг таки вытащил из стола пухлую стопку бумаг, сумрачно кивнул и передал ее очкарику.