Предлагаю ничью (СИ) - Ростовцева Алиса. Страница 40

За сутки до этого — Ну что?! Поздравляю, Тимур! — в ответ на мое 'привет' Керимов-старший злорадно усмехнулся в трубку, и почти сразу мне захотелось пустить себе пулю в лоб. Отец умеет пугать, даже не напрягаясь.

— Хм… Спасибо, конечно. Но что случилось?

Странное поведение отца было последним, с чем я хотел бы разбираться в пятницу после обеда.

— Мне сейчас позвонила Мария, — сухо признался отец. — Рассказала о ваших с Анютой планах. Тим, у тебя нет желания лично сообщить нам о точной дате? Или ты прикажешь все новости узнавать от нашей невестки?

Новости от КОГО?!

Дурные предчувствия, мучающие меня весь день, теперь в унисон играли что-то из первых хорроров 30-х годов прошлого века. Так вот оно что. Но Аня же не идиотка, не могла же она…

— Анютка сказала, вы думали с ней о сентябре. Вы выбрали уже конкретное место?

— Какое место? — в горле в момент пересохло, язык прилип к нёбу, я потянулся за бутулкой воды, стоящей у меня на столе. Если отец немедленно не расскажет, что происходит, я придумаю еще два десятка причин, чтобы при встрече пристрелить Аню. И я очень надеюсь, что у этой девушки хватило ума не обсуждать с моей семьей ЕЕ планы.

— Только не говори, что ты не в курсе. И не пытайся отвертеться от внуков. Мы с матерью хотим, как минимум двух… Я рад, что ты, наконец, надумал остепениться…

Слова отца долетали до меня, как из другой вселенной. Страх отступал постепенно, оставляя место для злости.

— Когда вы приедете к нам, чтобы все обсудить? — поинтересовался старший-Керимов, по-прежнему усмехаясь.

О, да.

Мой отец не поленился вновь меня подколоть. Последние годы это стало самым любимым его развлечением.

— Здравствуй, любимый. Почему ты сегодня так долго? — еще до того, как я успел что-нибудь ей возразить, Аня порывисто меня обняла и на секунду прижалась ко мне всем телом.

— Был трудный день, — откликнулся мрачно, аккуратно отстраняясь и снимая со своих плеч ее руки. Аня даже не обратила внимания на мой резкий тон. Сияла, как начищенная до блеска, монета, и радостно мне улыбалась.

Ну, ну, разговор с моими предками определенно ее воодушевил. Или тут что-то другое? Подтверждая мою догадку, не замолкающая ни на секунду Аня, наконец, добралась до главной новости дня.

— Тим, к нам ненадолго заехала мама. Ты же не против? Давай перекусим, а потом перед клубом ее отвезем?

Я замер в прихожей, пока на меня медленно пытались надеть ошейник, не сразу находя приличных слов, чтобы ответить ей. Бл**, да какого черта?!

— Я тебя днем предупредил, что мы сегодня никуда не поедем.

— Как не поедем? Ну, ты что? Я думала, ты пошутил, — кислое выражение лица мгновенно сменилось умоляющим взглядом. — Сейчас поужинаем, чуть-чуть отдохнем. И к полуночи ты будешь уже как огурчик. Тебе срочно надо развеяться. Я не узнаю тебя, Тим!

Я открыл, было, рот, чтобы ответить Ане все, что думаю в этот момент о ней. Но прежде, чем я успел произнести хоть слово, из гостиной крайне не вовремя явилась Анина мать. Наталья Петровна. Мои скулы тут же заныли от натянутой в уголках губ улыбки.

— Тимурочка, сынок, — мама Аннет была в своем репертуаре.

Сынок?! Опять?

Я уже дважды прямым текстом просил, чтобы она не называла меня Тимочкой, Тимошечкой и прочими бл***ими производными от имени Тим! Но Наталья Петровна, не иначе как, страдая склерозом, упрямо продолжала говорить со мной, как с душевнобольным. Порой меня так подмывало сказать ей в ответ такое же разлюбезное 'Наташуля'. Единственное, что останавливало меня от этого самоубийственного шага — это Анин отец.

— Ты, наверное, устал после работы? — Наталья Петровна обняла и по-родственному похлопала меня по спине так, будто я на самом деле стал ей родным сыном. — А мы с Анечкой приготовили для тебя отличные отбивные. Сочная телятина, чесночный соус. Ох, просто пальчики облизать! Пойдемте скорее за стол! Мы так давно не виделись, не сидели вот так по-простому… Ну, Тимурочка, ну, расскажи, как у тебя дела на новой работе? Аня мне шепнула на ушко, что тебе поручили руководство отделом…

Да, неужели? На ушко, значит, шепнула? С моими родителями она тоже шепотом говорила?

Б***, а ведь хотел же повесить боксерскую грушу для таких моментов!

Я покосился на Аню, улыбающуюся мне точно так же, как улыбалась мне ее мать. Анютка стояла по правую руку и смотрела на меня почти с щенячьим восторгом.

Жаль изначально я не разглядел подвоха.

В коротком розовом платье, с волосами, струящимися по обнаженным плечам, Аня была похожа на божество, сошедшее с небес во плоти. Раньше это ангелоподобное сходство здорово меня заводило в постели. Но сейчас… я тихо бесился, глядя на то, как невинно мой ангелок хлопал ресничками и пытался задурить мне мозги песнями о превосходной жрачке.

Что ж, вы говорите, ужин готов? Ну, давайте, по-семейному поболтаем!

Я ответил улыбающейся Ане очередным мрачным взглядом. И прежде, чем она что-то успела мне возразить, ушел на кухню.

— Я открою вина, — сообщил из-за двери и, пока Аня о чем-то шушукалась с матерью в коридоре, успел опрокинуть в желудок сто грамм отменного французского коньяка. 12 лет выдержки. Курвуазье — просто шикарно. Приятное тепло растеклось по желудку, и собственная жизнь перестала казаться таким д***м.

— Тим, ты идешь? Здесь все остывает.

Ч-черт. Ты вообще помолчишь или нет?

Из-за сумасшедшего графика на работе я не нашел даже пяти минут, чтобы оторваться от дел и утолить голод. Сейчас живот ощутимо кололо, и ароматы, плывущие по квартире, будили во мне зверский… почти… аппетит.

В любом случае, пока Наталья Петровна у нас в гостях, разговор с Аней лучше не начинать.

Ужин прошел для меня почти незаметно. Я насыщал свой ворчащий желудок, пропуская мимо ушей все не относящиеся к моей работе вопросы. Говорить о своих предках я себе категорически запретил. Любознательная Анина мама в конечном итоге устала меня донимать.

Ну и, чего вы добились?

Напряженная атмосфера, повисшая в столовой, ощущалась с каждой минутой острей.

— Тим, может, ты не будешь увлекаться вином? — Аня робко попробовала меня придержать, когда я достал из домашнего бара вторую бутылку.

— Мы так редко встречаемся с твоей мамой, Анют, — я постарался, чтобы мой голос звучал спокойней, хотя внутри я чувствовал себя, как бык, заходящийся в приступа гнева и злости. Удивительно, как это Аня с ее нюхом до сих пор не заметила моего состояния. Или присутствие maman усложняет эту задачу? — Это же отличный повод, чтобы открыть Монроз (Chateau Montrose — прим. автора).

Польщенная вниманием Наталья Петровна тут же расцвела, как майская роза. А Анечка вздохнула и попросила налить несколько капель ей. В отличие от своей матери, Аня пила очень редко.

К 11 часам вечера, когда стол окончательно опустел, а о выпитом вине напоминала только пустая бутылка, Наталья Петровна вдруг снова попробовала меня «разболтать».

— Тимочка, я слышала, тебе нравится осень? Если бы вы с Анютой свадьбу устроили в сентябре, такие красивые фотки бы получились…

Мечтательный тон никак не вязался в одну картинку со взглядом. Напряженным и ждущим.

Я что-то должен ответить сейчас?

— Да, года через два надо будет об этом подумать, — откликнулся невозмутимо и залпом опрокинул в себя последний глоток вина. Аня вздрогнула на своем стуле.

— Что это значит?

Я равнодушно пожал плечами. Алкоголь уже притупил мою ярость. Заветную фразу 'будет так, как я решил' произносить еще было рано.

— Тим, что с тобой происходит? Что-то на работе случилось?

Анютка сосредоточенно собирала со стола посуду и делала вид, что смотрит мимо меня. Ее волнение выдавал только голос. Звенящий и нервный. Хорошо, что Анина мать только что покинула нас, отправившись домой на такси.

— Работа на работе случилась, Ань, — раздраженно ответил, расстегивая пуговицы на манжетах. Хотелось раздеться и, наконец, завалиться спать. Если бы не Наталья Петровна, я бы видел уже десятый сон.