Подарок судьбы или Чего хотят Феи (СИ) - Морозова Екатерина Владимировна. Страница 9

— О Боже! Как мне жаль! — надо отдать парню должное, потому как он даже не выругался, получив огромное кофейное пятно, всё сильнее растекающееся по одежде.

— Не переживай. Мы назовем это «поцелуй года», от которого даже стакан вываливается из рук, — улыбнулся Деня.

— Хорошо, что не горячий. Пойдем скорее ко мне домой, замоем пятно.

— А как же твои родители? Я бы, конечно, хотел с ними познакомиться, но не в таком виде.

— Не бойся, их нет. У мамы отпуск, они с отцом уехали на дачу на пару дней, — я не заметила как радостно заблестели глаза Дениса.

Поднявшись по ступеням на пятый этаж, поскольку лифт был сломан уже неделю, я открыла квартиру и пригласила Дениса войти:

— Заходи, заходи, только не споткнись.

Щёлкнув выключателем света на кухне, я поняла, что лампочка предательски перегорела. Когда Денис присел за стол, на его лицо падало лишь слабое освещение из коридора. Поставив чайник на плиту, и забрав рубашку из рук Дэна, я проговорила:

— Скоро вернусь, не скучай.

Денис осмотрелся. Комната была небольшой, но очень уютной. В глаза бросились разные приятные мелочи, вроде солонки в виде свинки, а также фотографии с изображением улыбающейся Феи, которые с любовью были примагничены на холодильник. Парень налил себе кружку горячего чая и стал обдумывать план по соблазнению Феи.

Странный звук заставил Дениса прислушаться. Парень огляделся, но его источника так и не обнаружил. Спустя пару минут скребущийся звук повторился. Денис нервно оглянулся, но на него лишь с удивлением смотрела глиняная утка.

Нежное прикосновение к плечу, такое приятное и бархатистое как крылья бабочки, заставили его расслабиться.

— Фея, твои руки божественны. Я всё думал, когда же ты сделаешь первый шаг, — но договорить Денис не успел, потому как услышал:

— Что ты сказал? Я плохо расслышала, — мой голос долетел до парня совсем из другого конца квартиры, хотя приятные поглаживания продолжались.

Денис медленно повернул голову и увидел… демона с огромными глазищами, нежно водящего ему по плечу своей широкой лапой. От неожиданности заорав, и в ужасе отпрыгнув, Денис опрокинул на себя очередную кружку с чаем.

— Бубенчик, прекрати пугать людей! — прикрикнула я на обнаглевшего кота.

— Кто это? — спросил Денис, стоя в мокрых штанах, подальше от диковинного зверя.

— Всего лишь котик, трусишка!

Денис не верил своим глазам. Огромная черная зверина продолжала немигающим взглядом просверливать в нем дырку.

— Это наш питомец Бубенчик, породы мейн кун. Он гораздо больше обычных котов, но очень милый и добродушный, — Бубеня совсем недобро взглянул в сторону Дениса.

Оглядев огромное пятно на брюках Дени, я со вздохом сказала:

— Снимай штаны.

— В другой раз я бы обрадовался такой перспективе, но теперь это даже пугает, — судорожно сглотнув, парень принялся покорно стягивать с себя брюки. Передав мне в руки мокрую вещь, Денис остался стоять посреди кухни в одних трусах и носках. Я невольно заулыбалась, а он, похоже, обиделся.

— Ну ладно, не кипятись, поскольку моя домашняя одежда тебя не спасет, можешь закутаться в плед, — предложила я поникшему Денису. — Хотя у меня есть премилый розовый халатик с начесом, — я представила парня в своем халате и тапочках, бережно обнимающего Беню на диване в гостиной, и вновь заулыбалась.

— Спасибо, но, пожалуй, я обойдусь пледом, — он недовольно засопел и ушел греться, обернувшись шерстяным изделием.

Спустя час, выстирав и высушив утюгом и феном (что было под рукой) его вещи, мы мирно пили злополучный чай на кухне. Денис выключил телефон, так как его одолели звонки. Я тоже не брала трубку, хоть мне и названивала Катя уже третий раз за последние двадцать минут.

Мы мило поболтали, но романтический настрой был уже разрушен, и я попросила Дениса:

— Спасибо за прекрасный вечер, но мне кажется, что тебе уже пора, — многозначительно посмотрев на часы, я пошла провожать к выходу припозднившегося гостя.

Обувшись в прихожей, Денис взял меня за руку, и, поцеловав кончики пальцев, улыбнувшись, произнес:

— На сегодня с поцелуями довольно, а то боюсь, что может пострадать не только моя одежда, — и, развернувшись, он шагнул за порог квартиры.

Проводив Дениса, я закрыла за ним дверь и подошла к окну. На улице уже было темно, но в свете уличных фонарей я рассмотрела Деню, удаляющегося в сторону своей машины. Уходя, он обернулся, и, заметив маленькую фигурку в окне пятого этажа, помахал ей на прощанье. Фигурка помахала в ответ и задернула штору.

«Как то неловко получилось», — думала я, залезая в кровать. Вот Денис — хороший парень. Он мне даже нравится. Но в моей душе плотно засел Емелин, который, сидя глубоко в сердце, вьёт веревки из моих артерий.

Думая об этом, я не заметила как заснула. Мне снился чудесный сон, в котором мы с Вадимом плыли на лодке по прозрачным водам реки. Вадим одаривал меня комплиментами, при этом ловко орудуя веслами, а с берега нам махал рукой Денис. Вдруг вода под лодкой вспенилась, и из нее вынырнул Стрельников, с телом рыбы и двумя рядами зубов, который откусил от нашей лодки кусок дна, и мы с Вадимом начали тонуть, глубоко уходя под воду. От бесславной смерти в водной пучине меня спас звонок в дверь.

Открыв заспанные глаза, я посмотрела на часы. И кого так поздно принесло? Вдев ноги в теплые тапочки, я завязала пояс на розовом халате и, с гнездом из спутанных волос на голове, пошла открывать входную дверь, в которую активно долбили, звонили и стучали.

За порогом стояла Катька. С глазами юного мадагаскарского лемура, она разговаривала по телефону. Из-за ее спины, неловко улыбаясь, выглядывал симпатичный молодой человек, вероятно, тот самый Саша, с которым Катя стала проводить большое количество своего времени.

— … Конечно я с Феей… Да, мамуль, зачеты скоро… Ладно…Не веришь? Сейчас трубочку Фее дам, — Катя протянула мне в руки телефон и с молчаливым взглядом, полным безвыходности, попросила подыграть.

Прочистив горло, я взяла из рук подруги телефон.

— Здравствуйте, Мария Александровна! Вы приехали? Как хорошо! Катя у меня ночует. Да, на днях ожидается сложный зачет по истории живописи. Я хорошо. Мама с папой тоже передают Вам большой привет. Я тоже рада Вас слышать. До свидания, — повесив трубку, я выдохнула после столь очевидного вранья.

— Ты теперь моя вечная должница, — предупредила я довольную, как слон, Катю.

— Здравствуй, Фея! Как ты повзрослела! Как похорошела! — субботним утром Мария Александровна открыла мне дверь, пропустив в широкий коридор квартиры, которая уже давно стала мне родной.

Из кухни показался Иван. Я не сразу поняла, что находится у него на голове, но затем, присмотревшись получше, обнаружила странную тюбетейку, по форме напоминающую детский куличик из песка, вылепленный старательным малышом. С центра тюбетейки свешивалась кисточка, которая при каждом движении её хозяина смешно болталась, падая на глаза. Ваня горемычно помахал мне рукой и взглядом показал на спальню. Оттуда, словно зомбируемый, вышел Лёшка, который, не улыбаясь, сосредоточенно бил в маленький бубен с колокольчиками.

Но больше всего меня поразила Катя, которую я увидела, войдя в гостиную, расположенную на нижнем этаже двух ярусной квартиры. Катя сидела на коричневом кожаном диване, всем своим видом показывая, как она зла. Мне же захотелось смеяться, потому как подруга была одета в черную юбку-плиссе до колен, белые колготки и строгую белую трикотажную кофту, которой бы обзавидовалась любая монахиня. Но стоило Марии Александровне зайти в комнату, как Катина злоба моментально спала с лица.

Дело в том, что Мария Александровна Соколова, потомственная аристократка, выросшая в семье академика и хирурга, в отличие от супруга, была крайне строга к своим детям. С детства им не позволялось ничего лишнего. Но больше всего доставалось Кате, как единственной дочери в семье. Нельзя было ярко одеваться, нельзя ходить по ночным клубам, никаких мальчиков, пока не закончишь учебу. Эти правила оставались для отпрыска благородного семейства и по сей день. Наверное, именно из-за этого, после переезда родителей за границу, Катя понеслась исполнять любые свои капризы, которых была лишена в суровом детстве.