Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ) - Чернова Ирина Владимировна. Страница 30

— Его полтора десятка стоят двадцати, а вы будете сначала главной ударной силой. Епископ дурак — запретить пользоваться арбалетами даже своим ротам, это ж надо до такого додуматься! — Курт любовно погладил рукоять своего меча. — Вот вы и пригодились для настоящего дела.

Обратный путь мы не прошагали, а пролетели. Полтора десятка лихих рубак во главе с волкоподобным Раделем смотрелись так опасно, что я поневоле пряталась за спины Лукаса и Гунтера. Но мужчины не обращали на нас особого внимания — командир приказал и точка. Дисциплина у него в отряде была железная и она была главной причиной того, что ему удавалось до сих пор выходить сухим из подобных переделок. Сейчас за нас все решил Курт Бирке, но когда все это окончится, то я поклялась себе уйти оттуда любой ценой. Иметь во врагах церковь было слишком большой глупостью. А вот оба парня даже не удивились подобному стечению обстоятельств и тихонько обсуждали между собой предстоящий налет. Через два дня отряд подошел к тому месту, которое было назначено для будущего нападения.

Дорога здесь была прямая, как стрела, ныряла вниз в распадок, пробегала под скальным карнизом и дальше круто поворачивала налево, огибая скалу. На этой самой скале был устроен каменный затор, который по задумке Раделя смахивался вниз с помощью одной глыбы и перекрывал дорогу вперед, а сзади в это время уже должны были повалиться подрубленные деревья, отрезая путь назад. Арбалетчикам полагались два места на скальном карнизе, откуда простреливалось пространство с обеих сторон и еще одно чуть подальше от него, чтобы не допустить возвращения охраны на обратную дорогу.

Наш отряд подошел не по дороге, а свернул с нее заранее и разделился на две группы. Первая ушла напрямик через горы чтобы выйти к последнему повороту, где предполагалось устроить завал, а вторая с самим Раделем во главе свернула раньше и скатилась в распадок. Прячась за деревьями, мужчины осторожно обследовали предполагаемое место захвата церковного обоза и только когда убедились, что все тихо, подали знак остальным из группы.

Сменяя друг друга работали топорами четверо из отряда, подготавливая огромную ель для перекрытия отступления солдат, а Радель повел нашу троицу на облюбованные им места для засады. Подниматься туда было тяжеловато — крутой каменистый склон не давал возможности делать это быстро, а болтающиеся за спиной арбалеты и мешки с болтами тянули назад. Но забравшись на карниз, я не могла не признать, что место было выбрано удачно — отсюда хорошо просматривалась дорога в оба конца и мертвой зоной оставался только небольшой сектор под карнизом, который простреливался с третьей точки.

— Ты и ты, — палец командира ткнул в Гунтера и Лукаса, — обосновываетесь здесь. Ложитесь и следите за сигналом. Без моей команды не стрелять ни в кого, что бы ни происходило внизу. Ваше дело — не выпустить первых и последних в обе стороны. Поняли? Теперь ты, — Радель присел и посмотрел на дорогу. — Следишь за теми, кто спрячется под тем карнизом, не даешь уйти назад никому. Поняла?

Я молча кивнула, ошарашенная тем, что он знает, кто я такая. Но в преддверии операции командиру было не до сантиментов с женщинами, и, объяснив условные сигналы, он исчез в направлении дороги. Пока все было тихо и я проползла к парням, чтобы оттуда посмотреть на вторую часть готовящейся ловушки. На скале слева по ходу движения уже были натасканы камни, за которыми виднелась голова дежурящего там человека, еще пятеро сидели в щели этой же скалы и сверху их было очень хорошо видно.

— Лукас, ты видел, где Курт? — не то чтобы я шибко за него волновалась, но давно не видела и хотелось знать, что с ним все в порядке.

— Да он со второй группой ушел, сказал, что там ему сподручней будет, — Гунтер раскладывал болты около себя, чтобы не тратить время на поиски их в мешке. — Он же мечом горазд махать, там и сидит внизу.

— Тревожно мне что-то, — пожаловался Лукас. — Пока сюда шли, все ничего, а вот в распадке этом не по себе стало. Сижу и думаю, что делаем мы богопротивное дело, что ни говорите, и Господь нас за это накажет.

— Курт не спрашивал нас, когда договаривался с Раделем, — согласилась я, — но лично я благодарна ему за наше спасение.

— И будешь теперь век ходить с ним по отрядам? — поинтересовался Гунтер. — Я тоже согласен, что без него бы мы не ушли так быстро, да что толку — сейчас мы опять в герцогстве, откуда так стремились уйти и пытаемся совершить нападение на обоз, как мародеры. А потом что будет, если ничего не получится у Раделя?

— Потом и будет видно, сейчас уходить уже поздно, пристрелят в спину. Вы бы осмотрели повнимательней все вокруг, чтобы в случае чего не метаться в поисках путей отступления. Я пойду к своей позиции, осмотрюсь там. Спускаться здесь не сахар, ноги запросто можно переломать. И надо еще прикинуть, как уходить в сторону Герлау, а то по дороге тут не побегаешь.

Мои слова озадачили ребят и они пошли ползать вокруг карниза, осматривая склоны. Снизу нам помахали рукой и я ответила, мол, все поняли, сидим наготове.

Прошло еще часа два, солнце поднялось уже высоко и на открытых местах припекало почище огня в очаге. Становилось нестерпимо душно, а у нас с собой не было даже воды — все мешки были сложены на месте последней ночевки и завалены камнями до возвращения отряда. Во второй половине дня внизу заухал филин — подавали знак, что по дороге кто-то движется и мы залегли на своих местах.

Тяжело скрипящие телеги медленно вкатывались в распадок, сопровождаемые верховыми солдатами. Одна…две…три повозки, закрытые кожаными тентами, на передних местах — сонные возницы, вокруг десяток верховых. Странно, я бы для перевоза церковного оброка в таком количестве меньше тридцати солдат и не поставила бы. Но может, я не права и здесь вполне достаточно и десятка? Тогда здесь и волноваться нечего, два десятка отрядников живо их одолеют.

Телеги ехали так медленно, что было даже неестественно, а верховые беспечно шли рядом. Ну ведь видят же, что поворот впереди, почему они не высылают одного-двух на разведку? Обоз уже втягивался под скальный карниз, на котором засели Гунтер с Лукасом, а я бросила взгляд на площадку на скале, откуда должен был начаться камнепад. Голов не было видно, но это не показатель, и я поглядела на скалу выше этой площадки. Против солнца там плохо просматривалось, но что-то было не так и только когда сверху покатились камни, я поняла, что Раделя перехитрили и отсюда надо делать ноги как можно скорее. Сверху неслись гигантские глыбы, сбивая все на своем пути, они пролетали по площадке, на которой лежали в засаде двое бойцов, так и не скинувших свои камни на дорогу, и дальше они летели прямо в ту расселину, где пряталась вторая часть отряда, прокатывались по ней на дорогу и летели дальше вниз под обрыв… Обоз все это время спокойно стоял под скальным карнизом, пережидая камнепад, сзади него упала подрубленная ель, и в сторону обоза по краю леса начали пробираться вооруженные люди Раделя, но условленного свиста так и не было. Лукас поднялся во весь рост, пытаясь привлечь внимание бежавших к тому, что делалось впереди обоза, но у входа в распадок затрубил рожок и на дороге показались всадники, спешившие во весь опор. Их заметили те, кто крался вдоль дороги, а со стороны обоза их брали в клещи вооруженные охранники. Люди Раделя поняли, что произошло непредвиденное и спасением здесь было одно — уходить от дороги вверх по склону, возвращаясь в Герлау. Сверху было хорошо видно, как маленькие фигурки, прячась за деревьями, поднимались вверх, а им на пятки наседали солдаты. Один вырвался вперед, догоняя отступающих и я, не выдержав, выстрелила в него. Солдат упал, но остальные были еще далеко внизу и не поняли, что был выстрел.

— Гунтер, Лукас, чего смотрите, как в кино? — я подползла к ним почти на четвереньках, прикидывая по пути, как нам перейти дорогу на ту сторону. — Уходить надо, видели, какой камнепад устроили? Полотряда смело, те, кто в засаде на площадке сидели и внизу в расселине все под камнями погибли. Перехитрили Раделя! Куда спускаться теперь?