Оболтус для бизнес-леди - Климова Юлия. Страница 7

Оля же мысленно ругала себя: нужно просто довезти Никиту до «Пино Гроз» – и все. Он, безусловно, считает ее подчиненной отца, и лучше, если он и дальше будет так считать. А она явно вышла из роли.

– Извините, – ровно произнесла она, – я погорячилась. И позволю себе напомнить, что на ты мы с вами не переходили.

«Папа, да это сущее наказание! Конечно, конечно, я немедленно возвращаюсь в Лондон. Не могу больше».

– Зануда, – вздохнул Никита.

– Разгильдяй, – удовлетворенно повторила Ольга.

«Обнаглел», – подумала она. «Обнаглела!» – подумал он.

До «Пино Гроз» они добрались без задержек, повезло – никаких пробок. Машина плавно остановилась около головного ресторана империи Замятиных и тихо фыркнула, извещая о прибытии к месту назначения. Коротко щелкнул замок ремня безопасности, взгляды Ольги и Никиты невольно устремились к строгому стильному зданию. Оно было похоже на черную лаковую шкатулку, лишь в некоторых местах украшенную позолотой. Полупрозрачные стеклянные двери закрыты – но стоит подойти, как служащий в форменной одежде распахнет их и поприветствует гостя. Сюда не заскакивают перекусить, сюда приходят неспешно, зарезервировав заранее столик. Деловые люди решают здесь бизнес-вопросы, гурманы наслаждаются необыкновенно вкусными блюдами, а мужчины, решившие изменить жизнь, делают предложения руки и сердца романтично настроенным дамам. «Пино Гроз» – это класс и стиль.

Олю всегда удивляло, почему Лев Аркадьевич выбрал для своей ресторанной империи именно такой образ. Престиж и уровень – понятно, но эта атмосфера не вязалась со старшим Замятиным. Ему бы больше подошла немецкая кухня, более демократичная. Он, как человек домашний, смотрелся в костюме и галстуке странно, казалось, одежда его раздражает и сковывает.

Никита вылез из машины, потянулся, точно после долгого сна, и направился к багажнику за сумкой. Приехал. Вернулся. И теперь предстоит объяснение с отцом. По сути, формальное объяснение, потому что менять свое решение он не собирается. Давно нужно было смотаться из Лондона.

Шагнув на тротуар, Никита обернулся на «Пино Гроз», а затем снова посмотрел в сторону «Хонды». «Ну, давай, многоуважаемая Оля, выбирайся, пойдем. Отец заждался: меня будет ругать, а тебя – хвалить».

Но Ольга не вышла. Зарычал мотор, и машина, набирая скорость, устремилась к перекрестку.

– Не понял… – протянул Никита, глядя вслед. Он еще не был готов расставаться с этой девушкой. Как-то само собой разумеющимся казалось зайти в ресторан вместе, направиться к отцу… Кем она работает, черт побери? Кого папочка к нему подослал? Конечно, у нее может быть куча забот, но…

– До сви-да-ни-я, – нараспев произнес Никита, разворачиваясь к «Пино Гроз». Усмехнувшись, добавил: – Зануда, – и зашагал к дымчатым дверям. Мысли мгновенно изменили направление.

«Ну, папа, тебе придется смириться не только с моим возвращением, но и со скорой женитьбой на Маше.

Да».

– Ты свалил ресторан на Шона и купил билет на самолет!

– Шон – отличный парень и работает управляющим уже не первый год, – спокойно ответил Никита, закидывая ногу на ногу. Да, сейчас ему многое поставят в вину, и он готов отвечать по пунктам.

Лев Аркадьевич раздул щеки, сунул руки в карманы серо-зеленого джемпера, крутанулся на пятках и, успокаиваясь, сделал несколько широких шагов по ковровой дорожке. Рыжие волосы на макушке встали дыбом, отчего упитанный Замятин стал похож на нахохлившегося попугая.

– Тебе нужен отпуск? Хорошо. Ты хочешь провести его в Москве? Пусть. Но давай договоримся, что потом ты вернешься в Лондон.

– Нет, – Никита лучезарно улыбнулся, развел руками и, мечтая о глотке виски, посмотрел в сторону знаменитого бара отца.

«И не думай!» – взвился про себя Лев Аркадьевич, а вслух терпеливо, стараясь чтобы голос звучал спокойно, спросил:

– Почему?

– Я хочу жить и работать здесь. Заграница для меня хороша только в качестве отдыха.

– Ты десять лет провел в Англии, и все было прекрасно, с чего вдруг такие перемены? В конце августа, когда я приезжал, ты о возвращении не думал. – Лев Аркадьевич прищурился, надеясь, что сейчас-то всплывет долгожданная правда и можно будет высказаться без помех. Хватит юлить!

Никита чуть закинул голову назад и задумчиво посмотрел на отца, будто решал, что именно сказать.

– Все меняется… – философски протянул он и еще раз улыбнулся.

Вот эти улыбочки Льва Аркадьевича особенно раздражали. Речь идет о важнейших вещах, а его сын… как ребенок! Не о лондонском ресторане сейчас болит душа – на Шона действительно можно положиться. Но нельзя допустить, чтобы в семью Замятиных вошла некая особа женского пола. Никиту она не любит (без сомнения!), и к тому же ее нельзя назвать достойным человеком. Гадко крутить шуры-муры с одним, выходить замуж за другого и чувствовать себя при этом спокойно! Гадко! Такой невестки у него, Льва Аркадьевича Замятина, никогда не будет! Свое согласие на брак он никогда не даст! И Машу Сереброву никогда не примет! Но как открыть глаза Никите, как отправить его в Лондон – подальше от цепких ручек этой… стервы? Лев Аркадьевич поджал губы – он редко употреблял столь резкие слова даже мысленно. Хотя кое-что он уже придумал. Возможно, его сын и сам скоро заторопится обратно. Или нет… кто ж его знает! В любом случае радушного приема ему ждать не стоит! Мать бы пожалел, негодник! Но с другой стороны, она скучает и устала летать в Лондон. Раньше вот Никиту в Москву не затащишь (как отрезало!), а теперь нарисовался…

– Ла-а-адно… – протяжно начал Лев Аркадьевич и плюхнулся на маленький кожаный диванчик, занимающий угол около двери. – Сбросим маски.

Никита склонил голову набок, небрежным движением убрал упавшую на глаза челку (надо постричься, надо) и с интересом посмотрел на отца. Сбросим маски? Ну, если в ход пошли такие фразы, тем лучше.

– О чем ты?

– Я знаю причину, по которой ты решил резко изменить налаженную жизнь. Мария Сереброва развелась с мужем. – Лев Аркадьевич сверлил сына взглядом, рассчитывая увидеть соответствующую реакцию на свои слова. Но Никита оставался невозмутим. – И надо полагать, ты желаешь возобновить с ней отношения.

– Да.

– Что?

– Да.

– Что?!

– Да, – в третий раз ровно ответил Никита.

– Ты испортишь себе жизнь! – подскочил Лев Аркадьевич. Спокойно сидеть он уже не мог: худшие опасения оправдались.

– Это моя жизнь.

– То же самое ты говорил тогда… когда я вытаскивал тебя из отделения милиции!

– Вот видишь, все осталось по-прежнему…

– Никита, одумайся. Это не любовь – это болезнь. Ты ей не нужен.

– Я приехал, чтобы узнать это. Последние полгода мы общались… переписывались. – Он замолчал, считая, что и так сказал много. Отношения с Машей никого не должны касаться.

– Она выбрала не тебя.

– Ошиблась, – Никита вновь улыбнулся. – Давай сменим тему. Я вернулся и пора поговорить о том, чем я буду теперь заниматься. Ты…

– Хорошо, – вдруг успокоившись, перебил Лев Аркадьевич. Подхватив с края стола папку с документами, он протянул ее Никите и добавил: – Можешь возглавить один из ресторанов. Надеюсь, твои амурные дела, – он выделил последние слова, – не помешают работе. Я очень занят и, боюсь, уделять тебе слишком много времени не смогу. Поезжай на Нагатинскую прямо сейчас. Осмотрись, познакомься с людьми.

– На Нагатинскую?

– Да.

Никита удивленно приподнял брови, но тут же изобразил на лице спокойствие. Похоже, отец затеял какую-то игру. В Москве всего три ресторана «Пино Гроз» – один главный и два поменьше, но ни один из них не находится на Нагатинской. Уж это он точно знает.

– Да, ты прав, лучше мне поехать туда прямо сейчас, – Никита встал, решительно подошел к двери, обернулся и спросил: – А кто меня встречал в Домодедове? Я имею в виду, кто та…

– Что? – Лев Аркадьевич оторвался от бумаг, в которые погрузился («Разговор закончен, мой дорогой сын»), и дернул носом. – А… – махнул он рукой. – Тебя встречал частный детектив.