Рождение победителя - Каменистый Артем. Страница 58

Группа Бенка вернулась уже в темноте, доставив ценные данные. Они обнаружили четыре галеры — две все еще в Восточном озере, две уже в реке. Похоже, покойный «язык» в этом меня не обманул.

Также на озере были замечены четыре пузатых струга, с виду сильно нагруженных. Епископ, услышав это, нахмурился, да и остальным информация не понравилась.

Команды перетаскиваемых кораблей большей частью сошли на левый берег, где поставили временный лагерь. В нем находилось не менее двух сотен бойцов. Точнее определить трудно — ватаги постоянно шастают по округе, занимаясь ловлей людей. Рабов-гребцов отличить от воинов легко даже издали: по грязному рваному тряпью вместо одежды и скованным ногам. В данный момент их тоже согнали на сушу, переквалифицировав в бурлаки: не веслами работали, а за канаты тащили галеры. Отдельная группа невольников и надсмотрщиков продвигалась впереди, расчищая русло. Так как этим целый год никто не занимался, работы накопилось немало — местами заломы перекрывали русло полностью.

Галер, оставшихся в озере, без экипажей не бросили. Корабли стояли на якорях вблизи устья, и по некоторым признакам можно было предполагать, что они тоже собираются подняться по реке вслед за первой парой. Оценить количество воинов на них было невозможно — слишком далеко от берега.

Последней пары галер разведчики на реке не встретили и на озере тоже не заметили. Или действительно остались на побережье, или их вообще не существует. Идти к морю ради проверки слишком далеко — при всем желании раньше чем за три дня никак не управиться, а времени нет.

Да и без этого теперь многое очевидно. Как я и надеялся, демы, уверенные в своих силах, разделили войско. Двигаться всей кучей по захламленной реке — не лучшая идея: как минимум трудно будет контролировать рабов в длинной цепочке, а как максимум — если мы отважимся напасть, удар придется по сильно растянутым порядкам. В узости реки четыре галеры и столько же стругов разбредутся минимум на километр-полтора. Ближе никак не получится — при таком течении опасно, да и команды бурлаков начнут мешать друг другу. В таком случае на два метра этой линии будет приходиться один боец, а на деле гораздо меньше: дозоры, ушедшие во все стороны группы людоловов, часть команды, оставшаяся на проводимых судах. Учитывая густой пойменный лес, мы получим разрозненные группы, рассеянные на труднопроходимой местности. Любое мало-мальски серьезное нападение приведет к приличным потерям на атакуемом участке. Радиосвязи нет, видимость ограничена — пока поймут, что и где происходит, попавшие под раздачу успеют огрести, а противник, похватав трофеи, отступит к холмам.

Демы все это понимают, иначе бы не поступили так, как сейчас, — оставили в озере две галеры, сняв с них приличную часть экипажа. В итоге они имеют два корабля на реке и усиленный отряд сопровождения. Растянутости как таковой нет — все силы в одном кулаке. Возможно, и тех, которые на побережье, тоже ослабили. Хотя вряд ли — думаю, они там не загорать брошены, а охранять выход к морю, заодно перекрывая его наглухо на случай, если мы пошлем гонцов за помощью водным путем.

Вот только не будет никаких гонцов — рассчитывать на помощь не приходится.

Я получил то, чего хотел: вражеское войско разделено на три части. Теперь все зависит только от нас.

Ну и везение не помешает.

Группа Шега вечером так и не появилась, но Альра не беспокоилась по этому поводу — в своего лучшего охотника она верила.

Разведчики не вернулись и утром.

Угрызений совести я не почувствовал: они знали, на что шли, да и не было у меня другого выхода.

Глава 18

Подлая война

Еще полтора года назад в этой деревне обитало не меньше двух сотен жителей. Около четырех десятков обычных крестьянских подворий и одно побогаче, с кучей хозяйственных построек на территории — видимо, обиталище старосты или зажиточной семьи. После известных событий, превративших замок Мальрок в не слишком позитивное место, жители большей частью погибли или превратились в несимпатичных созданий. Те, кому повезло не попасться сразу, долго скрывались в заросших лесами холмах, вымирая от лап погани, оружия бандитов и солдат короля, голода и холода. Оставшиеся счастливчики восприняли мое появление как божий дар. Решили, что теперь-то жизнь наладится. Вернулись, заселили пять домов, начали обустраивать быт.

Было их полтора десятка. Они в меня верили и позабыли про то, что смерть не верит никому.

Следы на подмороженной земле, присыпанной снежком, будто буквы на бумаге рассказали моим людям о том, что здесь произошло. Разведчики демов не стали врываться с ходу. Оценив объемы потенциальной добычи, они вызвали подкрепление. Команда людоловов в кожаных доспехах разделилась на три группы и с разных сторон стянулась к обитаемым домам, взяв их в кольцо. Жители, хоть и вели себя беспечно, были людьми своего времени: кто-то что-то почуял — ухватились за оружие. Вероятно, подумали, что имеют дело с мелкой шайкой мародеров-богоотступников, — хоть и редко они теперь попадались, но полностью их не вывели. Межгорье ведь большое и малонаселенное — при желании здесь можно танковую армию спрятать.

Попытка напасть на подбирающихся демов закончилась плачевно. Темные пираты действовали жестко — землю залило кровью в нескольких местах. Более благоразумные жители, оценив неравенство сил, привычно бросились к холмам, в надежде укрыться и на этот раз. Но не тут-то было — схватили всех. На этот раз обошлось практически без резни — видимо, беглецы не оказывали сопротивления.

Обыскав деревню, демы ушли, прихватив пленников. Но не всех — некоторые им оказались ни к чему. Покалеченные при захвате, больные, старые — таких южане не брали.

Тот забавный дед, который не так давно рассказывал мне байку про целебную силу рога волшебного зверя, оказался в их числе. Опознал я его с трудом — лишь по крестообразному шраму на левой скуле. Этой части лица повезло — пострадала несильно. От правой вообще мало что осталось: какой-то особо изобретательный пират принес тлеющую головню и жег кожу, пока не погас огонь. Видимо, старик, прибитый к нечистому кресту, потерял сознание, и этим жестоким способом его приводили в чувство, чтобы посмеяться над муками.

С оставшимся «ненужным материалом» поступили в лучшем случае аналогично.

Выдвинувшись из замка, я направил вперед несколько разведгрупп с таким расчетом, чтобы их веер сканировал местность в широкой полосе. Ведь если противник узнает про наш выход, он подготовит встречу, а нам надо обрушиться на него будто снег на голову, используя фактор внезапности, — активных действий от нас никто не ждет.

Когда одна из групп наткнулась на эту деревню и доложила об увиденном, я, не колеблясь, направил отряд к месту побоища. Пусть придется немного уклониться от намеченного курса, но это того стоит. Здесь нет газет и кинохроник — их заменяют слова рассказчиков и увиденное своими глазами.

Слова я уже предъявил, описав демов столь мрачно и убедительно, что мало кто теперь сомневается в их непричастности к представителям человеческого рода. К тому же семена падали на благодатную почву — все знали, что собой представляют эти твари. Но знание это было преимущественно теоретическим — мало кто самолично сталкивался с последствиями их деяний. Теперь представилась возможность убедиться в этом воочию. Некрасиво, конечно, вести воинов полюбоваться на картину вражеских зверств, но глупо упускать такой случай. Я здесь не в благородного рыцаря играю — первым делом думаю об эффективности задуманного; во вторую очередь — обо всем остальном; а о тактичности и щепетильности вообще стараюсь не вспоминать.

Реакция воинов мне понравилась — предварительно «накачанные» словесной пропагандой, они прониклись еще сильнее. Даже в глазах осторожных межгорцев можно было заметить нестерпимое желание немедленно пустить в ход оружие — теперь они убедились на деле, что со стороны пришельцев им ничего хорошего не грозит.