Диагноз: женщина (СИ) - Чернова Ирина Владимировна. Страница 20

— Нету Катрины, ушла она.

— Катюша…это я…

Господи, это вернулся Андрей! Я смотрела на него и не узнавала собственного мужа! Он выглядел так, как будто качался на тренажерах все эти дни — поджарый, никакого намека на живот не осталось, лицо стало худое и загорелое, с более резкими чертами, волосы отросли и подвыгорели…Да куда там тренажерам, вкалывал, видать, до седьмого пота! Я подошла, обняла его за шею и прижалась к нему лицом. От него пахло потом, травами, чем-то вроде дыма или пепла…

— Как я тебя ждала! Катрина сказала, что ты туда только на три дня, а уже прошло десять. Она меня в батраки пристроила, сегодня только меня хозяйка отпустила пораньше. Я так рада тебя видеть, даже не представляешь себе! Там у меня вода греется, я думала помыться, но и тебе хватит, я еще погрею… Я так боялась, что с тобой что-то случилось, а тут все чужое, что я одна буду без тебя делать. Расскажи, где ты был, что делал? Я тут кое-что узнала, но это все вечером расскажу…Ты есть будешь или мыться?

— Катюха, я тоже по тебе скучал, каждый день вспоминал, все думал, как ты тут одна, — он присел на лавку и притянул меня к себе, обняв за талию. — Ты даже не представляешь, КАК я по тебе скучал! Я бы поел, если есть что-нибудь, там кормили, конечно, но эта бесконечная похлебка из овощей с крупой меня уже просто задрала! Правда, особо разъедаться там было нечем — два раза мясо привозили, какая-то козлятина, думаю, а вкалывали мы круче наших гастарбайтеров. Спроси, что только не делали — и копали, и стену новую складывали, и деревья рубили — я к вечеру просто замертво падал.

Я поставила перед Андреем плоскую миску с утренней кашей, пироги с печенками, сыр — похоже, все из мною отработанного у Ленны.

— Молоко или отвар будешь?

— А что дашь, я с утра последний раз поел. И тут каша?

— А тут, похоже, ничего другого не едят. У Катрины огорода нет, а мне вот в конце дня корзинку дают с едой, а так откуда я тебе что возьму? Ленна, у которой я работаю, обещала еще заплатить, когда закончу, но вряд ли это будут деньги, так что тут особо не на что надеяться…

— Да, жизнь тут не сахар, я уже это на своей шкуре почувствовал.

Я потащила мужа мыться. Не баня, конечно, но грязь он оттирал долго. Поскребла ему спину…ох ты, видно, что работал мужик…таких фигур я у нас в мире не видела, за эти дни он здорово изменился и физическая работа принесла ему только пользу. Провела рукой по позвоночнику — он напрягся, сразу проявились мышцы на спине. Красиво так проявились…Сполоснулся последний раз и пошел одеваться, а я осталась стоять, закусив губу, — до чего мой благоверный стал…мужчиной, я таким его раньше не видела, даже до свадьбы. Тогда он был обычным парнем, русые волосы, прямые брови, овальное лицо, разве только губы хорошо очерчены, а сейчас я увидела его, каким он должен быть всегда — подтянутое и без лишнего грамма жира тело, похудевшее и сразу ставшее более скуластым лицо приобрело свой шарм и это ему очень шло. И вообще, теперь он обалденно красивый мужчина, от которого я была в приятном шоке!

Закончив свое мытье, я быстро поскакала в дом, новостей полно, надо поговорить и подумать над тем, что нам делать дальше.

Рассказ Андрея о работе на выселках был краток. Вставали с рассветом, работали, ложились затемно. Что делали? А все, что можно — строили, копали и таскали. Жило с ним вместе восемь человек, мужики как мужики, здоровые, как медведи. Последнее он протянул так обиженно, мол, на их фоне он просто сопляк, сил у него и вполовину не было, как у них. Клали они там стену…

— Так вот, они вдвоем камни поднимали, а я только глину подавал, мне такой камень никогда не поднять бы ни за что! Они меня тыкают, что я дохлый такой, что с меня толку не будет по хозяйству никакого, у них плечищи шире моих раза в два, представляешь? Правда, когда крышу подделывали, тут я уже мозги напрягал, как лучше подать камень или балки подвести, соорудил им что-то типа блока для веревок, они этим деревянным блоком бревна и поднимали. Один там у нас был, немой, но сильный, долго соображал, как поднимать, зато потом меня хлопнул по спине, а я просто улетел с его хлопка в пыль — ноги не удержали. Отблагодарил, мол, молодец! Но вообще мужики нормальные, хоть и дикие. На палках мы тренировались с нашим охранником. Точнее, не охранник он, но что-то типа того, с мечом управлялся хорошо, вроде Петера с заимки. Я ему про наши махалово с Петером рассказал, так он предложил мне потренироваться, вот мы с ним вечерами дубинками махали вместо меча. Прикинь, он мне такие вещи показал, что я буквально любой палкой могу отбиться и одной рукой и двумя!

Он размахивал руками, глаза горели — что надо еще мужикам? Пришла в голову запоздалая мысль, что когда устраивались раньше кулачные бои или шла стенка на стенку, то делалось это только ради того, чтобы мужчины могли почувствовать в себе силу, ловкость…ну и немного покрасоваться перед женщинами, да? Несмотря на всю усталость, наше непонятное положение в этом мире и такую же непонятную будущность, Андрей чувствовал себя тут неплохо — вон как запрыгал, когда показывал свой бой на дубинках, а ведь его дома из-за компа было не вытащить и любое упоминание о физическом труде вызывало у него оскомину и раздражение. Вот вернемся, пусть хоть к ролевикам чешет или в какую-нибудь секцию, учит дубинками драться. А что, дело хорошее — любая палка сгодится, когда возникнет критическая ситуация! Я тут же вспомнила мужа одной из моих знакомых, которого избили до полусмерти в двух шагах от дома трое хлипких наркоманов. А он просто шел мимо с работы…Но тут еще важен психологический аспект — мы у себя в мире не приучены бить людей. Я вообще не могу представить, что можно ударить человека, но у меня никогда и не стоял вопрос о жизни и смерти, кто знает, как бы я себя повела? У мужчин это, кажется, проще, происходит, оттого и драки между ними случаются чаще…

— Кать, ты что, не слышишь меня? Я тебя уже третий раз спрашиваю, что ты тут выяснила у местного населения? Ты чего на меня так смотришь?

Я с трудом пришла в себя от попутных мыслей.

— Ты изменился.

— Хуже или лучше стал?

— Не задавай коварных вопросов. Ты просто стал другим.

— И как тебе этот, другой?

— Восхитительно! Он дерется дубинками, у него пропал живот и он больше не сидит ночами у компа!

Андрей поднялся с лежака и подошел к окну. Да-а, хорош, ничего не скажешь, уведут же, как пить дать уведут, когда вернемся домой! Я слушала его и чувствовала, что…я влюбилась в своего собственного мужа, причем не в бОльшей ли степени, чем когда мы решили пожениться. Тогда было все как-то по-молодому все интересно — встречи, поцелуи в парадной, посиделки в кафе, поездки к друзьям. А сейчас я смотрела на него совсем по-другому, я видела в нем мужчину и чувствовала, что он мне настолько интересен, близок и непонятен одновременно, как никогда раньше не был, несмотря на семь лет совместной жизни и пятилетнего сына. Наверное, стоило попасть вот так в другой мир, чтобы вдруг почувствовать эту самую любовь, когда все внутри дрожит от любого прикосновения его руки, когда до боли хочется прижаться к нему, чтобы он поцеловал крепко, жадно, и лечь рядом, чувствуя его каждой клеточкой своего тела, умирая от желания принадлежать только ему и никому больше в мире…Насколько я была всегда спокойной в плане близости там, дома, настолько я тут и прямо сейчас хотела и не могла сказать ему об этом. Впервые за столько лет совместной жизни между нами не стоял проклятый комп, к которому муж спешил постоянно, стоило ему только переступить порог квартиры и только за одно это можно было благодарить наше неожиданное путешествие! Я сошла с ума — это было самое верное объяснение тому, что творилось внутри…ой…Андрей вдруг как почувствовал мое состояние, повернулся ко мне и медленно провел ладонью по щеке. Ладонь у него была шершавая и мозолистая, но это было так восхитительно, что трудно передать словами. Я прижалась щекой к этой ладони, ткнулась в нее носом и даже лизнула. Он притянул меня ближе, держа мое лицо в руках, медленно прикоснулся губами к щеке, губам, потом в нем как будто что-то прорвалось изнутри и он начал целовать меня так, как не делал этого никогда в жизни, все сильнее и сильнее проникая языком в рот, обходя все в нем и не в силах закончить… Наконец, когда я уже чуть ли не задохнулась, он тихо шепнул на ухо «Я люблю тебя» и опустился губами на шею…пошел руками по спине, груди, задирая рубаху, сдергивая юбку и никак не мог понять, как же от нее избавиться. Я также, как он, гладила его спину, проходила по позвоночнику…он наконец оторвался от меня и молниеносно сдернул с себя все, мешающее и лезущее под руки, тут же поймал меня за юбку, но я трясущимися руками уже развязала пояс, стащила рубашку и прижалась к нему всем телом, боясь одного — что это происходит не со мной, что я сплю и вдруг могу проснуться и все это окажется просто фантазией! Андрей потянул меня на лежак, накрыл собой и начал опять целовать, так что зашумело в голове и закрутился горячий комок в животе, я хотела вздохнуть, но не было сил, я закрыла глаза и отвечала мужу всем, чем могла, потому что в этот момент я его чувствовала самым близким человеком на свете и была от этого счастлива!