В оковах льда - Монинг Карен Мари. Страница 4

А еще я только что закончила свою первую книгу «Дэни покоряет Дублин: от А до Я в мире ППС». Танцор помогает мне печатать ее и распространять. Отзывы отличные. Единственная проблема в том, что, как только я узнаю что-то новое (а это случается каждый день), приходится добавлять это в исправленное и дополненное издание. Сейчас я работаю над пятым.

Некоторые из ребят, которым я помогаю, — настоящие тепличные растения, напуганные собственной тенью. Один раз взглянув, я уже понимаю, что долго они не протянут. Мне от этого грустно, но я делаю, что могу.

Я решаю заскочить на почту, посмотреть, не оставил ли кто для меня сообщений.

Заглотив в два укуса очередной протеиновый батончик, я комкаю обертку и сую ее в карман. Не знаю, почему я не могу заставить себя мусорить, ведь улицы все равно покрыты обломками после волнений в Дублине в ту ночь, когда город пал. Но добавлять туда мусор кажется мне неправильным.

Я щурюсь, оценивая уличный пейзаж, насколько хватает взгляда, располагаю каждое препятствие на мысленном снимке маршрута, пока все не становится на места: брошенные машины с открытыми дверцами, в которые я непременно врежусь, если отклонюсь хоть на дюйм; фонари, вырванные из мостовой вместе с бетонными основаниями, откуда торчит арматура, о которую я запросто могу повредить голени, если не буду осторожна; столики, вышвырнутые из пабов и теперь блокирующие тротуары… Ну, вы поняли.

Я глубоко вдыхаю и концентрируюсь, выпускаю на свободу ши-видящий участок в моей голове и соскальзываю в другое состояние существования. Ро пыталась заставить меня объяснить это ей, да так, словно сама могла подобному научиться, если как следует постарается. Лучшее объяснение, что у меня получилось, звучало так: ты полностью собираешься мысленно и проталкиваешься, раскачиваясь, пока внезапно… не оказываешься в другом месте. Я «просеиваюсь» методом Дэни, судя по всему. Скорость на мегапределе. Я не могу представить себе жизни без нее, такая жизнь для меня просто не существует.

И я делаю это сейчас — раскачиваюсь быстро и сильно, становясь цельной и идеальной. Ветер в волосах! Стоп-кадрирование! Я даже ног своих не чувствую, потому что у меня на них крылья! Я сосредоточенно морщусь и выкладываюсь полнее, двигаюсь быстрее, ведь каждая наносекунда идет в счет, если я собираюсь победить…

Я врезаюсь в стену.

Откуда тут взялась стена?

Как я могла пропустить ее на своем снимке?

Лицо немеет, я ничего не вижу. Столкновение выбило меня из системы стоп-кадрирования и швырнуло кувырком. И даже восстановив равновесие, я не могу сосредоточиться. Я с такой силой влетела в стену, что удар временно ослепил меня. Лицо несколько дней будет черно-синим, а глаза — опухшими. Как стыдно! Ненавижу, когда мои ошибки отпечатываются на лице, где видны каждому встречному!

Я трачу драгоценные секунды, пытаясь прийти в себя, и в голове у меня только одна мысль: как хорошо, что это была стена, а не враг. Я сейчас — готовая мишень и виновата в этом только сама. Нужно было думать, прежде чем нестись головой вперед. Так и убиться недолго. Тело выдерживает удары большей силы, чем может выдержать лицо. Если не проявлять осторожность, можно впечатать нос в свои же мозги.

— Неуклюжая ты, Мега, — бормочу я. Видеть я все еще не могу. Вытираю рукавом кровь с разбитого носа и тянусь к тому, во что влетела.

— Это мой член, — произносит Риодан.

Я отдергиваю руку.

— Фу! — кашляю я. И снова ощущаю свое лицо — потому что оно, похоже, просто горит. Ну как меня угораздило попасть прямо на член?

А потом я вспоминаю, что это Риодан, и морщусь.

— Ты специально это сделал! — обвиняю я. — Ты видел, куда я тянусь, и нарочно подставился!

— И зачем бы я это сделал, детка.

У Риодана мерзкая привычка задавать вопросы с неправильной интонацией. Голос он совсем не повышает. Не знаю, почему это меня так бесит. Просто бесит, и все.

— Чтобы мне было стыдно и я почувствовала себя глупо! Ты не упустишь ни единой возможности, правда? — Риодан просто сводит меня с ума. Терпеть его не могу!

— Неуклюжая — это преуменьшение, — говорит Риодан. — Я мог убить тебя. Оторвать тебе голову, детка. Смотри, куда мчишься.

Я поднимаю взгляд и смотрю на него. Чувак он высокий. Единственный рабочий фонарь торчит у него за головой, так что лицо прячется в тени, но ему это нравится. Клянусь, он всякий раз организовывает сцену своего появления так, чтобы источник света находился сзади. И он, как всегда, слабо улыбается, словно ничтожные смертные не перестают его забавлять.

— Я не ничтожная смертная, — сердито говорю я.

— Я и не утверждал обратного. К слову, ты на моем радаре именно по этой причине.

— Ну так убери меня с радара.

— Не могу.

У меня появляется плохое предчувствие. Недавно Риодан выследил меня на верхушке моей любимой водонапорной башни и сказал, что у него для меня есть работа. Я, конечно же, отказалась. С тех пор я повторяла себе, что он наверняка нашел кого-то другого на ту вакансию.

Я не хочу связываться с Риоданом и его людьми. Потому что чувствую — развязаться с ними не получится. Это будет навсегда.

Что, естественно, не мешает мне рыскать вокруг Честерса. Потому что своих конкурентов нужно знать и быть в курсе насчет того, что они задумали. Этот чувак чего-то от меня хочет, а я желаю знать, чего именно. На прошлой неделе я нашла черный ход в его клуб, о котором наверняка неизвестно никому, кроме меня и его людей. Наверное, они думали, будто он хорошо спрятан и защищать его не стоит. Я там такого насмотрелась! Лицо опять горит от воспоминаний.

— Я ждал твоего доклада о проделанной работе, Дэни. Наверное, у тебя возникли сложности, о которых я не знаю.

Доклада о работе, блин. Я ни перед кем не отчитываюсь. А его манера говорить, особенно последняя фраза, звучит так, словно он считает себя моим начальником и прекрасно осведомлен о сложностях, которые у меня есть и которых нет.

— Ну так я повторю еще раз. Такого не будет.

— Ты не понимаешь. Я не даю тебе выбора.

— Ты не понимаешь. Я выбираю сама. Ты мне не начальник.

— Лучше бы мне им быть, потому что для моего города ты — риск. А с неподконтрольными переменными я разбираюсь двумя возможными способами. Один из них — предложить тебе работу.

Взгляд у него такой, что я ясно понимаю: о втором способе мне лучше не знать. Я вытираю кровь из-под носа и фыркаю.

— Я думала, это город Бэрронса.

Он не обращает внимания на мою браваду.

— Я не приемлю нелепого риска. Ты слишком быстрая, слишком сильная и слишком глупая.

— И ничего я не глупая. Хотя я реально сильная и быстрая. — Я довольно расправляю плечи. — Лучшая из лучших. Дэни Мега О’Мелли. Так меня называют. Мега. И никто ничего против меня не имеет.

— Еще как имеет. Существует мудрость. Здравый смысл. Способность отличать битву, которую стоит принять, от подросткового гормонального кича.

Блин! Я ничем не кичусь! Мне не надо! Я такая и есть, я на сто процентов супергерой! Риодан знает, как меня достать, но я не собираюсь этого показывать, фиг ему, а не такое удовольствие.

— Гормоны не вмешиваются в мой мыслительный процесс, — холодно говорю я. — И будто мои «подростковые гормоны» чем-то отличаются от твоих. Прям-таки чайник обзывает котелок чумазым.

После моего тайного визита на этой неделе я кое-что знаю о гормонах Риодана.

— Ты человек. Гормоны дергают тебя на каждом шагу. И ты еще слишком юная, чтобы что-то знать обо мне.

— Ничего подобного. Я знаю, что ты и остальные чуваки только и думаете о сексе. Я видела женщин, которых вы держите… — Я захлопываю рот.

— Ты видела.

— Ничего. Ничего я не видела. — Я не так уж часто прокалываюсь. То есть раньше нечасто. Но в последнее время все кувырком. Мое настроение меняется, как хамелеон в калейдоскопе. Я слишком эмоционально на все реагирую и иногда говорю то, чего не стоило бы. Особенно когда меня называют «деткой» и пытаются мною командовать. Я непредсказуема, даже для самой себя. Это фигово.