Виновата любовь? - Аткинс Дэни. Страница 3

– С тобой все нормально? – негромко спросил Джимми, наклонившись ко мне, чтобы другие не услышали.

Мэтт как раз заказывал напитки, и я по-быстрому ответила:

– Да ничего особенного, просто эмоции, наверное. Понимаешь, перемены, расставания, все такое…

Я запнулась, боясь, что Джимми поднимет меня на смех. Вместо этого, к моему удивлению, он коснулся моей руки, беспокойно перебиравшей приборы, и слегка ее сжал. Прикосновение было каким-то другим, не тем, к которому я привыкла еще с подготовительной школы. Может, все дело было в огрубевшей от физического труда коже или в том, какой маленькой вдруг показалась мне моя ладонь, крепко заключенная в его собственную.

Я скорее почувствовала, чем увидела, что и Мэтт заметил это пожатие, однако Джимми не торопился убрать руку, еще раз легонько стиснув мне пальцы напоследок, и только потом отпустил. Мэтт чисто инстинктивно придвинулся ко мне, отвоевывая свою законную территорию и мое внимание, и поэтому я не сразу поняла, что в ладони у меня остался «счастливый» пенни, который Джимми подобрал на парковке.

Я крепко сжала маленький медный кружок. В этом был весь Джимми, всегда готовый поделиться со мной даже надеждой на удачу. Мы вообще стольким делились на протяжении многих лет… Я считала его все равно что братом; если подумать, его семья была мне куда ближе, чем многие настоящие родственники.

Наши матери близко дружили задолго до нашего появления на свет, и после внезапной смерти мамы – я была еще совсем маленькой – их семья протянула нам с папой руку помощи, найдя для нас место в своих сердцах. Меня вдруг как ударило: я ведь оставляю здесь не только отца; почти так же тяжело будет расстаться с родителями Джимми и его младшим братом.

Наконец принесли две бутылки вина, заказанные Мэттом, и мы подняли бокалы.

– За расставание…

– За то, чтобы не терять друг друга!

– За новую жизнь!

– И старых друзей!

Последний тост подхватили все, и бокалы зазвенели, отбрасывая искорки в гаснущем свете уходящего дня. В атмосфере веселой болтовни и беззлобных шуток я на мгновение взяла паузу, обводя взглядом всех сидящих за столом и пытаясь сохранить момент в памяти. Я знала, что в колледже нас ждут новые знакомства, новые друзья, но сейчас трудно было поверить, что эти узы смогут стать такими же сильными, как те, что связали нас семерых. Когда я смотрела на друзей, в душе рождался целый клубок воспоминаний и чувств, каждое – кирпичик в стене нашей дружбы, и я хотела верить, что она всегда останется такой же прочной, как бы ни разбросала нас судьба.

Стоило мне перевести взгляд на Сару, и я поневоле начинала улыбаться. Я уже почти ревновала ее к сокурсникам по художественному колледжу и завидовала им. С ее стороны можно было не бояться предательства и всегда найти понимание и сочувствие. Бесшабашно веселиться она тоже умела. Никого я не ценила так, как свою лучшую подругу. Ее будущие друзья, кем бы они ни были, даже не представляли, как им повезло.

А Джимми? Я все лето так переживала из-за предстоящего расставания с Мэттом, что мысль о прощании еще и с Джимми, стоило ей прийти мне в голову, старалась запрятать подальше. Я просто не могла представить себе, что мы не будем видеться постоянно. Чтобы осмыслить и принять это, требовалось время. Я вдруг с беспокойством поняла, что совсем не готова к скорой разлуке с друзьями.

Наш заказ еще не принесли, и в ожидании я время от времени поглядывала в окно, на поднимавшуюся к церкви дорогу. Солнце только начинало свой ленивый спуск за горизонт, и ало-золотые отблески на небе вдруг, как по волшебству, раскрасили обычно серую Мэйн-стрит словно кисть абстракциониста. Людей на тротуарах было немного, зато по обе стороны дороги тянулись вереницы машин – пабы и ресторанчики делали сегодня неплохую выручку. Откуда-то издалека еле слышно донесся звук сирены…

– Рейчел, ты слушаешь?

Голос Джимми заставил меня очнуться. Оказывается, он мне что-то говорил, а я все пропустила.

– Извини, задумалась. Что ты сказал?

Он в явном затруднении покосился на Мэтта, который болтал о чем-то с Кейти.

– Я спрашивал – ты завтра не слишком занята? Можешь зайти ко мне домой?

Такая неуверенность была совсем не похожа на Джимми, как и то, что он специально меня приглашал. Мы обычно забегали друг к другу без всяких приглашений, так что на миг я даже растерялась.

– Ну да, конечно. Я все равно хотела перед отъездом попрощаться с твоими мамой и папой.

– Вообще-то завтра их как раз не будет… – Он опять замялся. – Только я… Мне нужно… нужно поговорить с тобой. Наедине. Ты не против?

По-моему, он покраснел, или так падало солнце? Джимми явно не хотелось, чтобы наш разговор услышал Мэтт, и я поскорее ответила:

– Хорошо, давай. Тогда часа в два?

Он кивнул и с облегчением выдохнул, словно выполнив какую-то трудную задачу, что еще больше подстегнуло мое любопытство. Но придется, видимо, потерпеть до завтра.

Наконец появились официанты и принялись расставлять перед нами тарелки с заказанной едой. Мэтт, оторвавшись от болтовни с Кейти и выпрямившись на стуле, убрал руку с моей талии, однако напоследок неожиданно крепко поцеловал меня в губы.

– Э-эй, здесь люди едят, между прочим! – с притворным отвращением протянула Сара.

Его рука потянулась поправить выбившуюся у меня из-за уха прядку, и я застыла на мгновение. Просто импульсивное движение, но мне часто приходило потом в голову – что случилось бы со всеми нами, если бы Мэтт не наклонился так близко и не увидел в окно ту машину.

– Какого!.. – крикнул он.

Я обернулась, и у меня отвисла челюсть: из-за вершины холма буквально выпрыгнула, не касаясь колесами земли, небольшая красная машина; за ней, парой секунд спустя, почти на такой же скорости – вторая, с синей мигалкой. Завывания сирены разорвали тишину летнего вечера.

Появившийся из боковой улицы фургончик резко затормозил – красный автомобиль вылетел прямо перед ним, едва не снеся половину капота, и боком прошелся по припаркованным вдоль дороги машинам. Высеченные ударом искры обдали преследующих полицейских.

Визг шин фургона привлек внимание остальных, но опасность происходящего осознавал пока один только Мэтт. Красный автомобиль был еще далеко, однако расстояние стремительно сокращалось. Полицейская машина прибавила скорости, и водитель в панике отчаянно завилял по дороге, едва удерживаясь на середине.

Мэтт вскочил на ноги.

– Он потерял управление! Сейчас врежется! Все от окна! Быстро!

Только теперь и другие поняли уязвимость нашего положения – у огромного окна, отделенного лишь узеньким тротуарчиком от дороги, которая как раз здесь, на спуске с холма, делала крутой поворот. Неизбежность столкновения в один миг стала очевидна каждому. Зараженные паникой, все с криками вскочили. Официант поспешно отпрыгнул назад, уронив при этом две тарелки. Я еще как-то отвлеченно подумала: «Ну что за бардак!» До меня не то чтобы не доходило происходящее или вопли Мэтта, вцепившегося в мое плечо. Просто время вдруг замедлилось, и торопиться было как будто ни к чему – можно еще сто раз успеть выбраться из-за стола и отойти подальше. Швырять при этом на пол отличную еду совершенно незачем.