Невеста для принца - Хейл Шеннон. Страница 46

— Благодарю вас, — сказала Мири, имея в виду не только картину.

Она ушла, не произнеся больше ни слова и думая, что «благодарю вас» все-таки лучше, чем «прощайте».

Попрощавшись с Натом, Бриттой и Стефаном, Мири направилась домой, бережно неся драгоценный мешок. Она внимательно смотрела на тропинку, чтобы не споткнуться, и не заметила, как к ней кто-то незаметно подкрался, пока этот кто-то не дернул за мешок.

Мири вздрогнула, вспомнив о бандитах, но это оказался Петер.

— Привет, — сказал он, забирая у нее тяжелый груз.

— Петер, у меня чуть сердце не выпрыгнуло от неожиданности…

Она отвела глаза в сторону, боясь, что упоминание о сердце откроет Петеру ее тайну.

— А я подумал, что мог бы проводить тебя домой. Эса вернулась несколько часов назад и рассказала о Бритте. Я пришел сказать тебе: я рад, что выбрали не тебя.

— Да, я тоже рада.

Петер громко выдохнул:

— А я, признаться, боялся. Последние несколько месяцев мне казалось, что ты надеялась… Ты на самом деле не переживаешь?

Мири улыбнулась:

— Со мной все в порядке.

Петер в ответ тоже озорно улыбнулся:

— Я почему-то так и думал.

Какое-то время они шли молча, не зная, что сказать. Наконец Петер снова заговорил, поделившись новостью: отец согласился, чтобы Петер занялся резьбой. Для этого ему выделят время и блок линдера.

— Отец говорит, что если моя работа заинтересует кого-то из торговцев и за нее можно будет выручить больше, чем за простой блок линдера, то я смогу заниматься этим постоянно. Думаю, он ни за что бы не дал мне этого шанса, если бы не перемены к лучшему. Спасибо тебе.

Мири хотела засмеяться или съязвить, но вместо этого сказала:

— Не за что, Петер.

А потом она все-таки рассмеялась, без всякой причины. Сердце ее громко стучало, а внутри все дрожало.

— Что такое? — удивился Петер. — В чем шутка?

— Никакой шутки. Мне просто хорошо. До того хорошо, что хочется смеяться. Через год я отправлюсь в столицу на свадьбу, и ты тоже мог бы поехать. Станешь подмастерьем у камнерезов, а я прочту все книги из дворцовой библиотеки.

— А что, если их там целая сотня? Или тысяча?

Мири даже замедлила шаг.

— Так много не найдется во всем мире…

Она попыталась представить себе такое количество книг. Возможно ли это? И сколько времени уйдет, чтобы прочитать их все? И что в них написано?

— Если собираешься прочесть тысячу книг, то начинать следует прямо сейчас, — сказал Петер.

— Наверное. Но я очень давно не была дома, и теперь мне хочется просто пожить среди своих. Я хочу готовить отцу завтрак, ухаживать за садом Бритты, избавить Марду от необходимости забивать кроликов зимой. А еще я хочу открыть в нашей деревне академию, куда сможет пойти любой. Эса будет мне помогать.

— Наверняка ей понравится, — сказал Петер.

— Я подумала об этом и решила, что ты тоже можешь стать учеником, если будешь стараться.

— Вот как?

— Ну да, наверное. — Мири притворно вздохнула. — Но это тебе будет кое-чего стоить — одного ястребка из линдера.

Петер кивнул с серьезным видом:

— Любопытный вид оплаты. Как ты только до этого додумалась?

— Раньше у меня был ястребок, и это было самое… Ну вообще-то, самое ценное, что есть у меня в жизни, — это целая неделя после моего рождения, когда мама держала меня на руках и ни разу не выпустила. Но ястребок был второй самой ценной вещью. Мне было жаль потерять его, и если ты сделаешь мне другого, обещаю больше не попадать в заложницы к бандитам и не пользоваться им для спасения своей жизни.

Вместо того чтобы рассмеяться, Петер перехватил мешок удобнее и сглотнул, явно разволновавшись.

— Договорились, сделаю, но меня беспокоило еще кое-что. Если мы… если ты…

Петер тряхнул головой, словно отказываясь от слов, и взял Мири за руку. Девушка прикусила губу, чтобы удержаться и не отнять руку. Она боялась, что он почувствует, как сильно бьется ее сердце, и поймет, что внутри она вся трепещет. Но спустя какое-то время она перестала волноваться, потому что тоже почувствовала его сердцебиение, быстрое, как у бегущего зайца.

Когда они вошли в деревню, Петер продолжал держать ее за руку. Фрид уставилась на проходящую мимо пару, Эса покраснела, а Герти со своими тремя младшими сестренками захихикала и побежала следом, распевая детскую дразнилку про поцелуй за каждый лепесток мири. Дважды Мири расслабляла руку на случай, если он захочет ее отпустить, но Петер лишь крепче сжимал ее пальцы.

Только когда они дошли до ее дома, он наконец отпустил Мири:

— Поговорим позже или пойдем прогуляться вечером, если захочешь.

Марда и отец в тот день рано вернулись из карьера и теперь сидели на больших камнях рядом с садом Бритты. Мири отдала им картину, прислонилась головой к отцовскому плечу и с улыбкой слушала, как они восхищаются подарком.

Глядя на запад, где закат окрасил небо желтым и оранжевым светом, они спели на три голоса. Отец пел низкие ноты, Марда — высокие, а Мири выводила мелодию. «Отвес качается, весенний ястреб кружит, гора Эскель с песней дружит».

У их ног, в саду Бритты, кудрявые ростки были зеленее горной травы, зеленее иголок на маленьких скрюченных деревцах, даже зеленее сада на картине. Мири подумала, что если ей удастся отгонять отсюда коз, то сад Бритты вырастет и станет самым зеленым из всего окружающего.

Мири перегнулась через невысокое ограждение из бута, подобрала осколки линдера, валяющиеся между растениями, и швырнула вверх по склону. Среди серых бутовых обломков белый с серебром линдер поблескивал, как драгоценные камни. А в расщелинах между камнями повсюду распускались цветки мири.