Изумруд твоих глаз (СИ) - "Росса". Страница 12

— С одной стороны вроде всё логично, — тихо произнёс он. — Но с другой... Подумай, он должен был каким-то образом узнать про наследство. Каким?

— Увидел письмо у Женькиной матери? — сделал я предположение.

— Не пойдёт, — Леон отрицательно покачал головой. — Женя говорил, что его мама не общалась с отцом почти год. Совсем не общалась. А известие о предполагаемом наследстве пришло только полгода назад. В это время, Родькин и Женькин папашка уже вовсю крутил роман на стороне.

Я снова задумался, что ж, приходилось признать, что мои выводы не выдерживают никакой критики. Не поверите, но я в тот момент вздохнул с облегчением. Не хотел верить, что родной отец из-за каких-то паршивых денег может поднять руку на сына.

Мы с Леоном повернули назад к больнице.

— Какие у вас с Женькой отношения? — не удержался и полюбопытствовал я.

— Собственно говоря, никаких, — Леон печально пожал плечами.

Евгений.

Леон и Олег вернулись вместе минут через пятнадцать. Я был этому несказанно рад. Они уселись на кровать напротив меня и тяжело вздохнули. Я усмехнулся:

— Ванилька, это не может быть наш с Родькой отец. Он, конечно, подонок ещё тот, но не до такой же степени.

Парни потрясённо уставились на меня. Олег вообще рот открыл, того и гляди галка залетит.

— А ты откуда знаешь, что я подозревал именно его? — Олег потрясённо смотрел на меня, а я беззлобно усмехался.

— Не один ты умеешь делать логические выводы. А этот напрашивается сам собой. Ладно мальчики, — я поднялся с кровати. — Нам пора собираться. Лёнь, я не поеду с тобой в Москву. У меня к тебе будет просьба... — Леон весь обратился во внимание. — Поезжай один, привези тело моей мамы завтра сюда. Я хочу похоронить её на местном кладбище. — выговорив всё это, я нервно сглотнул. Мне до сих пор не верится, что мамы больше нет.

— Хорошо, — Леон печально улыбнулся, — я сделаю так, как ты просишь. Завтра вернусь.

Он стремительно покинул палату и направился к выходу.

— Жень, я пойду, проведаю Родю и потом приду к тебе, — Олег сжал мою руку. Я пожал его в ответ.

— Хорошо, ванилька, я подожду, — если честно, мне очень не хотелось оставаться сегодня одному.

Знакомая с детства квартира встретила меня тишиной и пустотой. Вроде бы всё здесь было знакомо и привычно, но всё равно что-то было не так. Тишина угнетала. Я прошёл на кухню и залез в маленький навесной шкафчик. Я точно знал, что у мамы там хранится коньяк.

Когда пришёл Олег, во мне уже плескалось грамм сто пятьдесят благородного напитка. На душе было мерзко. Хотелось свернуться клубком и завыть.

— Пить будешь? — спросил я у ванильки. Он только отрицательно покачал головой.

— Хотя, сок буду. Если есть, конечно.

— У меня как в Греции — всё есть. Леон постарался.

— Жень, — Олег принял из моих рук стакан с апельсиновым соком. — А что у тебя с Леоном?

— А что может быть у меня с Леоном. — Я недоумённо воззрился на парня. — Мы знакомы без году неделя.

— Ну и что? — Олег хитро посмотрел на меня. — Нам с Родей хватило всего трёх дней, чтобы крышу унесло.

— То вам... — протянул я. — Хотя, вам до нас далеко. Я вообще за него замуж выхожу.

— Это как? — сказать, что Олег был потрясён — это значит, ничего не сказать.

— А вот так, — я обрисовал ванильке ситуацию с моим замужеством. Он хитро улыбнулся и, сверкнув синими глазищами, спросил:

— А зачем тебе котёнок?

Я рассмеялся:

— Научу писать Лёньке в тапки. Пусть его достаёт.

— А сам не можешь? — на лице Олега появилось недоумение. Я опрокинул в себя ещё одну рюмку коньяка и хохотнул.

— Что не могу? Писать Лёньке в тапки? Ну, знаешь, ванилька. Я человек эксцентричный, но не до такой же степени.

— Дурак, — Олег треснул меня по плечу и звонко рассмеялся. — Я спрашиваю, сам доставать не можешь? Обязательно в это дело втравливать несчастное животное?

Я только улыбнулся. Сам не заметил, как угомонил весь коньяк, который был в бутылке. Олег осторожно транспортировал меня до кровати и, сбросив на неё, проговорил.

— Дурак ты, Женька. Леон тебя любит, а ты из себя красну девицу изображаешь. Хотя, я же вижу, как горят твои глаза, когда ты о нём говоришь. Может лучше расслабиться и получить удовольствие?

— Да ни в жизнь, — я свернулся на постели клубком. — Пусть мучается.

— Эх, Женька, Женька... — Олег накрыл меня одеялом. — Как бы не случилось так, что мучиться будешь только ты.

Эти слова были последним, что уловило моё угасающее сознание.

Глава 11

Леон.

Оставив Женьку в его квартире, поехал в сторону Москвы. Мне нужно было о многом подумать. Это даже хорошо, что солнышко не поехал со мной. Будет время поразмышлять. Вот например: зачем я вообще согласился на эту авантюру с браком? Оно мне надо? Хотя, кому я вру? Ради Женьки я на многое готов. Нравится он мне до зубовного скрежета. Самое главное, это рыжее чудовище, по-моему, прекрасно об этом догадывается и пользуется напропалую. Я ведь никогда и никому не позволял звать себя Лёнечкой, только родителям в подгузниковом детстве, да и то, потому что говорить не умел. А Женька зовёт меня именно так, и мне нравится.

На въезде в Москву увидел зоомагазин и вспомнил, что обещал купить котёнка. Если честно, до сих пор не знаю, зачем он ему. Ну, не вяжутся у меня как-то Женька и любовь к животным. Тем более к котятам. Я бы понял, если бы он мне тарантула заказал или гюрзу. Тем не менее, хожу по залу и присматриваюсь к пушистым комкам. Миленькие. И вдруг... На меня смотрят изумрудные глаза на наглой рыжей мордочке. О! Да это то, что нужно.