Ола и Отто. Выбор - Руда Александра. Страница 46

— Что случилось? — спросил он.

— Ничего, — с трудом выдавила я, облизнув пересохшие губы.

— Просто ты никогда не вела себя так.

— Как — так?

Ирга легко улыбнулся. Его совершенно не смущала собственная нагота, я же прилагала массу усилий, чтобы не отводить взгляд с его лица вниз.

— Скажем так, мы впервые в ванной вдвоем. Раньше я не замечал за тобой такого интереса ко мне.

— Какой там интерес, — сказала я, чувствуя, как полыхающее желание превращает все мои суставы в кисель, как бегают мурашки по спине и чешутся в желании поцелуя губы. — Что я там не видела?

— Так посмотри, — поддразнил Ирга.

— Возьми полотенце, простудишься.

— Так что случилось? — еще раз спросил возлюбленный, медленно вытираясь. Я отвела глаза и стала пристально изучать плитку на стене.

Ирга сделал быстрое движение, и не успела я пикнуть, как он подхватил меня на руки и прошептал в ухо:

— Ты ведь участвовала в студенческих возмущениях, да?

Я кивнула, прижимаясь к его груди.

— Я полночи ловил твоих соратников, — сказал Ирга, ногой захлопывая за собой дверь в ванную. После яркого света мне показалось, что в комнате непроглядная темень. — Поэтому и пришел так рано и полон сил.

Я намек поняла, но меня больше заинтересовало, как развивались ночные события.

— Почему ты?

— Я все-таки выпускник практического факультета, — прошептал Ирга, щекоча мне ухо. — При необходимости я могу быть боевым магом. А уж для того, чтобы поймать горстку перепуганных студентов, вообще не стоило напрягаться. Но на всякий случай всех магов-практиков подняли на ноги, мало ли что.

— И как охота?

Возлюбленный осторожно положил меня на кровать и сам лег рядом, поглаживая мою спину.

— Кто не спрятался, я не виноват. Думаю, ночь за решеткой заставит их подумать о своем поведении. Эльфы здорово пострадали. Некоторые бестолковые горожане присоединились к погромам, думаю, сегодня страже спать не придется. Ты как не попалась?

— Меня спас орк, — сказала я, уютно устраиваясь у Ирги под мышкой.

Его рука на миг замерла, но потом продолжила свое движение.

— Орк?

— Да, — сказала я, начиная чертить круги на животе Ирги, чтобы отвлечься от скользкой темы. — Знакомый Отто. Он покорил Томну с первого взгляда.

— А тебя? — обманчиво спокойным голосом спросил некромант.

Я скривилась; надеюсь, он это почувствовал.

— Первый раз, когда я его видела, он пытался соблазнить мою несовершеннолетнюю сестру. Второй раз мы вместе тащили умирающего Блондина. Третий раз я спасалась от толпы взбесившихся студентов. Думаю, он мне абсолютно не понравился.

Да, настолько не понравился, что для того, чтобы забыть, как выглядела его широкая грудь в вырезе жилетки и как блестела его улыбка при свете уличного фонаря, я, презрев все нормы воспитания, зашла в ванную, когда там купался Ирга.

— Орки очень красивые, — подначил меня некромант.

Я знаю. Спасибо, дорогой, что напомнил.

— Я уже сделала свой выбор, — как можно равнодушнее сказала я. — Мне нравятся парни со светлой кожей, а не со смуглой.

Я вспомнила легкую бесшумную походку орка, его плавные, скользящие движения, лицо Томны, с трудом удерживающейся, чтобы не накинуться на привлекательного парня, собственное желание, против моей воли рисующее завлекательные картинки с участием Живко…

Нет, мое воображение меня погубит.

— Ты сегодня ведешь себя странно, — пробормотал Ирга, целуя мою макушку.

— Я просто испугалась, когда они все… мы все налетели на эльфов… кровь на моей сандалии… Знаешь, это было так… неприятно.

Некромант крепко прижал меня к себе.

— Надеюсь, тебя не будут мучить кошмары и ты не будешь мешать мне спать?

— Спасибо за утешение, — пробурчала я.

— Каждый делает свои ошибки сам, только кто-то на них учится, а кто-то нет. Я надеюсь, ты больше не пойдешь протестовать?

— Не думаю.

Под моими пальцами живот Ирги покрывался мурашками, и мне это очень нравилось.

— Мне кажется, что мы находимся в неравном положении. А если я так сделаю? — спросил Ирга, пытаясь расстегнуть на мне рубашку. — И кто делает такие маленькие пуговки, которые неудобно расстегивать?

— Это твоя рубашка, — хихикнула я.

— Завтра же отпорю все пуговицы, — пообещал возлюбленный, просто задирая на мне одежду.

— Все девушки будут твоими.

— А ты их лопатой отгоняй. — Ирга поцеловал меня в живот.

— А за что ты меня любишь? — спросила я, перебирая пальцами его волосы.

— За то, что ты необыкновенная, единственная и неповторимая.

— А я красивая?

— Милая, что случилось? Конечно, ты красивая!

— Просто хочется знать, есть ли у меня шансы или полагаться только на лопату? — отшутилась я.

Ирга приподнялся надо мной и заглянул в глаза.

— Ты — моя единственная, — сказал он.

— Да? — уточнила я, цепляясь за него ногами.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь тебя завалить на себя, — пропыхтела я.

— Милая, да я сам с радостью упаду, ты только попроси. А завалить ты меня не сможешь, силы не равны.

— Вот отъемся, — пригрозила я.

— Буду тебя использовать не как женщину, а как подушку, — сообщил Ирга.

— Хватит болтать, — прошептала я, — давай не тратить зря время.

— А на что мы его потратим? — спросил некромант, расстегивая-таки пуговицы на рубашке.

— На зарядку, будешь двигаться туда-сюда, туда-сюда.

— А ты?

— А я буду лежать и мурлыкать.

— Хорошо, я согласен, все равно ты не выдержишь и примешь активное участие. А вообще мне нравится твое настроение, надо бы почаще тебе нервные потрясения устраивать.

— Неужели тебе кажется, что без этого я тебя не хочу?

— Хочешь, хочешь, — утешил возлюбленный, и после этого я уже была не в состоянии вести связную беседу.

— …Ирга!

— Что, милая? Есть хочешь?

— Ну почему сразу есть? Я что, не могу хотеть чего-то другого?

— Давай повторим, — лениво сказал Ирга, прижимая меня к себе. — Просто после любви ты всегда хочешь есть.

— Давай повторим, но чуть попозже, хорошо? Когда я поем… то есть я хотела сказать, что мне поговорить с тобой надо.

— Говори.

— Мне интересно, а что ты сделаешь, если у тебя появится конкурент?

— Я его убью, — спокойно сказал Ирга.

— Как это убьешь? Совсем убьешь?

— Могу не совсем. Могу оживить и опять убить. Так ему и передай.

— Я просто спросила.

— А я просто ответил. — Ирга легко, почти не напрягаясь, перенес меня на себя. — Я так долго тебя ждал, что теперь никому не отдам. Только если ты сама от меня уйти не захочешь. Но если захочешь уйти, уходи сразу. Измены я не потерплю.

— С чего бы это я захотела от тебя уйти? — спросила я, ерзая на его ребрах. — Кто меня еще кормить будет?

Некромант засопел.

— Ты чего?

— Есть нечего, — признался он. — Я же не знал, что ты придешь.

— Надо всегда иметь запас на случай появления любимой, — нравоучительным тоном сказала я.

— Запас был, но я готов поспорить, что ты его уже съела.

— А тебе жалко?

Ирга тяжело вздохнул. Переложил меня обратно на кровать. Потянулся. Посмотрел на меня укоризненным взглядом. Почесался, потом опять тяжело вздохнул. Я внимательно изучала трещины на потолке.

— Неужели тебе совсем меня не жалко? Выгонять меня в такую рань на поиски еды!

— А тебе меня не жалко? Я тут лежу такая голодная, злая…

Последний аргумент оказался для Ирги решающим. Он быстро сбежал, а я завернулась в одеяло и сладко заснула — ведь ночью мне так и не удалось толком поспать.

Проснулась я оттого, что почувствовала на своем лице холодные, мерзкие, мокрые капли.

— А-а-а! — Я подскочила на кровати.

Надо мной стоял некромант с чашкой, намереваясь вылить на меня остатки воды.

— Завтрак подан, — церемонно сказал он.

«Ладно-ладно, я тебе этот холодный душ еще припомню», — подумала я, накидываясь на сладкие булочки.

— Кстати, ректор собирает выпускников, — сказал Ирга, сгребая на свою половину стола большую часть булочек.