Любовница греческого магната - Грэхем Линн. Страница 15
Андреас растерялся. Он специально выбрал для беседы спортивный клуб, опасаясь, что в другом месте бывшая подруга устроит ему бурную сцену. Но увидев Хоуп в длинном черном пальто, он вспомнил тот далекий день их первой встречи, когда в занесенном снегом сарае она точно так же куталась в его пальто. Все те же шелковистые светлые волосы, ниспадающие на плечи, те же удивительные голубые глаза, те же пухлые розовые губы… Но теперь все это принадлежит Бену Кэмпбеллу, мрачно подумал Андреас, и едва начавшее пробуждаться желание мгновенно уступило место прежней холодной отчужденности.
— Итак… — произнес он ледяным тоном, — чем могу помочь?
— Помочь — не совсем точное в данной ситуации слово, — заговорила, запинаясь, Хоуп. В памяти не осталось и следа от заранее подготовленной речи.
Андреас вдруг понял, что, словно подросток, мысленно снимает с Хоуп одежду, представляя ее обнаженной, и рассердился на себя. Скулы его вспыхнули румянцем, рот скривился в презрительной гримасе.
— У нас мало времени, — бесстрастно заметил он. — Или ты пришла сюда, чтобы просто посмотреть на меня?
— Нет, я должна сообщить тебе нечто важное, и мне нелегко сделать это, — прерывающимся от волнения голосом ответила Хоуп.
— Я не собираюсь играть с тобой в загадки! — отрезал Андреас, снимая боксерские перчатки и разминая свои длинные смуглые пальцы.
Хоуп попыталась улыбнуться, но не смогла.
— Угадав причину, по которой я здесь, ты избавил бы меня от тягостного объяснения. Но я глубоко сомневаюсь, что такое может прийти тебе в голову! — в отчаянии воскликнула она, чувствуя, что из глаз ее вот-вот хлынут слезы.
Андреас, собиравшийся вновь натянуть перчатки, замер, сверля женщину пристальным взглядом. Его бросило в пот, когда неожиданная догадка молнией пронзила сознание.
— Ты больна? Об этом ты пытаешься сказать мне?
— Нет… нет, не совсем так, — растерянно пробормотала Хоуп.
Вздох облегчения вырвался у Андреаса.
— Тогда скажи мне, в чем дело, пока я окончательно не потерял терпение.
— Я беременна.
Он замер как вкопанный в паре футов от груши, даже не повернув к Хоуп головы.
— Если это шутка, то в весьма дурном вкусе, и мне совершенно не смешно.
— Я никогда не стала бы шутить подобным образом.
Андреас никак не мог заставить себя взглянуть на Хоуп. Он уже заранее знал весь сценарий спектакля от первой до последней реплики. Негодование переполняло его. Хоуп влюбилась в Кэмпбелла, и с этим ему пришлось смириться. Но то, что Кэмпбелл соблазнил ее, использовал, а потом, когда она некстати забеременела, бросил, привело Андреаса в бешенство. Он боялся заговорить, ибо с губ его неизбежно сорвались бы жестокие слова без малейшего намека на сочувствие.
Как могла она оказаться такой глупой? Позабыла о собственной безопасности — беспечная золотая рыбка, плавающая среди пираний. Безграничное доверие Хоуп распространялось на всех окружающих. В том числе и на Кэмпбелла, избалованного большими деньгами мальчишку, бегущего от ответственности.
Неудивительно, что, очутившись в беде, она отправилась искать поддержки у него, Андреаса. Чего именно она хочет? Или ожидает? Совета? Денег? Андреас неожиданно испытал облегчение, глядя на теплое длинное пальто Хоуп, скрывавшее очертания фигуры. Он не перенес бы вида ее округлившегося живота. Боже… она носит во чреве чужого ребенка! Мысль об этом вызвала у него новую, еще более могучую волну отвращения и разочарования, и он обрушил на кожаную грушу неистовый шквал кулачных ударов.
Хоуп молча наблюдала за его реакцией. Через несколько минут, обессилев, Андреас снял и отшвырнул в сторону перчатки. Тяжело дыша, он провел рукой по мокрым от пота волосам и стянул майку, позволяя холодному воздуху остудить пышущее жаром тело.
— Мне нужно принять душ, — коротко бросил он. — Пошли.
Удивленная его приглашением, Хоуп направилась следом. Она пошла бы куда угодно, лишь бы побыть рядом с ним.
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — осторожно спросила она в раздевалке. Поразительное спокойствие Андреаса изумляло ее.
Наконец карие глаза посмотрели ей в лицо. Пламя, полыхавшее в них, не нуждалось в комментариях. Облизав пересохшие губы, Хоуп смущенно потупила взгляд.
— Я понимаю твое удивление. Для меня это тоже было крайне неожиданно, — заговорила она, не в силах выносить воцарившееся гнетущее молчание. — Но я стараюсь найти и в этом положительную сторону…
— Какую же? — оборвал ее хриплый голос Андреаса.
— Скоро на свет появится ребенок…
— Для чего ты рассказываешь мне все это? — Греческий акцент усилился настолько, что она с трудом могла разобрать слова.
Хоуп, растерявшись, умолкла. Андреас подошел к холодильнику, достал воду. Откупорив бутылку, он поднес ее к губам. Наконец напившись, выпрямился, и от ее взора не укрылось дрожание руки, державшей бутылку. Значит, не только у нее нервы взвинчены до предела.
— Наверное, мне следует уйти, — тихо сказала Хоуп. — Я сообщила тебе новость, а ты должен обдумать все в спокойной обстановке.
— Сядь, — властно потребовал Андреас. Меньше всего ему хотелось сейчас остаться наедине с ошеломившим его известием.
— Я пойду. Тебе нужно принять душ, — настаивала Хоуп.
— Садись, — повторил Андреас, подходя к двери и запирая ее на замок. — Пожалуйста…
Голос его смягчился, и это немного успокоило женщину.
— Здесь слишком жарко, — заметила Хоуп, принимаясь расстегивать пальто.
— Не снимай его! — громко приказал Андреас, словно испугавшись, что она устроит в раздевалке стриптиз. — Дай мне пять минут. Я приму душ, и мы спокойно поговорим.
Хоуп села. Все не так уж и плохо: Андреас запер дверь, чтобы удержать ее здесь. Конечно, ему требуется время осмыслить новость. Он никогда не любил неожиданных сюрпризов и тщательно планировал каждый шаг. Однако Андреас ни разу не заговаривал с ней о детях. Возможно, он вообще не любит детей. Встречаются и такие люди. Но даже если Андреас и любит их, это еще не означает, что он обрадуется ее ребенку. Может статься, он посоветует отдать малыша приемным родителям. Андреас имеет право на собственную точку зрения, и ей следует спокойно выслушать его мнение.
Стянув шорты, Андреас направился в душ. Хоуп смущенно отвела взгляд, покраснев. Полное отсутствие какого-либо стеснения с его стороны свидетельствовало о глубине шока, вызванного ее сообщением. Выключив воду, он с непринужденной грацией принялся вытираться, и Хоуп прикрыла веки, боясь расплакаться. Как же она была счастлива совсем недавно!
Быстрыми и проворными движениями Андреас облачился в темно-синий костюм, сшитый у лучшего лондонского портного и безукоризненно облегавший его идеальную фигуру. Одетый, он казался еще более красивым и в то же время — неприступно-властным.
— Скажи… что ты хочешь от меня? — задал вопрос Андреас, открывая дверь и галантно пропуская Хоуп вперед.
Крайнее волнение вновь охватило ее.
— Я не хочу от тебя ничего. Я ничего не ожидаю. Просто мне нужно было сообщить тебе об этом.
Андреас поджал губы.
— Благодарю за проявленное внимание. Мне было бы неприятно услышать такую новость из чужих уст. Как отреагировал на новость Кэмпбелл?
— Бен? — удивленно повторила Хоуп, с трудом поспевая за Андреасом, быстрыми шагами пересекавшим вестибюль. — Бен еще ничего не знает. Я не представляю, как сказать ему…
Темные брови Андреаса поползли вверх. Он недоуменно воззрился на Хоуп.
— Ты решила сообщить мне… первому?
— Конечно. А кому же еще? При чем здесь Бен? — смущенно пробормотала Хоуп.
— Он отец твоего ребенка, — хрипло произнес Андреас.
Изумление Хоуп было таково, что она замерла на месте.
— О боже, ты действительно так думаешь? Ты считаешь Бена отцом ребенка? Это уже слишком! — сердито воскликнула она. — Почему ты так решил? Мне очень жаль, но я должна огорчить тебя: отцом являешься ты!
Андреас отрывисто рассмеялся.
— Ты решила обмануть меня… вот для чего тебе понадобилась встреча со мной! Ты хочешь приписать отцовство мне? А заодно установить рекорд по самой длительной беременности? Мы расстались не месяц назад!