Любовница греческого магната - Грэхем Линн. Страница 21

Прикрыв глаза, Хоуп сделала глубокий вдох. Кошмар окончился — наконец Андреас понял, что она с самого начала говорила ему чистую правду.

— Очень хорошо. Я уже потеряла надежду опровергнуть когда-либо это абсурдное обвинение.

— Мне очень хотелось бы одновременно передать тебе искренние извинения Элиссы за ее ужасный поступок. Но, боюсь, моя сестра имеет превратные представления о совести, — коротко усмехнулся Андреас. — Вплоть до сегодняшнего вечера я и не подозревал, что Элисса ненавидит тебя за то, что ты заняла определенное место в моей жизни.

— Она назвала меня шлюхой. — Хоуп поморщилась, произнося бранное слово.

С губ Андреаса сорвалось какое-то греческое ругательство.

— Почему ты умолчала об этом?

— Я знала, как сильно ты ее любишь. Если бы я рассказала тебе это, Элисса возненавидела бы меня еще больше. Я предполагала, что ты предпочтешь поверить сестре, а не мне… — Прикусив нижнюю губу, Хоуп тихо добавила: — Именно так все и произошло.

При этих словах Андреас напрягся.

— Я считал, что хорошо знаю сестру, но, как оказалось, идеализировал её. Я не подозревал, что на самом деле Элисса — избалованная, эгоистичная, неспособная на нормальные человеческие чувства женщина, — перечислял он, думая о страданиях, которые пришлось пережить Хоуп.

— Ты очень гордился сестрой… естественно, ты не мог подумать о ней плохо, — мягко успокаивала она его. — Я не виню тебя в этом. У тебя не было причин сомневаться в честности Элиссы, если прежде она никогда не лгала тебе.

Карие глаза Андреаса смотрели на разрумянившееся лицо Хоуп.

— Ты так великодушна.

— Нет, просто стараюсь быть беспристрастной.

— Прости меня за то, что я не поверил тебе, дорогая. Я должен извиниться перед тобой за многие свои слова и поступки, — откровенно признался Андреас. — Но я тогда действительно вышел из себя. Вдобавок, по роковому совпадению, за несколько дней до новоселья у Саузвиков ты выражала свое недовольство нашими отношениями.

Хоуп никогда не приходило в голову, что Андреас мог связать между собой эти два события.

— Я думал, ты больше не счастлива со мной. И решил, что ты нашла утешение в объятиях другого.

— Да, я понимаю твои чувства. — Хоуп все же удивляло, что Андреас, изучивший ее так хорошо, ни на минуту не усомнился в ее виновности. Однако она предпочла отогнать сомнения прочь. — Итак, — добавила женщина с улыбкой, — я очень рада. Теперь ты знаешь, что между мной и Беном ничего не было…

— По крайней мере тем вечером, — уточнил Андреас. Он понимал, что не имеет никакого права допытываться о событиях личной жизни Хоуп, последовавших за их разрывом. Однако неудержимое желание узнать правду оказалось сильнее.

Ощущая себя все более неловко под пристальным острым взглядом карих глаз, Хоуп принялась рассматривать свои сплетенные на животе руки. Щеки полыхали огнем. Ей казалось, что каждый из поцелуев, которыми обменялись они с Беном, горит у нее на коже, словно несмываемое пятно позора. Однако Андреасу не следует рассказывать об этом, напомнила себе Хоуп. Разве поверила бы она в то, что он вел себя столь же невинным образом с прекрасными утонченными женщинами, скрашивавшими его досуг в последнее время? Нет, никогда!

Андреас смотрел на покрасневшую, смущенную подругу, и на душе у него делалось все тяжелее. По какой-то необъяснимой причине, вопреки очевидным фактам, он надеялся услышать, что Хоуп осталась верна ему. Разум твердил обратное. Разум счел ее густой румянец неопровержимым тройным доказательством измены. Она спала с Кэмпбеллом. Конечно же.

Андреас безуспешно пытался отвлечься. Он был прагматиком. Прошлое не повернешь вспять. Предложив Хоуп минеральную воду и сок, от которых она отказалась, он налил себе виски и в два глотка осушил стакан. Еще одна мрачная мысль завладела им: нет никакой надежды, что в будущем Хоуп расскажет ему о полной никчемности Кэмпбелла в постели. И он никогда не узнает, сравнивала ли она их.

— Похоже, я должна прояснить одну вещь, — колеблясь, произнесла Хоуп, устремив на Андреаса тревожный взгляд голубых глаз.

— Какую именно?

— Это касается Бена, — осторожно ответила она. Андреас похолодел. В силу честности своей натуры Хоуп собирается поведать ему все от начала до конца, вплоть до самых мельчайших подробностей. Да, ему хотелось услышать правду, но она: могла оказаться слишком мучительной. Андреас глубоко вздохнул:

— Хоуп…

— Нет, пожалуйста, позволь мне объяснить кое-что, — извиняющимся тоном сказала молодая женщина. — Бен всегда был очень добр но отношению ко мне. Он необыкновенно милый и приятный человек, как ни трудно тебе это представить. Я уверена, что, узнав его поближе, ты согласился бы со мной…

Андреас испытывал непреодолимое желание выпить разом всю бутылку виски и заглушить таким образом муки ревности. Хоуп прибегла к гораздо более изощренной форме пытки, чем он мог себе представить.

— Я очень привязана к Бену. Он замечательный друг.

— Это уж слишком, — процедил Андреас сквозь стиснутые зубы.

— Яхочу, чтобы он оставался моим другом, — объявила она.

Андреас пожал плечами. Он скорее проглотил бы крысиный яд, чем согласился пройти через подобное унижение. Однако именно по его вине на долю Хоуп, ожидавшей ребенка, выпало столько страданий. Чем охотнее примет он ее самые абсурдные требования и пожелания, тем быстрее она успокоится и станет прежней — жизнерадостной и уравновешенной. У Андреаса не было выбора.

— Почему бы и нет?

Хоуп не понимала причины, по которой он держался столь напряженно. Андреасу не понравилось, что она заранее предупредила его о своем нежелании ложиться с ним в постель? Это оскорбило его чувства? Его «эго»? Поэтому он проглотил залпом стакан виски? Ведь Андреас крайне редко употреблял спиртное. Что с ним происходит?

— Тебе пора ложиться спать, — резко прервал он раздумья Хоуп. — Завтра нам рано вставать.

— О боже, я совсем забыла расспросить тебя о покупке дома!

Андреас отворил дверь в холл:

— Это подождет до завтра.

Хоуп подавила зевок. Она действительно очень устала.

— Я даже не успела поделиться с тобой моей главной новостью. — Она рассмеялась, кладя руку на перила внушительной лестницы. — Попробуй угадать! Я получила известность в мире моды. Сегодня после обеда я встречалась с Леонией Варгас, которая предложила мне разрабатывать модели сумочек для ее новой коллекции!

— Это потрясающе! — Андреас принялся вспоминать, что ему известно о Леонии Варгас. Он, непоколебимый консерватор, считал ее крайне эксцентричной особой, создающей еще более эксцентричные наряды. Все же Хоуп добилась своего, удовлетворенно подумал он. Сумочка, напоминающая помидор, приведет Варгас в восторг. Андреас всегда опасался, что плоды труда Хоуп не будут востребованы и это явится серьезной трагедией для начинающего дизайнера.

— До завтра, — прошептала она, поднимаясь по лестнице.

Андреас поборол искушение — ведь Хоуп заранее предупредила его. Но завтра, когда на ее пальце будет красоваться обручальное кольцо, все изменится. Однако до завтрашнего дня ему предстояло уладить еще пару вопросов.

Хоуп обвела взглядом красиво обставленную гостевую комнату. Наконец-то она переступила порог лондонского дома Андреаса, преодолев еще один барьер. Но не следовало забывать, что целых два года ее не допускали сюда.

После разрыва с Андреасом ей пришлось усвоить несколько важных уроков. Он всегда видел в ней только любовницу и, вероятно, продолжает придерживаться этого мнения до сих пор. Ему трудно и непривычно воспринимать ее в каком-либо другом качестве. Сейчас предстоящее появление ребенка сблизило их, однако в дальнейшем ей придется раз и навсегда установить границы дозволенного. Даже если Андреас будет вести себя очень предупредительно и осторожно, она должна сохранять дистанцию.

Просьба Андреаса вместе осмотреть новый дом привела Хоуп в недоумение. Она не могла себе представить, о чем пойдет речь. Наконец решила, что Андреас хочет приобрести недвижимость поблизости от своего офиса. Однако на следующее утро ее ждал сюрприз — вертолет, который доставит их за город. Атмосфера таинственности, которой Николаидис окружил полет, заинтриговала и взволновала Хоуп. Она весело шутила по поводу ремня безопасности, который долго не могла застегнуть.