Дороги и сны - Панкеева Оксана Петровна. Страница 9

– Так я и знал, – беззлобно хохотнул Толик. – Макс, есть в мире хоть одна женщина, которую ты по случайности пропустил?

– Только час назад ты общался сразу с четырьмя. И кстати, не торопишься докладывать.

– Так ведь это я вас издалека готовлю, чтобы не шокировать, а то вы хрычи старые… то есть люди пожилые, мало ли до чего вас может довести такой стресс…

– Ну?! – хором рявкнули оба мистралийца, одновременно приподнявшись в креслах – с откровенным намерением как следует стукнуть нахала, если не получат ответа сию секунду.

– В Таккате поселился дракон, – быстро и коротко доложил Толик, почуяв серьезность их намерений.

– Какой дракон?

– Наша пропавшая Аррау приблудилась. Что нашлась, это хорошо, но она страшным образом демаскирует убежище наших беглых королев. Уже все окрестные племена в курсе, что у Даны есть дракон и не просто так болтается, а по дружбе. История о том, как мыржуки хотели воевать Таккат и обломались на дружеских чувствах дракона, ходит по степям как поучительная притча о проблеме выбора союзников. Делегации от дружественных и не очень племен ездят к Дане с официальными визитами, как дети в зоопарк. И Кира везде мелькает со своей примечательной одноглазостью. Рано или поздно все эти степные новости доползут до остального мира, и кто-то обязательно что-то заподозрит. Убирать нашу компанию оттуда надо. Не срочно, но придется. Их обнаружение – только вопрос времени.

Макс тихо выругался, стараясь не смотреть на Амарго.

– А в остальном все в порядке, – предпринял слабую попытку их утешить Толик. – Принц жрет, как маленький дракончик, и уже держит головку. Кира целыми днями торчит на тренировочных площадках и упорно отказывается верить, что ее чадо еще сто раз похорошеет и не останется на всю жизнь похожим на обезьянку. Уверена, что Шеллар страшно расстроится, увидев, что у них получилось, и очень по этому поводу страдает. Эльвира с видом великомученицы учится обходиться без служанки и все пытается разобраться, не беременна ли она. Твой пацан чудесно прижился среди варварских детей и уже ничем от них не отличается, кроме мистралийской чернявости. Стелла с Терезой торчат в местном лазарете и делятся опытом с коллегами – ну у них такая профессия, что без дела нигде не останутся. Аррау стенает, что ей надо домой, что муж без нее яйцо не высидит и вообще оставлять мужчину на хозяйстве больше чем на сутки – недопустимое легкомыслие, он непременно нажрется листьев, забудет о ребенке, загадит всю пещеру, полетит по девкам… Вот по этому вопросу мы все в непонятках – как нам поступить и что ей посоветовать? Теоретически добраться домой она может и своим ходом, без порталов, хоть это и займет какое-то время. Но по пути ей придется где-то садиться, чем-то питаться, опять же пролететь незаметно никак не получится. Вот вы, умники-интриганы, помозговали бы – что делать бедной дракоше? Как оно будет лучше для дела и для нее? Стоит ей лететь домой или лучше туда не показываться? Что там вообще у Хрисса, все ли в порядке с яйцом, не нужна ли помощь? Тебе Шеллар ничего полезного на эту тему не сообщал?

Макс выругался еще раз.

– Скажи Аррау, что у Хрисса все нормально. Сидит он в своей пещере, нянчит яйцо и ни о каких листьях не помышляет, потому что взять их негде. Еду ему пригоняют регулярно. Орден его пока не трогает. Шеллар популярно объяснил Харгану, почему этого делать не следует, а Шеллар, сам знаешь, объяснить умеет. До вылупления детеныша в пещеру никто не сунется, а после туда отправится сам Шеллар. Якобы разъяснить Хриссу текущие задачи. На самом деле задача там будет одна – дитя в зубы и драпать. Аррау туда прилетать нельзя ни в коем случае, все испортит. Одним из главных аргументов, навешанных на уши наместнику, было утверждение, что, пока дракон сидит на яйце, он не может никуда отлучиться из пещеры и потому на благо ордена его использовать никак нельзя. Если вдруг драконов станет два, одного тут же припашут для каких-нибудь карательных гадостей. А это не нужно ни нам, ни самим драконам.

– М-да… так что, пусть сидит в Таккате?

– А что делать… пусть сидит. Все равно она уже засветилась сама и всех, кого могла, засветила. Теперь в случае чего сама же и будет исправлять, что натворила.

– Не понял?

– Что непонятного? В случае какого шухера все наши бабы, дети и монахи быстро прыгают ей на спину и летят на север.

– А Дана?! – возмутился Толик.

– А Дана сама о себе прекрасно позаботится. Плохо ты ее знаешь, если спрашиваешь. Улыбка до ушей, парадная юрта, церемониальная простокваша, ой, здравствуйте, гости дорогие, ой, всегда рады помочь, ай-ай-ай, а мы и не знали, но уж теперь-то мы завсегда, если только они вернутся – так мы сразу же… Вот разве что тебе с этого крупный облом выйдет – твои зеленые уши по части экзотики ни в какое сравнение не идут с хвостом господина наместника. Сменяет тебя Дана на разноглазого демона, косу на отрезание даю.

– Ты серьезно? – Толик слегка опешил. – Ей что, правда может понравиться… такое?

– Если оно будет вести себя прилично, разумеется. Если не будет хамить и оскорблять. А что тебя удивляет, она от Шеллара в свое время была без ума, только он, балбес, этого не заметил. И с Торнгримом у нее был роман, а по Гиппократу она по сей день вздыхает, ибо никак, а интересно же.

– А, ну можешь свою косу сразу… – Повеселевший Толик изобразил пухлыми пальчиками ножницы. – Дождешься ты, как же, чтобы наш хвостатый диктатор не хамил и вел себя прилично, ага.

– А вот не разевай рот заранее. На этот счет Шеллар его строит так ловко, что тот сам не замечает.

– Однако морду он Шеллару расквасил.

– Ну, знаешь ли, такой стресс его в некоторой степени извиняет. Если бы у меня вдруг умер… ну, скажем, ты… я бы тоже расстроился и кому-нибудь по морде съездил.

– Макс! – ужаснулся Толик. – Не сглазь!

– Успокойся, глазят не так.

– Ага, Шеллару это расскажи. Знал бы он, что ты про его нос говорил!

– Толик, если он это узнает, я тебе твой собственный нос расквашу!

– Нет чтоб чего завлекательного пообещать за молчание, – принялся кривляться эльф, – сразу начинаются угрозы… Опасный бизнес у шантажистов, что ни говори…

– Перестань дурака валять, лучше послушай внимательно, я тебе важную вещь собираюсь сказать.

– Ну? – Толик охотно изобразил на рожице выражение готовности услужить.

– Чтоб в ближайшие три-четыре месяца тебя в Твери не видели!

– А что случилось? А как же папа?

– К папе ходи прямо в квартиру, и желательно, чтоб там гостей не было. А Саньке ни в коем случае на глаза не показывайся. И на улице не мелькай, мало ли.

– Да в чем дело-то? Что такого случилось? Кому я вдруг понадобился?

– Ты со страшной силой понадобился Кантору, который сейчас сидит дома у Витьки и ждет твоего появления, чтобы вернуться сюда. И ждать он должен до тех пор, пока я не скажу «можно».

– Понятненько… – Толик вдруг посуровел, подобрался и некоторое время изучал собеседника с откровенной неприязнью. – Ты опять за свое? Тебе прошлого раза мало показалось?

Амарго только вздохнул.

– Вот именно потому, что мне прошлого раза хватило с головой, – начал заводиться Макс, – я и не хочу повторения! Нечего делать на войне всяким депрессивным и утратившим смысл жизни! Нам нужны солдаты, а не страдающие барды с самоубийственными наклонностями! Кантор вернется домой только в том случае, если Дэн меня заверит как профессионал, что пациент адекватен и способен о себе позаботиться в экстремальной ситуации! Ты все понял?

– Да я-то что… – хмыкнул Толик, ничуть не удовлетворенный объяснением. – Я-то сделаю, как ты скажешь. Но спорим, что Кантор очень быстро сообразит, откуда вонь, сам найдет способ вернуться и очень на тебя обидится?

– Что до второго – могу поспорить. Или ты думал, я забыл заглянуть в посольство и предупредить Раэла?

– Да нет, – кисло усмехнулся инспектор. – Я думаю, что рано или поздно они с Санькой договорятся, и тогда… тогда мы с тобой узнаем о каких-нибудь новых способах перемещаться между мирами, о каких даже эльфы не слышали. Так на что спорим?