Суровые вампирьи будни - Картур Елена Викторовна. Страница 50

Оборотни подходили все ближе. Дила выдохнула сквозь зубы, медленно и тщательно сплела заклинание…

- Пора! - резко сказал Руслан, и в мага полетела сияющая синим - словно подожженный газ - огнем странная клякса, в полете принимающая форму шестиконечной звезды. Тут же в оборотней полетели отравленные дротики, вслед за которыми, разрывая маскировочные заросли, созданные эльфийской магией, на тропу выскочили вооруженные копьями люди.

Сияющая звезда врезалась в некроманта, и тот, даже не успев ничего сделать, вспыхнул синим факелом. Дротики, попав в оборотней, сделали их вялыми и замедленными, так что людям оставалось только порубить их на куски, чтобы не могли регенерировать. К сожалению, двоим тварям удалось увернуться от дротиков, так что, прежде чем вмешалась Дила и с помощью нескольких островитян смогла их убить, погибли шестеро. Еще около десятка были ранены сопротивляющимися оборотнями. Но, тем не менее, спустя пятнадцать минут после начала боя все было кончено. Они победили.

Захватить корабль оказалось и того проще. Сели на припрятанные в укромных местах лодки и просто окружили шхуну. Люди не особо и сопротивлялись, сразу поняв, что опасные пассажиры на помощь уже не придут.

Спустя час Руслан с Дилой сидели в бывшей каюте некроманта и разглядывали большой стеклянный шар в котором плескалась какая-то радужно светящаяся жидкость.

- Повезло, в этом накопителе полно энергии, - сказала Дила.

- Зачем некроманту накопитель? - поинтересовался Руслан.

- Потому что он мертвый уже был и мог творить только некромантские заклинания, а иногда классическая магия гораздо эффективней. Вот и пришлось обычную, не некротическую энергию накапливать во внешних носителях и использовать по мере необходимости. Теперь мы можем попробовать телепортироваться на континент. Знать бы еще, как до него далеко, а то ведь даже этой энергии может не хватить, вывалимся где-нибудь в море.

Руслан к чему-то прислушался внутри себя, улыбнулся.

- Не попробуем - не узнаем. Давай?

Дила удивленно глянула на него, улыбнулась в ответ и активировала портал.

В море они все-таки вывалились. Но уже спустя полчаса на горизонте появился парус.

20.

Оказывается жизнь женатого человека имеет свои плюсы. Кто бы знал, я всегда был уверен, что наоборот. Или дело в жене? С Тэй вообще все как в сказке, иногда страшной, а иногда я себя натурально как Иван-дурак чувствую. А тут еще и семейные будни. Родители Фикуса всерьез решили, что у них теперь двое детей, Тэй сопротивлялась недолго, чтобы она там не говорила, а кровное родство и для нее имеет значение. Против своей природы, как говориться, не попрешь, предки эльфов не дураки были, когда изменяли себя таким образом. Они создали из группы совершенно разных людей сплоченный народ, в котором каждый друг другу хоть дальняя, но родня, а есть еще и ближняя. Семья, даже если ты своих родственников никогда в жизни в глаза не видел, все равно стоит только рядом оказаться и понимаешь: семья. У вампиров все не так, мы понимаем важность крови, но у нас есть еще и птенцы, они тоже своя кровь.

К чему я все это? Отношения Тэй с родителями меня сначала забавляли, до тех пор, пока я сам в эти отношения по самые уши не вляпался. Ивель - это оказывается, так родителя Тэй зовут - решил со мной по-мужски поговорить. Отвел в сторонку и выдает:

- Если ты мне дочь обидишь…

Уже смешно.

- Она сама кого хочешь обидит, - отвечаю, - догонит, извинится и еще раз обидит.

Эльф бородатых земных анекдотов не знает, потому для него это выражение оказалось сюрпризом. Даже опешил слегка, стоит, озадаченно уши оттопырил. Вообще забавно наблюдать за реакцией этих ушастых. Детишки им достались не подарок, тот же скромник Мэй иной раз как отколет что-нибудь, даже я не знаю, как реагировать. Набрался от сестренки. Впрочем, ладно, что-то я отвлекся. Ивель оттаял и посмотрел на меня грозно, эльф, на вампира, ага.

- Не заговаривай мне зубы, вампир! - заявляет серьезно, - обидишь мою дочь…

- И?… - улыбаюсь поощрительно, не забыв клыки.

- И пожалеешь! - ничуть не сбился с настроя грозный родитель. Храбрый блин.

- Не собираюсь я ее обижать, я ее люблю, - сначала ляпнул, потом только понял что. И ведь само вырвалось, я задумался и понял: чистую правду сказал. Действительно люблю. Интересно, когда это случилось, что я и не заметил? Вечно до меня такие важные вещи с опозданием доходят.

Но самое интересное, что этим дело не закончилось. В смысле разговором. Меня на рыбалку потащили! В чисто мужской компании, ну да. Это значит Ивель, Мэй и я. В пять часов утра, можно сказать, из супружеской постели вынули. Поломанными ребрами отговориться не удалось. Все эльфы психи!

Притащили меня на озеро, всучили удочку и посадили на берегу. Это значит у них такое семейно развлечение. Я какое-то время честно пытался проснуться и понять чего от меня, собственно, хотят, даже вникал в объяснения, как надо обращаться с удочкой. Ничего не понял, и как только меня оставили в покое, уснул там же, на берегу.

Вообще подозреваю, это мероприятие было чем-то вроде попытки наладить отношения с неожиданным зятем. Неординарное решение, но тут они ни разу не угадали. В пять утра меня можно застать только спящим, даже если удастся вытащить из постели и заставить двигаться.

Так бы я благополучно и доспал недостающее время с удочкой в руках, но в отличие от обретенных родственников некоторые эльфы деликатностью не отличаются. Хоть бы кто дал выспаться раненому, замученному гиперактивной женой вампиру. Ну да, как же!

- И как рыбалка? - раздавшийся над самым ухом вопрос прозвучал почти издевательски.

Я открыл глаза, и вяло покосился на Лиса, устроившегося рядом, он с интересом наблюдал за прыгающим по воде поплавком.

- У тебя клюет.

- Ты затем сюда пришел - сообщить, что у меня клюет? - буркнул я. Эльфы не только психи, но и садисты похлещи вампиров, включая князя. Поспать не дают.

- Совсем не за этим, - он продолжал внимательно наблюдать за подпрыгивающим и тонущим поплавком. - Дила вернулась, будет в Нашене через несколько дней. Мы сегодня тоже выезжаем, думаю, ты уже способен перенести верховую поездку без вреда для здоровья. Но если хочешь, могу приказать заложить карету.

- Не надо, верхом поеду, - машинально отозвался, а сам про себя порадовался. Так уж вышло, что кроме нескольких сухих вопросов мы с Лисом о Диле не говорили. Но я - и насколько знаю Тэй тоже - о том, что она осталась на Земле, помнили все время. Лично я сразу сказал себе: выберется. И больше об этом старался не думать. Потому что сделать все равно ничего не мог. Но теперь испытал определенное облегчение, во всяком случае, не буду себя чувствовать так, словно мы ее бросили. А ведь бросили же, даже если не было возможности найти.

- Как она?

- Связь на расстоянии не предусматривает длительных разговоров, сам понимаешь, - ответил Лис. - Но ты что, Дилу не знаешь? Вернулась, успела влипнуть в неприятности, да еще, как я понял, кого-то с собой притащила.

А он ведь беспокоится, - понял я. Всегда беспокоится, но никогда не вмешивается. Что ж, хорошо, что Дила вернулась, и хорошо, что мы уезжаем. Общение с эльфийскими родственниками меня не вдохновляет, никогда не знаешь, что эти ушастые чудики в следующий момент отколют. Может меня в следующий раз цветочки сажать потянут? А что, вполне вероятно, учитывая любовь ушастых ко всяким растениям, специализацию тещи - слово-то какое жуткое "теща"! - на выращивании этих самых растений. Обошлось, но прощание с родственниками вышло непростое. Если Тэй отделалась просто слезными объятиями и обещанием беречь себя и непременно вернуться, как все закончится, то Фикусу пришлось долго и нудно доказывать родителям, что он не может остаться. Те слушали, кажется понимали, но упрямо придумывали причину никуда его не отпускать, причем причины совершенно бредовые, вплоть до того что и Тэй не надо никуда отпускать, раз уже эти двое могут жить только находясь рядом друг с другом. Не знаю уж, до чего бы они там договорились, но к счастью появился Лис и своей княжеской волей заставил отпустить обоих. А я уже, признаться, беспокоиться начал, эльфы эти, поняв, что я ничего плохого им делать не собираюсь, совсем страх потеряли. Ивель потом и вовсе меня в укромном уголке зажал и, состроив угрожающую физиономию, потребовал клятву заботиться о его детях, и если что с ними случится, он меня везде найдет, и я тогда сильно пожалею.