Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу - Рыбицкая Марина. Страница 14

Охрана сначала впала в ступор, следом – попыталась пасть на колени, а кое-кто – и ниц.

Знаем мы эти приемчики! Не на тех напали!

Девушки, потрясая пучками лент, исполнили зажигательный эльфийско-оркский танец и ввергли всю мужскую половину зрителей в экстаз, а женскую в зависть. Многие дамы драли свои носовые платки и вуали на маленькие клочки. Потом выкидывали кусочки ткани. Так что танец моей группы поддержки сопровождался конфетти из дорогих материалов.

Девчонки мастерски изобразили помесь вальса и кобылиных плясок с элементами канкана, показав всему миру, где раки зимуют. Раки, впрочем, были готовы провести там же круглый год!

Разноцветные ленты так и мелькали в тонких ручках, изредка попадая страже по лицу. Стража мужественно держалась и чихала через раз, поэтому носы у бравых вояк покраснели, и они своим красно-белым облачением напоминали Дедов Морозов.

С лентами отдельная история. Я на них упорно настаивала, и бедной старушке-квакушке пришлось бегать в швейные мастерские: заниматься с мастерицами бартером. Они нам – ленты, мы им – конфеты с коньяком из моего бара и шампанское. Теперь, скорей всего, обновок до-олго не будет…

Действо на арене набирало обороны. Танцующей походкой Миримэ порадовала публику номером с чирлидерскими лентами, а Эсме усилила впечатление, устроив игрища на манер чего-то среднего между художественной гимнастикой и танца с кинжалами, потому что мы привязали ее две ленты к удлиненным палочкам и сами полоски шелка лишь присобрали, а не сшили… В общем, картина получилась разнородная, но по-своему захватывающая.

Князь уже никак не реагировал, пристроившись на троне и подперев золотую маску рукой. Слова у диэра, видимо, закончились, потому что рядом стоящий глашатай молчал в носовой платок, изредка вытирая слюни, когда подруги излишне высоко вскидывали ноги.

Когда моя группа поддержки совершила круг почета, уважаемая публика получила возможность лицезреть Кувырлу…

И начало ее выступления можно смело предварять словом «абзац». Бабуся-лягуся в ластах на каблуках, в шароварах и наморднике была бы просто экзотична, но если добавить туда еще и «аксесюр», висящий на шее, потому что руки у нее были заняты плакатом «ЛЕЛЯ ФОРЕВОР!», то… Размахивая плакатом, бабушка трижды обнесла его вокруг арены и, как последний штрих, вручила князю, квакнув:

– НАШИ ДЕВКИ – ЛУЧШИЕ!!! – И повязала ему на шею пионерский галстук.

Ступор плавно двигался в кому. Все уже были подготовлены к моему выступлению, и я, не желая разочаровывать публику, ступила на сцену!

– Прекрасно Леля Блин! – объявил меня распорядитель и был расчленен моим горящим взглядом. Потом, успокоившись и улыбнувшись, я выплыла из-за занавеса.

Аудитория просто умерла от восторга. И я в который раз убедилась, что красота – страшная сила! В струящемся красно-алом с малиновыми всполохами платье, которое крепилось на правом одном плече подобно сари, и открытым левым плечом, с длинной юбкой годе, клинья которой размывали цвет от алого вверху до бело-розового у пола, и в длинных красных перчатках я выглядела сногсшибательно. Мой наряд дополняли черно-красные туфельки от Louboutin и элегантная золотисто-серебряная бижутерия Tiffany на шее и руках. Волосы уложили в прическу из нарочито небрежных локонов, местами перевитых кремово-алыми цветами и скрепленных в сложную конструкцию у затылка, из которой на шею и спину спускались каскадом волны. Они создавали обманчивое впечатление летящей воздушности. В ушах я оставила радужные серьги – подарок Мыра. Они вполне подошли и смотрелись великолепно.

– Позвольте предложить вашему высочайшему вниманию, – начала я, останавливаясь посредине арены, – изящное платье золотистого цвета из гаремного набора высшей категории…

Выскочившие девочки продемонстрировали линялую, универсального размера тряпку серо-желтого колера, украшенную многочисленными затяжками и порванную по шву в двух местах. Пока сие произведение портновского искусства обносили по кругу, я продолжила:

– Это платье легко и непринужденно привлечет и захватит внимание! А также этот шедевр снабжен дополнительной вентиляцией. К тому же винтаж снова вошел в моду…

– Двести золотых! – раздалось с верхних рядов.

– Двести десять! – азартно включились нижние.

За полчаса ставки увеличились до пятисот. В конце концов платьишко уплыло к князю, который заплатил семьсот, не желая расставаться с реликвией портновского произвола.

«Вышитую золотыми нитками вуаль», напоминающую сморщенный комочек марли с торчащими во все стороны ошметками ниток, прикупил церемониймейстер за двести золотых.

Бархатные туфельки на тумбообразном каблуке сорок последнего размера оторвал в качестве лодок для декоративного пруда распорядитель. Он при этом радовался как ребенок.

Пункт номер четыре, «эксклюзивные духи с феромонами», – достался начальнику стражи, который пришел в дикий восторг от нового вида оружия.

«Косметический набор для лица» мы распродавали поштучно, и дамы просто давились в очереди за подарком для соперницы.

«Золотое» облезлое бюстье с «антверпенскими розами» выиграл конюх и ускакал на конюшню, радостно горланя на весь дворец:

– Сейчас я тебе покажу, пакость такая, как меня с седла скидывать! Сейчас ты увидишь, что можно на тебя надеть!

Еще три предмета, оставшиеся мне в наследство от почившего эльфийского агентства, мы на торги не выставляли. Кружевные панталоны добровольно-принудительно позаимствовала Кувырла как средство устранения навязчивых поклонников. «Универсальный разрешитель» попросила орчанка, бережно поглаживая скалку, словно шею любимого, и мечтательно закатывая глаза. Книжку Кубикуса Квадратикуса Пятого я пока придержала, потому что почитать мне было нечего. Опус Феопеклы за чтение не считался.

– Дамы и господа! – лучезарно улыбнулась я. – Наша демонстрация на сегодня закончена!

Зал загудел, словно рассерженный улей.

Откуда-то сверху раздался неожиданный вопрос:

– Простите, а вы повтор устраивать не будете?

Его задала хрупкая изящная женщина со множеством золотых браслетов на руках. Остальных ценностей, спрятанных под шелковыми слоями светлых покрывал, просто не было видно.

– Простите, нет, – вежливо ответила я.

– Жа-алко, – протянула почти невидимая собеседница. – Мне бы немного тех духов для мужа…

– А вы у начальника стражи попросите, – посоветовала я, в глубине души искренне жалея мужа. – Вдруг поделится…

Дама вздохнула и умолкла.

– Разрешите откланяться! – завершила я аукцион.

Князь диэров благосклонно кивнул.

Девочки обрадовались и исполнили гибрид канкана с танцем живота. Кто-то с верхних рядов начал подтанцовку и свалился на передние. Передние ряды не растерялись и вышли на сцену. Скоро весь подиум и пространство вокруг него были заняты тусящим народом. В центре круга вприсядку лихо отплясывала Кувырла и пользовалась бешеным успехом.

– Леля, – проникновенно начал замотанный по самую макушку госслужащий, – вас приглашает на танец сам… – Он зачем-то поднял указательный палец и ткнул в потолок.

Я подняла голову и полюбовалась затейливой лепниной. «Самого» там не было. Ни в общем, ни в частности. Если, конечно, не брать во внимание шикарное мозаичное панно в центре. На нем от светила в стороны шли золоченые лучи, как бы озаряя благим светом все сущее.

– И?.. – не совсем поняла суть нашей беседы.

– И вас приглашают, – взял меня за локоток распорядитель.

– Куда? – полюбопытствовала я, мягко высвобождая локоть.

– В приватный сад. На танец, – пояснили мне, настойчиво выталкивая из толпы.

– Ага! – дошло до меня. – А кто?..

– Вы же умная женщина! – с намеком сказали мне, упирая на мою мифическую сознательность. Ту самую, которая у меня даже с друзьями не ночевала и в гостях никогда не бывала.

– Это вы меня оскорбляете?.. – поддержала я беседу, проталкиваясь в обратную от указанного направления сторону.

– Это комплимент, – жестоко обиделся напыщенный собеседник и обходным маневром все-таки направил в нужную сторону.