Обручальное кольцо - Морган Сара. Страница 8

Алекос буквально заполнил собой всю комнату. Сексуальность и обжигающий жар распространились по всему дому.

Испугавшись той скорости, с которой ее покидало самообладание, Келли бросила ключи на стопку непрочитанных писем, мысленно спрашивая себя, почему присутствие Алекоса каждый раз заставляло ее думать о сексе. Их отношения держались не только на страсти, так почему же сейчас ей в голову лезут исключительно неприличные мысли?

Возможно, ответ кроется в том, что с момента расставания сексуальная жизнь Келли оставляла желать лучшего. Внезапно она подумала, что в последние несколько лет ей не следовало быть столь придирчивой в выборе партнера.

Возможно, Келли не ощущала бы этой боли.

Она отправилась на кухню, а Алекос последовал за ней, наклоняя голову перед каждой дверью.

– Этот дом – настоящее гиблое место, – пробурчал он.

– Не для всех. Возможно, дом чувствует, кого здесь ждут, а кого – нет. Для меня он не представляет опасности.

Чего нельзя сказать об Алекосе. Он был реальной угрозой ее спокойствию.

– Подожди здесь. Я принесу кольцо.

Алекос окинул взглядом уютную кухоньку и спросил:

– А ты не собираешься угостить меня кофе?

– Зачем?

Он едва заметно улыбнулся:

– Наверное, потому, что это знак гостеприимства?

– А гостеприимство играет такую важную роль в греческой культуре, да? Ты можешь оставить девушку в день свадьбы, но, заявившись к ней домой четыре года спустя, будешь ожидать чашку кофе и кусок баклавы.

– Я никогда раньше не видел тебя такой рассерженной.

– Чувствуй себя как дома! – яростно бросила она, загромыхав чайником. – Хотя нет, не чувствуй себя как дома.

– Греческий кофе, пожалуйста.

– Я ненавижу греческий кофе! Ты можешь выпить чаю.

И тут Алекос заметил кружку, оставшуюся на столе с утра.

– Если ты ненавидишь греческий кофе, то почему пьешь его?

Келли уставилась на предательскую кружку, чувствуя, как лицо заливается краской. Вряд ли она могла рассказать о том, что начала пить этот кофе, потому что он напоминал ей о счастливых временах на острове Корфу, и что теперь ей даже нравился его горький вкус.

– Я… я… – мямлила она.

– Мне приятно видеть, что ты не возненавидела все греческое.

Решив игнорировать Алекоса, Келли повернулась к нему спиной. Открыв кухонный шкафчик, девушка преувеличенно бойко достала оттуда банку растворимого кофе.

– Вот что я обычно пью, – солгала она.

На самом же деле она не притрагивалась к растворимому кофе уже шесть месяцев, и гранулы слиплись друг с другом.

Сжав зубы, Келли потыкала в них ложкой и насыпала кофе в кружку.

Наблюдая за этим представлением из-под полуопущенных век, Алекос снял пиджак и бросил его на спинку стула.

– Ты никогда не умела врать.

Его мускулистые, сильные руки заставили девушку вспомнить те моменты, когда она прижималась к нему всем телом, дивясь собственному счастью.

– Зато ты просто мастер обмана. Ты мог заниматься любовью с девушкой, как будто в этом мире тебя больше ничего не интересовало, а потом уйти, даже не попрощавшись.

– Почему ты продала кольцо?

– Потому что оно мне больше не нужно. Кольцо лишь напоминало о когда-то принятом неверном решении. Я принесу тебе его, и потом ты сможешь уйти. Надеюсь, по пути ты еще раз стукнешься головой о дверную раму.

Трясущимися руками Келли налила кофе и резко подтолкнула чашку к Алекосу, невольно почувствовав укол совести из-за того, что он расплескался через край. Для нее было непривычно вести себя так негостеприимно, но, с другой стороны, он и не был гостем, ведь так? Его никто не приглашал.

Алекос зашагал по кухне. Этого явно было недостаточно, чтобы погасить яростный огонь внутри его, поэтому он нетерпеливо развернулся и провел рукой по волосам в жесте полного разочарования.

– Это кольцо было моим подарком, и все же ты намеревалась продать его незнакомым людям! – взорвался он, и Келли изумленно подняла на него взгляд.

– Почему я должна была его оставить? – спросила она, практически ощущая, как висящее на шее кольцо налилось свинцовой тяжестью. – Или ты считаешь, что оно имеет для меня какое-то значение?

– Я подарил его тебе.

– В качестве платы за секс, – бросила она. Келли не позволяла себе думать о том, что у Алекоса могли быть другие причины для этого поступка. – Ведь ты всегда хотел от меня только этого, не так ли? Ты думаешь лишь о сексе. Каждую минуту. Секс – вот что нас тогда связывало.

При упоминании о страстных интимных отношениях глаза Алекоса потемнели, и Келли тут же пожалела, что завела разговор в это русло.

– Не каждую минуту. По словам экспертов, каждые шесть секунд, – сказал Алекос, расхаживая по ее кухне, такой привлекательный, такой сексуальный. – Мужчины думают о сексе каждые шесть секунд. А это значит, что в остальные пять минут мы можем думать о чем-нибудь другом.

– Ты наверняка думаешь о том, как заработать деньги.

– У тебя мало денег? Ты поэтому продала кольцо? – сверкая глазами, спросил Алекос, приближаясь к Келли.

Она схватилась за край стола.

Он стоял прямо перед ней, широко расставив ноги, и его мужественная сексуальность заставила воздух нагреться до небывалой температуры.

Ощущая долго сдерживаемое возбуждение, Келли оттолкнула его от себя.

– Ты вторгаешься в мое личное пространство, Алекос. Отойди от меня.

– Я провел последние пять секунд думая о кофе. А это значит, что теперь пришло время задуматься о сексе.

Она ощутила, как тепло разливается по телу и внутри ее разгорается огонь страсти, готовый вырваться наружу.

Пытаясь побороть свою реакцию на Алекоса, Келли хотела было прошмыгнуть мимо него, но он схватил ее за руку и притянул к себе. Их тела соприкоснулись, и в тот же миг он прочел ее мысли.

Без предупреждения Алекос наклонил голову и страстно, и требовательно поцеловал Келли. Она словно бы вернулась на четыре года назад, в то время, когда чувства правили разумом, когда мир казался прекрасным, когда все, чего она хотела, – это быть с ним.

Собрав всю силу воли, она высвободилась из объятий Алекоса.

– Нет!

Мужчина прерывисто вздохнул, прожигая ее взглядом.

– Ты права. – От возбуждения его греческий акцент стал более заметен. – Это безумие.

– Я не… – начала Келли.

– Я тоже, – прервал ее Алекос.

Если бы кто-нибудь из них сделал шаг назад, положение еще можно было бы спасти.

Но вместо этого их губы снова слились в страстном поцелуе. Первобытное притяжение между ними вспыхнуло с новой силой, и на мгновение Келли растворилась в этих ощущениях.

Как же она по этому соскучилась.

Как же она соскучилась по нему.

Соскучилась по его поцелуям. По прикосновению его рук.

Келли жадно исследовала его рот языком. Но в ее прикосновениях также сквозила и злость, ведь она думала:посмотри, по чему ты скучаешь: просто взгляни на то, что ты потерял.

Да, подумала она, это так хорошо, а ты отказался от этого. Ты сам отказался от этого.

Тихонько мурлыча, она лизнула уголок его рта, что было довольно провокационной лаской. Келли не знала, что двигало ею в тот момент – желание? гордость? жажда мести?

Не прерывая поцелуя, Алекос прислонил Келли к стене и обхватил ладонями ее лицо. Ее пальцы судорожно сжимали ворот его рубашки, притягивая его ближе. Они целовались с такой страстью, будто это были их последние мгновения на земле, будто они никогда не расставались.

Прикосновения Алекоса были столь же искусны, что и раньше, его поцелуи – столь же головокружительны.

Да, Келли злилась на него, но, казалось, это лишь сильнее разжигало огонь между ними. Ярость добавляла остроты ощущениям.

– Дорогая, мы не должны этого делать, – хрипло выдохнул Алекос, в то же время легонько скользя губами по шее Келли.

– Ты прав. Не должны.

– Ты злишься.

– Я просто в ярости.

– Это я в ярости из-за того, что ты продала кольцо.