Сердце для стража - Каменистый Артем. Страница 5

По морю много чего носит и частенько выбрасывает на такие вот скалы. Опыт находок у меня уже был, вот и сейчас решил его обогатить, для чего начал обходить островок по мелководью, зорко все при этом оглядывая. За ночь волны почти улеглись, меж камней больше ничего не пенилось, вода была такой прозрачной, что видно каждую ракушку на дне — идеальные условия для поисков полезных в хозяйстве предметов.

К сожалению, несмотря на всю идеальность условий, ценности упрямо не желали находиться. Ни обломков корабля, ни лодок, сорванных в шторм, ни хотя бы еще одного бревна не встретилось. Обойдя скалу, я пошел на новый круг, на этот раз двигаясь медленнее, не ленясь подходить к подозрительным местам.

Такая тактика принесла куда большие плоды. Я нашел череп дельфина (сильно потрепанный и непригодный даже истеричных школьниц по ночам пугать), большую витую раковину (полстакана воды в нее точно влезет, а то и целый стакан, вот только вонь разложившегося моллюска не способствует ее использованию в качестве посуды) и треснувшее деревянное колесо корабельного блока.

Само собой, находки меня не порадовали ввиду полной бесполезности. Зато на восточном склоне острова, в стороне от расселины, что разделяла его вершины, заметил приличный грот. Вот где можно было переночевать с относительным комфортом. Ну кто ж знал…

Человек — любопытное создание, и я не исключение. Полез наверх проверить находку. Если вода удержится в луже, то отчаливать раньше утра смысла нет. Хоть сил наберусь. А силы лучше набираться в комфортабельных условиях.

Первое, что мне бросилось в глаза, — человеческий скелет. Нельзя сказать, что я впервые встречаю останки человека — в Межгорье это обыденное явление, за что стоит «благодарить» усердие солдат Кенгуда. Но зубы и клювы падальщиков — серьезный инструмент, кости растаскивают лихо. Встретить целиком, будто экспонат анатомического музея, удалось лишь раз, в пещере, где меня выхаживала похотливая ведьма.

Этот скелет был целым, будто только что доставлен из анатомического музея. Ну да, ведь хищниками и стервятниками эта скала не кишит (мягко говоря). На костяке имелась кожаная куртка и штаны. Одежда, недоступная очищающим дождям и прибою, мерзко заскорузла от трупных выделений, а запашок в пещере был ничуть не лучше, чем от найденной до этого раковины. Я не судмедэксперт, но могу предположить, что тело пролежало не так уж и долго. Год-два? Вряд ли. Месяцы? Это куда ближе к истине. Кости даже толком очиститься от плоти не успели.

Второе, что привлекло мое внимание, — надпись на дальней стене грота.

Так сильно я еще ни разу в жизни не удивлялся.

Не так уж давно, в прошлой жизни, меня достаточно серьезно натаскивали для действий в чужом мире. И не меня одного. Нет, я не встречался с другими добровольцами, но кое-что слышать о них приходилось. Немного, к сожалению. Хотя как сказать, ведь главное все же узнал: на этом странном пути я далеко не первый. В том проекте, где довелось участвовать, до меня было как минимум восемь удачных запусков. Следует отметить, что под удачным запуском подразумевали запуск, при котором оператор мог с уверенностью заявить, что подопытный попал туда, куда планировалось. То есть сюда.

Каким образом это определяли операторы — я понятия не имел. Спросить не получалось. Оператора я знал всего лишь одного, точнее одну, да и то мельком виделись, и думала она, похоже, лишь об одном, полностью игнорируя остальное. Все ее слова сводились к намекам (если прямой текст можно назвать намеком): «Дан, перед смертью тебе разрешат последнее желание, так ты, пожалуйста, не забудь заказать кровать побольше и меня к ней в придачу». Я в тот период был озадачен столь серьезными проблемами, что даже сексуально озабоченный кролик, не видевший крольчихи пару месяцев, думал бы о чем угодно, но только не на тему продолжения рода. Да и оператор была не в моем вкусе как касаемо внешности, так и характера. В общем, взаимовыгодного общения не получилось. Оставалось верить на слово, что такие, как она, умеют отслеживать наши последние полеты.

Итак: до меня было восемь удачных запусков. И неизвестное количество неудачных, при которых операторы не могли точно сказать, прибыл доброволец в этот мир или растворился по дороге из-за явления неизвестной природы, которое такие невежды, как я, незатейливо величали «пылесос». Вроде бы около четырех десятков неудачников было, но информация недостоверная.

Однако и это еще не все. По некоторым обмолвкам (иногда очень даже информативным) я знал, что проект, в который меня угораздило попасть, не единственный. Имеются еще, в других государствах. О них я знаю еще меньше, но об одном кое-что слышал. Якобы там было проведено не менее четырнадцати попыток, причем последняя оказалась очень удачной. Операторы следили за добровольцем несколько часов, прежде чем потеряли контакт.

Что с ним случилось дальше? Неизвестно. Известно лишь то, что он как минимум несколько часов сумел здесь прожить. И есть вероятность, что не свернул шею до сих пор.

Очень надеюсь, что свернул и в гроте лежит именно его скелет. Не то чтобы я очень не любил конкурентов из других проектов, но этот типчик тот еще фрукт. Если верить Ивану, то ученые из очень демократичной страны впали в депрессию от череды неудач и не придумали ничего умнее, чем заслать сюда психопата. Такой классический серийный убийца, предпочитающий ножи и бритвы. Из его истекающего кровью тела вышибли душу, отправив в другой мир создавать там портальную установку.

Больший бред даже в сдобренном кокаином алкогольном сне не приснится. Они там что, прогрессирующим скудоумием все до единого страдают? Могли бы хоть свои же фильмы посмотреть, про аналогичных героев, и подумать, станет ли такой субъект создавать что-то своими руками (безделушки вроде абажуров из человеческой кожи и ковриков из скальпов — не считаются).

В общем, такие коллеги мне здесь даром не нужны. Пару раз я даже сон видел, как встречаю того самого четырнадцатого, и ни один из этих снов не был приятным.

Почему я решил, что передо мной останки жителя Земли и к тому же, возможно, того самого маньяка? А что еще можно предположить, обнаружив на скале рядом со скелетом надпись «Бога нет», выполненную на английском языке? К тому же нанесли ее, похоже, кровью, что много говорило о характере этого «графомана».

Мне доводилось здесь слышать фразы на плохой латыни. Якобы это язык стражей. Не знаю, не знаю, ведь со стражами далеко не все понятно… К тому же это единственное известное мне лингвистическое исключение — все население всех стран и никому не принадлежащих территорий разговаривало на мало отличающихся диалектах единого языка. Вроде бы существуют отдельные общины в далеких пустынях и горах, народ которых несет тарабарщину, но тарабарщина эта состоит из хорошо знакомых слов, просто сильно искаженных.

Нет, передо мной точно землянин.

Каковы были шансы на него нарваться? Ведь здешняя планета если и уступает размерами Земле, то вряд ли намного. Шансы нулевые. Но я все же нарвался. Немыслимое совпадение? А если немного подумать? Вспомнить свою же биографию. Я ведь по прибытии тоже на острове оказался, точнее, вблизи него. Причем не так уж далеко отсюда. Если вспомнить карту Арисата и понадеяться на ее точность, то можно заметить, что эта скала и мой остров лежат приблизительно на одном меридиане (плюс-минус пара сотен километров). Их, правда, в этом мире не наносят, но я ведь принципы построения географических проекций помню.

Что, если зайти в своих предположениях чуть дальше. Раз в этом районе появились два землянина, то можно сделать вывод о наличии здесь неких неизвестных науке факторов, благоприятствующих переносу.

Каких факторов? Если наука не знает, то откуда мне знать?

И еще дальше можно попробовать заглянуть: вдруг все добровольцы всех проектов оказываются здесь? Потому что только в этом районе складываются благоприятные факторы — нечто неизвестное, облегчающее перенос, и наличие подходящих тел. Мы просто попадаем в людей, приготовленных для заклания в темных храмах, или перевозимых на кораблях к не менее темным островам. Их здесь хватает. Безмозглые куклы, сосуды для погани — первоклассное вместилище.