Catастрофа (СИ) - Арко Юлия. Страница 12

  Минут пять я топталась на коврике около двери (все лучше, чем подъездный грязный пол) и пыталась сама себя уговорить нажать на кнопочку звонка. Ну что я теряла? Но неожиданно проснувшаяся гордость не давала мне даже шанса.

  А ноги к тому времени уже замерзли, волосы мокрыми сосульками касались спины и каждый раз мурашки бегали от копчика до шеи, вся я покрылась гусиной кожей, зуб на зуб не попадает. Наверное, сейчас я больше всего напоминала мокрую кошку, такая же встрепанная, замерзшая и злая.

  А, была, не была!

  Пару отрывистых звонков и по ту сторону от двери послушалось шуршание (он что там, баррикадируется!) и удаляющиеся шаги (и прячется - ехидно подсказал оживший мозг). Любопытство вновь высунуло свой носик наружу, и решило все разузнать. Препятствовать своим прихотям я не стала, а для удобства (так мне подсказывала интуиция) присела на корточки и прислонилась ухо к двери.

  Но после тех нехитрых манипуляций по ту сторону затихли и, похоже, тоже прислушивались. Наконец-то замок щелкнул, и дверь начала открываться (и как я раньше не замечала, что дверь то в соседнюю квартиру открывалась "от себя"). Вот теперь и расплачиваюсь, стоя на корячках перед ошарашенным Матвеем, ну это я так решила, потому что была просто уверена в неповторимости своей позы. На самом же деле, сосед лишь хмыкнул и, сложив руки на груди, с каким - то гастрономическим интересом осматривал меня:

  -Вау, ролевые игры?

  До меня не сразу дошел смысл сказанной фразы, а уж то, что при этом сосед и вовсе молчал, (а голос то был знакомый) повергала меня в глубокий шок. Подскочив на ноги, попыталась сохранить перед непонятным свидетелем моего безобразия хоть какое-то достоинство. Но оно упорно сохраняться не хотело и вообще пыталось опозорить и без того раскрасневшуюся и перепуганную меня еще сильнее. Как в доказательство моего предположения, сосед негромко выругался и одним молниеносным движением прижал мое уже на все забившее и поэтому не упирающееся тельце к своей накаченной груди, попытался посильнее укутать меня в полотенце. А эта предательская тряпочка мало того, что продолжала свой путь вниз, так еще запуталась где-то на уровне коленок.

  Интересно, что ему от меня нужно? Ну не будет же человек, получивший недавно от меня по смазливой мордашке, помогать. Или будет?

  Но, похоже, мой вопрос так и останется без ответа, потому что я схожу с ума и, черт возьми, мне это нравится.

  Мм, как оказывается, приятно ощущать обнаженным бедром мягкую ткань домашних штанов. В какой-то момент сердце забилось как бешеное, и словно пыталось проделать путь наружу, невзирая на такие незначительные преграды, как, например, мои ребра. Дыхание участилось, а мурашки вновь побежали по спине, но, думается мне, холод здесь вовсе не причем, скорей уж наоборот, кожа горела огнем в тех местах, где хоть на мгновение коснулась Матвея или же там, где мимолетно прошли его руки, пытаясь меня прикрыть. Почему-то, так захотелось прижаться к нему покрепче...

  -Это вы что, плюшками балуетесь?- прервал мою личную идиллию подавший голос незнакомец, от которого, собственно, меня и укрывали.

  Черт, а я ведь и забыла про него.

  Мозг начал усердно крутить шестеренками, и пока сосед не успел опомниться и выдать что-нибудь язвительно-унизительное, выпалила то, что на тот момент казалось самым благоразумным и невероятно правильным. Ну а если на чистоту, то это было первое, что пришло в мою трезвеющую голову.

  -Я, это, сережку потеряла,- брякнула, прежде чем поняла всю тупость и наивность этого оправдания.

  Дурацкое предположение подтвердил Матвей, я каждой клеточкой своего чересчур напряженного организма почувствовала, как он закатил глаза, а потом, приблизившись к моему уху, зашипел: "Раз дура, лучше бы молчала"- сразу же захотелось вырваться из его теплых объятий и схорониться где-нибудь под плинтусом, где меня никто бы не нашел. А через какое-то мгновение не было ни сил, ни желания отстраниться. И когда это у меня последнее время получалось то, что я планировала?

  Горячее дыхание обожгло нежную кожу на шее, и его губы аккуратно обхватили мочку моего уха, немного посасывая, язык очертил ее по контуру. Дышать стало в разы тяжелее, коленки как-то опасливо подрагивали, и, наверное, если бы меня не поддерживали, я бы уже веселой лужицей растеклась по коврику у двери. Нервно сглотнув, все же попыталась отстраниться, не знаю, что нашло на соседа, а я, в общем-то, не железная. Например, сейчас во мне зарождался странный первобытный инстинкт, дубинкой по голове и в пещеру. Но в какой-то момент все прекратилось, внутри тут же поднялась волна неистового недовольства, захотелось громко и, желательно, неприлично возмутиться, как можно лишать меня удовольствия. Вздернув подбородок, посмотрела Матвею прямо в глаза и тут же забыла, о чем вообще хотела сказать. Лицо парня находилось в опасной близости от моего, а черные глаза с какими-то непонятными задорными искорками смотрели прямо в мои горящие глазищи. И все началось по новой.

  Его губы накрыли мои и мысли враз покинули черепную коробку. Как то нетерпеливо прикусил нижнюю губу, давая понять, что останавливаться на детсадовских лобзаниях он не собирается. Непонятный сдавленный всхлип вырвался сам по себе, и я все же поддалась. И, похоже, зря. Его язык мимолетно коснулся моего и тут же все прекратилось.

  Это что вообще было? Приоткрыв глаза, попыталась сфокусировать взгляд на Матвее, стоит и о чем - то переговаривается со стоящим позади гостем, при этом ухмыляется так гаденько и самоуверенно, дыхание ровное, хотя что ему, у него таких вот мимолетных поцелуев сотни были, а то и больше, в отличие от меня, девочки скромной и вообще до этого момента с мальчиками только за ручку и державшейся. За спиной послышался чей-то гомерический хохот, который я сразу приняла на свой счет, ну конечно стою такая посреди прихожей (кстати, когда мы успели сюда переместиться?) в одном полотенце, которое, между прочим, до сих пор держал сосед, у самой в ушах звенит, дыхание сбилось и вообще напоминало предсмертные хрипы. До чего же обидно!

  Злые слезы обожгли глаза, а во рту появился непонятный металлический привкус, попыталась сглотнуть, но, чуть не подавившись, зашлась в судорожном кашле. "Чучело", вновь зашипели где-то около уха и похлопали по спине (он меня что, за грушу боксерскую принял?), в отместку ущипнула этого гада за бок, никакого ответа.

  Только сейчас поняла, что что-то не так у меня во рту. Покатала странный предмет языком, попробовала на зуб, и тут до меня начал доходить весь смысл устроенного пару минут назад балагана. Сережка! Он умудрился снять мою золотую сережку, с застежкой, с которой иногда даже я справиться не могу, а он... ноги подкосились от осознания того, что этот парень может вытворять, если языком сережки расстегивает, по спине вновь прошелся табун мурашек. Очнись, Янка, очнись! Не время и не место растекаться, тем более ты здесь не одна.

   Стояла на холоде и в прострации я недолго. Пока неожиданный гость (а как мне еще называть его, раз я даже лица не видела) копошился около двери, меня бесцеремонно затолкнули в спальню, и, закрывая дверь, как-то нервно бросили: "Оденься что ли".

  Козел! Как он вообще мог так поступить со мной? На мгновение, прикрыв глаза, вспомнила горячее дыхание на шее, и сквозь меня вновь будто пропустили разряд в 220. Щеки запылали, а коленки опять стали подгибаться. Ну и хороша же я, развезло с одного поцелуйчика, и что обо мне теперь подумает этот поганец?

  Черт! Надо подумать о чем-нибудь отвлеченном, ну например сессия. Дурацкие экзамены и злющие преподаватели, все это великолепие шло за мной, нерадивой студенткой, чуть ли не попятам. Зубрежка и дни заточения в четырех стенах, на улице светит солнце, а я с зеленым лицом и опухшими глазами все сижу, и сижу, и сижу... Даже грустно как - то стало. Но все лучше чем...

  Упорно зарываясь в шкаф с футболками, я искала что-нибудь подходящее. Вообще-то, можно было хватать любую и выглядеть даже прилично, благо все они были мне почти по колено, и напоминали если уж не платье, то домашнюю ночнушку точно. Но я все оттягивала момент встречи с гостем, заставшим меня врасплох, и чего греха таить, хозяина этого дома.