Catастрофа (СИ) - Арко Юлия. Страница 41

  В какой-то момент злость переросла в обиду, а та, почему-то, в дикую панику. Я одна в чужой, по сути, квартире без ключей и с разряженным телефоном. Единственная моя надежда и опора сейчас тусуется за городом в большой компании и даже не подозревает о том, что со мной случилось. Виновник всего этого черт знает где шляется уже второй час кряду, а единственное что есть в холодильнике это банка с соленьями, подозрительно побелевшие огурцы меня, честно говоря, пугали, и початый пакет молока. Как вообще здесь может кто-то жить.

  От всех этих мыслей голова пухла и, в конце концов, чертовски разболелась. Упав на все еще не заправленную кровать, я моментально провалилась в столь спасительный сон.

  Пробуждение было бурным. Мягкие лапки прошлись по моему лиц, шершавый язычок лизнул подбородок, чья то наглая, тяжелая задница расположилась на моем лбу... так, где-то это уже было.

  -Белиз, жирная скотина,- попыталась я стряхнуть котяру со своего бренного тельца и перевернуться на бок. Безуспешно.

  Радостно урчащее животное разлеглось на моем лице, частично на груди, наглые черные лапки периодически пытались ухватиться за край футболки.

  -Бесстыжее животное,- рассмеялись где-то недалеко и наконец-то освободили от столь тяжелого мохнатого дополнения,- лапы прочь от моей законной добычи.

  Матрас рядышком прогнулся, и меня потрепали по лохматой макушке, поцеловали в нос.

  -Эй, соня,- прошептали на ушко, и такие родные руки прижали к теплому боку,- пора вставать.

  Вновь легкий поцелуй уже в висок и заразительный смех. Обиженный на Матвея, за самоуправство, кот все же пробрался на кровать и улегся клубочком у меня на животе, недовольно махая хвостом.

  -Если меня и дальше продолжите будить подобным образом,- через зевок наконец-то сказала я,- то еще не скоро увидите мое тельце в вертикальном положении.

  -Заманчивое предложение,- промурлыкали мне на ухо, и вот уже возмущенно орущий кот пытается выбраться из-под обнаглевшего хозяина.

  Получив пару боевых ранений, мои мужчины перекочевали на пол, и уже оттуда раздавалось недовольное шипение и приглушенный мат.

  Спать после такого представления мне уже не хотелось. Недовольный Матвей сидел на полу скрестив ноги и потирал укушенный нос, кот, вышедший победителем в этом маленьком поединке, недовольно фырчал и остервенело бил себя хвостом по бокам.

  Схватив возмущенного Белиза на руки, почесала зеленоглазого красавца за ухом. Тот довольно замурлыкал и расслабился, свесив все еще подрагивающий хвост и с подозрением косясь на надувшегося парня. Первый раз его таким вижу: морщится и периодически собирает глаза в кучку, пытаясь разглядеть припухшие царапины.

  -Там в мастерской, аптечка лежит,- не отрываясь от столь занимательного разглядывания и ощупывания собственного носа, наконец, выдал Матвей.

  А я что? Я рассмеялась, заливисто, по-детски, утирая выступившие слезы не то радости, не то облегчения. Сосед словно очнувшись, еще пару раз дотронулся до красной нюхолки и с самым серьезным видом сообщил черномордой зверюги, что мстя его, будет страшна, не сдержал хитрой ухмылочки. Как бы патетично это не звучало, но именно с того момента началось наше более близкое знакомство с Архиповым Матвеем Анатольевичем.

  Следующая неделя началась с исполнения обещания. Пять утра, кофе в постель печальные завывания и стенания на живой будильник. Матвей спал крепко, кофе было горячим, а мое терпение не безграничным, поэтому после третьего дня мучения меня отпустили с миром и запретили приближаться к квартире соседа до обеда, что несказанно радовало.

  И если вы думаете, что что-то в наших отношениях изменилось с того памятного вечера/утра, то глубоко ошибаетесь. После шумного дележа территории (кот отвоевал угол около раковины и часть кровати) все вновь пошло своим чередом: я ходила в институт, Матвей неизвестно куда уезжал с утра пораньше и возвращался лишь за полночь. Следовательно, виделись мы не часто, что меня ничуть не огорчало. Сейчас главное было вовремя показаться родителям, и можно вообще вздохнуть спокойно. Но именно с этим возникло больше всего проблем. И когда это с Матвеем у меня получалось то, что я задумывала. Почему-то это маленькое путешествие все откладывалось, и откладывалось, и... в общем, еще целый месяц мы ходили вокруг да около, пока терпение старшего поколения не лопнуло.

  В один прекрасный летний(!) день нам дали добро на воскресные посиделки. С утра парень кинул краткое сообщение, что подъедет сам к месту действий, поэтому я уже давно мешалась под ногами родителей. Все шло к тому, что обед пройдет тихо-мирно. В нашей семье лишь бабушка изредка выкидывала что-то необычное, родители же мои были среднестатистические. Мама, Людмила Аристарховна, была преподавателем химии в гимназии недалеко от нашего дома, папа, Леонид Максимович, держал сеть небольших магазинчиков. Но сейчас в доме царила суматоха: грендмамА наставляла свою дочь, сейчас больше мечущуюся по дому в "выходном" халатике, мягких тапочках и забавном фартуке, чем следящую за пытающимся повидать белый свет супом. Папа делал вид, что ему и вовсе все равно, сидел и читал утреннюю газетку (увы, это ему тоже не удавалось, хотя бы потому, что бедное типографическое издание было перевернуто верх ногами).

  Но часы отбили четыре, а его все еще не было. Обед стыл, действующие лица волновались (лично я злилась), а гвоздя предстоящей программы все не было. Минуты текли невероятно медленно, но даже с таким преимуществом Матвей не объявился и к вечеру. Совсем! Боже как можно быть таким безответственным, а ведь Ба чуть ли не каждый день звонила и напоминала.

  Когда стрелка лениво подкралась к девяти, я засобиралась домой. Ну что ж, это было его решение и, увы, оно было принято не в мою пользу. Мама говорила что-то ободряющее, папа нервно курил на балконе (а ведь последний раз он брал в руки сигарету, когда Арину замуж выдавал), бабуля недовольно поджимала губы, а я... а что я... Я молча оделась и побрела домой, всем сердцем надеясь, что не столкнусь на лестничной площадке со своим соседом. Эх, все-таки я самая настоящая дура!

  Уснуть я так и не смогла, поэтому утро встретила не в лучшем своем виде: мешки под опухшими, потухшими глазами (все же добравшись до дома, я позорно разревелась), такое же опухшее, помятое, немного сероватое лицо, бледные искусанные губы, гнездо на голове.

  Даже Саныч, увидев опоздавшую меня, поперхнулся заранее заготовленной гадостью и просто предложил занять свое место. Студенты с любопытством оглядывались и перешептывались, но раз поймав злобный Дашкин взгляд, тут же замолкали и больше не отсвечивали в этом и так сером мирке.

  Подруга не пыталась выяснить, что произошло, сегодня она и сама выглядела не лучшим образом: джинсы, футболка, босоножки на плоской подошве, высокий хвост и полное отсутствие косметики - для кого-то обычная повседневная одежды, но я-то знала, что если Дашута слезла с каблучка, то что-то обязательно произошло. Но сочувствовать ей сейчас у меня не было не сил не настроения, обе мы это понимали и были благодарны молчаливой поддержке друг друга.

  Противная стандартная мелодия застала меня врасплох во время окна перед третьей парой. И почему-то даже не глядя на экран, могла точно сказать, кто звонит. А этого кого-то мне слышать совершенно не хотелось. После пятого звонка звонивший успокоился, а я немного перевела дух. Но буквально через минуту вновь заиграл телефон, но к счастью на этот раз не мой. Даша вмиг побледнела и дрожащими руками начала копаться в своей бездонной сумке в поисках не унимающейся трубки.

  -Слушаю,- дрожащий хрипловатый голос срывался, чуть ли не на всхлипы, когда подруга наконец-то отыскала телефон и ответила.

  Звонивший что-то торопливо говорил, а Даша прислонившись к стене и прикрыв глаза глубоко дышала. Морщинки между бровок разгладилась, на щеках появился легкий румянец, зубы уже не отбивали непонятную дробь, дыхание выровнялось, и девушка вновь стала похожа на человека, а не на свеже поднятый трупик (короче говоря, полная мне противоположность).