Время для наград - Алюшина Татьяна Александровна. Страница 36
Антон вернулся в машину, перегнулся через ручку переключения скоростей, притянул к себе Нату и поцеловал!
— Так! — отстранившись от него и рассмотрев внимательно выражение его лица, констатировала Ната. — Процесс пошел! Ты что-то придумал, Ринков! Быстро рассказывай!
— Потом, Наточка, ладно? — извинился он. — Сейчас мне надо подумать, сопоставить все, созвониться с Дедом, проверить версию, а потом я тебе все расскажу, обязательно! Поехали, там Димка требует любимую тетку!
— Ну да, а тебя требует пришедшая идея! — рассмеялась Ната.
— Говорили мне знающие люди: опасайся умных женщин! — весело сказал Антон.
— Знающих людей надо слушать! — подхватила Наталья.
— Да кто и когда их слушал?! — возмутился он.
— То-то и оно! — вздохнула она и добавила: — Ладно, думай, я в окно посмотрю, музыку послушаю.
В Москве, возле совершенно обычной хрущевки в Текстильщиках, стояла неприметная «девятка», в которой находились двое мужчин. Они вели наружное наблюдение за одной из квартир на четвертом этаже.
Такое же наблюдение велось еще за двумя квартирами: одной в районе «Динамо» и второй на «Соколе».
В этих квартирах жили люди, не знающие друг друга, но их связывало одно обстоятельство: эти трое являлись подозреваемыми на роль того самого «диспетчера», о котором говорил Антон.
Димка забрался к Наталье на руки, стоило ей переступить порог, и, тяжело вздохнув, положил голову ей на плечо, обняв ручками за шею.
— Тетя нашлась! — прокомментировал ситуацию Сашка.
Антонина Кузьминична, отвергнув любые возражения, усадила всех ужинать. «Гостевой» стол в комнате не накрывали, а устроились на кухне, за большим семейным столом.
Ната вытаскивала из вишен косточки, Димка, сидевший у нее на коленях, мешал ей, пытаясь сразу затолкать ягоды в рот и покрикивая: «Давай!» Вета с детьми, конечно, тоже решили поесть за компанию.
Перед Антоном поставили большую тарелку борща.
— Вечер уже, — пытался сопротивляться он, но слабо. Был голоден, а такое удовольствие, как домашняя еда, случалось у него редко, особенно в такой веселой семье.
— Вы сегодня горячее ели? — спросила Антонина Кузьминична.
— Нет, — честно признался он.
— Вот видите! Ешьте, потом будет второе.
— Еще и второе? — удивился Антон, прикидывая, хватит ли у него сил на такое обилие.
— Не бойтесь, — рассмеялась Вета, — компота точно не будет!
— Вы меня успокоили! — И Антон принялся за борщ.
Все с аппетитом ели, шутили, дети рассказывали о своей «самоволке» на море, за которую были наказаны вечерним «негуляньем» во дворе. Димка повеселел, ел вишни с сахаром, стучал ложкой о стол, вызывая общий смех.
Антон разомлел от вкусной еды, веселого разговора, домашней обстановки и вдруг подумал: «А ведь теперь у меня все это есть! Теперь они моя семья, ну почти семья, а Антонина Кузьминична — теща!»
Он представил себе не существующую пока дачу, как они будут приезжать к ним с Натой и сидеть по вечерам за большим столом на веранде.
Ему стало спокойно и уютно, как в детстве, когда собирался полный дом родни и смех раздавался до поздней ночи. Они с братьями и сестрами засыпали под этот смех, доносящийся с веранды, в большой комнате под чердаком, названной взрослыми «детским царством». Каждый вечер Антон засыпал совершенно счастливым, потому что точно знал, что завтра будет такой же праздник, как сегодня, — лето, свобода, радость, задуманные игры и смех взрослых.
«Надо срочно уговорить ее! Мишка прав — в Москву и сразу в ЗАГС! Она не сбежит, но лучше, чтобы она скорее согласилась, мне будет спокойней!»
Он готов был прямо сейчас решительно с Натальей поговорить, но тут выяснилось, что сегодня она останется здесь: будет укладывать Димку, да и домашние по ней соскучились.
Ната пошла его проводить к машине, на этот раз обошлось без родни: они деликатно решили не мешать.
— Езжай, у тебя идея, ты всю ночь будешь думать, звонить, считать, — сказала Ната.
— Буду. — Он поцеловал ее на прощание, сел в машину и посмотрел на нее: — Но утром я тебя заберу!
Антон еще не доехал до гостиницы, когда позвонил Дед.
— Здравствуй, Антоша! Как там Наталья, оклемалась?
— Здравствуйте, Федор Ильич! Все в порядке, она быстро в себя пришла, просто переволновалась!
— Ну еще бы! Но какова умница! Как она сообразила?
— Почувствовала. Смотрела на меня и поняла: что-то не так, импровизировала на ходу!
— Нет, я у тебя ее точно заберу! На твоих «подвигах» и так курсантов обучают, теперь ее наверняка цитировать начнут!
— Цитировать можно — забрать нельзя!
— Это я уже понял! Расскажи подробно, как ты его вообще засек?
Антон рассказал в деталях все, что произошло, и их диалог с Натальей.
— Федор Ильич, у меня есть версия, — продолжил Антон, запнулся на мгновение и исправился: — Нет, не версия, я совершенно убежден в правильности своей догадки. Надо срочно начинать копать в этом направлении, а то можем не успеть!
Антон изложил свою идею, аргументировав ее, недаром он всю дорогу от Севастополя ее обдумывал.
— По-моему, слишком экстравагантно, — ответил Дед. — Но проверим, может, ты и прав! Да!
На «диспетчера» почти вышли, есть три кандидатуры, завтра будем знать точно, потому что назавтра у них наверняка связь намечена.
— Кто встречает, еще не узнали? — спросил Антон.
— Тут турецкие коллеги копают, но и мы со своей стороны. Сам понимаешь, Интерпол аж пищит оттого, что у вас там происходит. Рвутся участвовать, но пока все на уровне версий, их участие отменяется! Сегодня ночью посмотрим.
— Федор Ильич, думаю, надо снять ребят со склада. Хаким уже чувствует опасность. После разгрузки наверняка пойдет сам все подходы проверить! Эх, мне бы туда, посмотреть, как он двигается, как думает в полевых, так сказать, условиях!
— Ты придержи коней-то, может, еще посмотришь. А ребят снимем, ты прав, нельзя его спугнуть, особенно пока он думает, что на него невозможно выйти. Поставим их на другие места, тем более благодаря тебе мы знаем, как он выглядит. Ну все, до связи!
— До свидания! — ответил Антон.
Рано утром Анатолий Иванович пошел выносить мусор, пока его жена готовила завтрак. Они собирались поехать на дачу, на весь день, дел там сейчас было невпроворот!
Проходя мимо почтовых ящиков, он увидел в своем какую-то бумажку. Выбросив мусор, Анатолий Иванович поднялся в квартиру, взял ключик от почтового ящика и спустился за почтой.
На его имя пришло извещение на получение ценной бандероли.
Он тихонько крякнул от удовольствия — это извещение он ждал уже несколько дней. На бланке был указан адрес, по которому необходимо явиться для получения бандероли.
Анатолий Иванович, аккуратно сложив бумажку пополам, убрал ее в нагрудный карман рубашки и пошел завтракать.
— Лида, — обратился он к жене, запивая горячим чаем яичницу, — я совсем забыл, мне надо зайти к Ивану. Он оформил новое заявление на получение индексации по надбавкам за прошлые годы. Мне надо заполнить бланки, он их сегодня отнесет зарегистрировать вместе со своими. Так что на дачу поедем позже, через час.
— Я тогда своим ходом сейчас поеду, — предложила Лидия Андреевна, — на автобусе. Там же последняя клубника, она сгорит от жары, а ты потом все привезешь, на машине.
— Поезжай, а то действительно сгорит!
Он обулся в прихожей, прихватил с собой старый портфель, оставшийся еще со времен его службы.
— Я пошел! — крикнул в глубину квартиры и вышел.
Он шел пешком и чувствовал себя молодым, полным сил, новых идей.
Когда началась эта проклятая перестройка, и армия, и флот со всем привычным укладом, должностями, зарплатами, льготами, пайками полетели к чертовой матери, он уволился. Он не мог всего этого видеть, участвовать в этом! Но это было только начало.