Цветок (Квітка) (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 20

Не задумываясь над тем, имеют ли на это право. И девушке это очень нравилось.

Забрав Андрея, они заехали на минуту домой к Сергею, чтобы занести какие-то документы. Оксана впервые была здесь, и с интересом осматривалась, а Андрея прыгал и просил включить компьютер, но ей удалось утихомирить сына. Сергей пообещал, что обязательно покажет все ребенку в следующий раз. Только игр у него не было, но мужчина пообещал исправить это упущение.

А потом, все вместе, вернулись в центр. С радостью забыв о происшествии, и просто наслаждаясь обществом друг друга.

Глава 8

Сергей не знал, как так вышло. Действительно не понимал.

Мужчина задумчиво водил пальцем по ободу полупустого бокала.

Хотя, надо перестать обманывать хотя бы самого себя. Довольно того, что он врет другим последние два дня. Лжет Оксане. Витьке. Мужчина запустил пальцы в волосы, обхватывая тяжелую голову руками, опираясь локтями на стол. Как же он ненавидел себя!

Навалилось все как-то, убеждал Сергей себя, и смеялся над своими же доводами.

Господи, да что на него-то навалилось?! Какие проблемы? Что стоит того, чтоб себя в грязь втаптывать медленно и планомерно? Отчего он сидит в одиночестве на кухне и пьет?

Потому, что дурак слабовольный. Тряпка.

Как так вышло? Кто виноват? Любимые вопросы.

Всегда виноват кто-то, не он, другой. Только неправда это. Сам виноват во всем.

Сам коньяк покупал, сам понимал, что делал. И, из-за чего? А теперь кого обвинять собрался?

Мысли путались. Трудно было связно думать после трех бутылок коньяка выпитых за два неполных дня. Очень трудно.

Сергей не помнил, что он ел, когда, и ел ли вообще, хоть что-то за эти дни. Да и не хотелось ему есть.

Умереть хотелось. От отвращения к себе. От стыда за то, что остановиться не может. А вместо этого, он вновь и вновь пил.

Нещадно зазвенел телефон. Сергей посмотрел на дисплей, пытаясь понять, что от него надо Косте. Сбросил. Нажал на кнопку отключения. Он не хотел никого слышать.

Все. Для всех - Сережа болеет. Даже для Оксаны.

Мужчина уронил голову на сложенные лодочкой руки. Ксюша…

Черт! Вот у нее - были проблемы!

Потому и Костя звонил…

Черт! Возьми же себя в руки, Серый!

Сергей потряс головой, пытаясь хоть немного прийти в чувство. Это не помогало.

Голова была, словно ватой набита. Но он четко помнил, что неприятности у девушки, все-таки были.

Кирилл…, он позвонил тогда, почти под вечер, умудряясь даже праздник испортить бывшей жене. Тот день, который Сергей с Андрюшкой так старались сделать неповторимым, самым лучшим. Мужчина помнил, как вытянулось лицо Ксени, когда Кирилл ледяным голосом сообщил ей, что четыре дня кончились. Вот ведь, ничтожество.

А ты кто? Насмешливо спросила совесть. И я ничуть не лучше, раздавлено признавал Сергей. Ничем. Не стоит он ее. Не будет жизнь портить. Зачем мучить лишний раз…

Но это не значит, что он не поможет Оксане. Он должен и хочет помочь ей.

Он ее хочет… только не получит теперь уже.

Не заслуживает.

Мужчина зло толкнул бокал, сосуд покачнулся, упал, разливая янтарный напиток по поверхности стола. Сергей с ненависть смотрел на растекающееся пятно.

Почему? Зачем он это делает?

Вспомнил, как здорово день тот проходил, как весело им втроем было. Как он целовал Ксюшу, а она не отстранялась больше, а только теснее прижималась к его телу, обнимая, притягивая его голову. Какими желанными и нежными ее губы были. И Андрей не сильно против был, только ворчал иногда, что ему скучно, когда они обниматься начинают. А Ксеня улыбалась, и прощения у сына просила, продолжая держать руку Сергея. И он прижимал ее к себе, все сильнее обнимая, с улыбкой разрешение у ребенка спрашивая…

Рука опять к бутылке потянулась, но Сергей сжал пальцы в кулак, не давая себе и дальше напиваться.

А тогда, что ж не остановился?

Не смог Сергей сдержаться. Как он ей в глаза теперь смотреть будет? Ведь Ксюша уверенна, что у него грипп. Волнуется, переживает. Предлагала приехать, помочь, зная, что некому рядом быть. Даже после того, что в среду было…

Хоть и не было ничего. Но не знал Сережа, как со стороны это выглядело. А глаза у Ксени такие большие и грустные стали… Он говорил, объяснял, что не так все, по-другому… И девушка верила Сергею, он видел, что верила. Только глаза, все равно, грустными оставались…

Потому, что ли, напился?

Как же ему противно было, что солгал Ксене вчера. А что делать оставалось?

Сказать в лицо: я - алкоголик… Духу не хватило. Трус он, даже в этом - слабак.

Только, помочь ей надо. Обязательно надо.

Сергей тяжело вздохнул, поднялся, неуверенными шагами прошелся по квартире, открывая окна, в слабой надежде, что ночной холод поможет хоть немного протрезветь.

Долго ополаскивал холодной водой лицо. И встал, глядя в зеркало на себя, задаваясь все тем же вопросом. Как же так вышло?

Оксана сердито отбросила стопку фотографий на стол, но упрямые карточки, усугубляя ее раздражение, разлетелись кто куда, покрывая пол ровным слоем.

- Черт! - Негромко воскликнула она, хлопая ладонью по стеклянному столу.

Сотрудники удивленно косились на главного редактора, но помалкивали, уже успев оценить плохое настроение начальницы.

Ксеня редко бывала в плохом настроении. Она всегда старалась смотреть на жизнь философски. Но сейчас, как-то сложновато было следовать своим принципам.

Женщина присела на корточки, собирая рассыпавшиеся фотографии. Подошла одна из журналисток, молча помогла. Ксюша кивнула, благодаря за помощь. С усталым вздохом села за стол.

Как же все так вышло? Спрашивала она саму себя, и не находила ответа.

Ксюша уронила голову на руки, сложенные на столе, прижалась лбом к прохладному стеклу.

Ей все равно было, что другие подумают. Плохо Ксене было. Больно очень. Только лекарств от этой боли не существовало. Душа болела, или сердце глупое, как разберешь тут, где он больше себе места отвоевал?

Восьмое марта было таким замечательным.

У нее никогда не было такого, только ей одной, посвященного дня. Сын удивил ее с самого утра, когда придя на кухню в восемь утра, Ксюша обнаружила Андрюшу, пытающегося приготовить маме кофе. Ребенок переполошился, и потребовал, чтобы непослушная мать вернулась назад в постель, потому что дядя Сережа сказал, что кофе надо непременно в кровать отнести. Оксана была так тронута. И поступком ребенка, и заботой Сергея.

Кирилл не заботился о таких мелочах. И примера для подражания вот в таком поведение, у ее сына никогда не было. Она так крепко обняла ребенка, что тот даже вырываться начал, а потом, послушно вернулась в спальню. И, чувствуя себя настоящей королевой, пила кофе, пусть и очень крепкий ( Андрей, очевидно решил, что чем больше - тем лучше) не выбираясь из кровати.

Сергей позвонил еще до девяти, поздравил, а потом, сообщил, что приедет через пятнадцать минут, и настоятельно просил ничего не пытаться даже готовить. Хорошо, что Оксана уже голову помыть успела. А одевалась она всегда недолго.

Приехал Сережа с огромным букетом белых тюльпанов. Еду привез из ресторана, с лукавой улыбкой извиняясь, что ни он, ни уж тем более Андрейка, кулинарными талантами не блещут. Но Оксана и так была поражена.

Они гуляли целый день, успев побывать и на катке, и в кафе, и в порту, благо погода позволяла. Было очень солнечно и тепло. На причале Андрей с восторгом смотрел на пришвартованный теплоход, даже не бурча, что взрослые все время целуются. В благодарность за это, Сергей устроил парню экскурсию по кораблю, каким-то образом договорившись с капитаном.

И все было так прекрасно, что просто не могло продолжаться вечно. Звонок Кирилла разрушил сказочно-нереальную атмосферу праздника.

Но Сергей не сдался. Сбросив сообщение Косте, он долго разговаривал с ней, уже после того, как Ксюша уложила Андрея, успокаивая, уговаривая, что все хорошо будет. И девушка ему поверила. Правда поверила. Мужчина уехал в двенадцать ночи, поцеловав ее на прощание так, что у Оксаны ноги подкосились, и дыхание очень долго не желало приходить в норму. А Сергей лишь улыбнулся, и сам с трудом дыша.