Дитя бури - Мид Ричел (Райчел). Страница 9

— Люди обращают внимание на твои поступки лишь тогда, когда ты придаешь им слишком большое значение.

Я позволила ему снова поцеловать меня и уже не возражала, когда его рука продолжила ласкать изгиб моей груди. Она теребила сквозь рубашку сосок, пока он не затвердел. Другая ладонь опустилась мне на ягодицы и вплотную прижала меня к нему. При этом я явно ощутила то, что скрывалось под его джинсами. Тот факт, что мы вытворяли такое у всех на виду, внезапно придал еще большую сексуальность нашим действиям.

Я прерывисто вздохнула и снова оторвалась от его губ. На этот раз стыдливость была ни при чем. Виной всему жажда. Неожиданно требовательная, мучительная жажда моего тела.

— Ты живешь далеко отсюда?

— Да. В Монтебланке.

На моем лице отразилось удивление. Это было рядом с тем местом, где жила я, у подножия Санта–Каталины.

— Это не отель, а пансионат, причем довольно неплохой. Ветеринары просто обязаны строить побольше таких. — Он улыбнулся и провел губами по моей щеке. — Хочешь взглянуть?

— Да, — согласилась я. — Конечно хочу.

Глава 4

Мы набросились друг на друга прежде, чем добрались до номера. Если наше поведение на танцполе было просто непристойным, то в лифте началась откровенная порнография. К счастью, в кабине никого больше не оказалось, что немаловажно, особенно если учитывать расхристанное состояние нашей одежды, когда мы наконец ввалились туда.

В какой–то момент голос разума начал шептать: «Это не ты». Но это была я. И я хотела этого, хотела отчаянно.

Номер был отличным, что неудивительно для такого замечательного отеля. Кровать королевских размеров в комнате, залитой луной, обещала комфорт, раздвижная стеклянная дверь позади нее выходила на балкон, с которого открывался вид на пустыню. Но насладиться пейзажем я не смогла, потому что Кийо стащил с меня рубашку и толкнул на кровать. В этой гонке преимущество было на моей стороне, так как я уже неплохо постаралась в лифте, расстегивая его джинсы.

Когда мы наконец полностью разделись, Кийо сел на край кровати и полез в пакет из бакалейного магазина, лежавший на полу. Нам пришлось сделать неромантичную, но необходимую остановку, чтобы купить презервативы. Я пользовалась противозачаточными, но даже в разгар страсти не была настолько глупа, чтобы отважиться на небезопасный секс с незнакомцем, каким бы привлекательным он ни был. Нетерпеливые пальцы Кийо практически разорвали упаковку, отчего маленькие квадратики рассыпались по полу. Он подобрал один, открыл и с моей помощью надел резинку.

Реакция Кийо на мое прикосновение и ярко–красный цвет презерватива позабавили меня. Когда он был надет, я на мгновение залюбовалась Кийо. Все в нем было прекрасно: очертания тела, лепные мускулы, смуглая кожа. В тусклом свете луны его глаза были темны и требовательны. Две черные бездны жаждали поглотить меня. Я чувствовала его какое–то дикое, первобытное напряжение. Он взглянул на меня так же пристально, но тут же опрокинул на кровать рядом с собой и лег сверху.

Сначала он только целовал меня. Всюду. Кийо снова и снова пробовал на вкус мои губы и шею, водя по ней языком. После его вниманием надолго завладела моя грудь. Впрочем, как правило, женская грудь нравится большинству мужчин. Он сжимал ее, целовал, покусывал соски, при этом неотрывно глядел мне в глаза. Под кожей у меня будто пробегали струи огня. Его прикосновения были словно какой–то наркотик, жизненно необходимый мне.

Затем Кийо опустился и потерся носом о чувствительную кожу между моими ногами. Он быстро провел языком там, где соединялись бедра, сделал глубокий вздох, уткнулся туда, словно хотел вобрать меня всю, потом выпрямился, лег сверху, и мы снова оказались лицом к лицу. Мое тело изнывало. Я никак не могла понять, почему мы все еще медлим. Не знаю, что было написано на моем лице, но Кийо улыбнулся. Это была понимающая, но какая–то животная улыбка.

— Ничто не может сравниться с запахом женщины перед тем, как овладеваешь ею.

— Овладеваешь? — Я рассмеялась. — Ты хочешь сказать, что я принадлежу тебе?

— Мы все принадлежим друг другу во время секса, Эжени.

Тут я почувствовала, как он проник в меня, неторопливо, будто украдкой, чтобы застать врасплох, но затем погрузился до самого основания. Я думала, что прелюдия, во время которой он исследовал мое тело, слегка расслабила его, но он, напротив, оказался еще крепче и мощнее, чем когда я надевала презерватив на его штучку. Кийо задвигался в жестком, быстром ритме, при котором любой другой мужчина кончил бы, наверное, секунд за тридцать. Однако я подозревала, что это не тот случай.

Так и вышло.

Я вонзила ногти в его спину и выгнулась наверх, чтобы как можно глубже вобрать его. Я чувствовала себя до боли наполненной, но это была хорошая боль, та самая, что граничила с наслаждением, неотделимая от него. Кийо двигался глубокими и быстрыми толчками, внимательно наблюдал за мной, ловил реакцию на каждое движение, каждую смену позиции.

Когда он затронул самое чувствительное место внутри меня, я раскрыла рот и стала вскрикивать все громче. Тогда он принялся вонзаться еще более яростно и неистово. Я уже не просто кричала, а вопила. Кийо передвинул руки и сжал мои запястья, сдерживая бьющееся тело. Рука, слегка поврежденная кером, отозвалась болью, но это чувство растворилось на фоне ощущения жидкого пламени, нарастающего между ног и готового взорваться внутри.

Да и сама я тоже позабыла о нежностях, вырвалась из его хватки, вцепилась Кийо в спину, вонзилась ногтями до крови, глубоко и неистово. Я понимала это, но остановиться не могла, более того, вонзалась все глубже, пока он снова не перехватил мои руки, сковав движения. Это был самый грубый секс, который мне доводилось пробовать, и, похоже, лучший.

— Не закрывай глаз, — велел он мне.

Я даже не поняла, что зажмурилась. Зрение казалось лишним на фоне всего того, что я испытывала в данный момент.

— Смотри на меня, — шепотом приказал Кийо. — Смотри на меня.

Наши взгляды приковались друг к другу. Напряжение внутри меня наконец–то достигло предела, взорвалось и вынудило тело биться в конвульсиях. Мои крики превратились в долгий стон, единственный способ озвучить чувства, пронизывавшие меня. Если вы думаете, что Кийо после этого остановился, то ошибаетесь. Он продолжал двигаться в том же обжигающем ритме, сдерживая меня, и это оказалось едва ли не лучше самого оргазма. По его лицу я видела, что мои реакции заводят его все сильнее и сильнее. В тот самый миг я принадлежала ему в точности так, как он и сказал.

Но тут моя бойцовская натура взяла верх. Я решила, что больше не желаю быть безвольным объектом. Доминирование и власть определяли мою жизнь, в том числе и секс. Я передвинула руки от его спины к плечам, воспользовалась элементом неожиданности, опрокинула Кийо на спину и удержала под собой, сжав ногами бедра. Удовольствие и удивление отразились на его лице. Он явно не ожидал, что я окажусь такой сильной. Потом Кийо попробовал сбросить меня, но я толкнула его назад. Движение вышло чуть более грубым, чем я намеревалась, но мужчина не возражал. Напротив, страсть в его лице только росла.

— Теперь подчиняешься ты, — прорычала я, прижимая ладонями его грудь.

Усмешка искривила губы любовника.

— Само собой.

Я снова направила его в себя, ликуя от того, что теперь была ведущей, стала двигаться вверх и вниз, нагнулась так, чтобы видеть, как он входит и выходит из меня. Выбившиеся длинные пряди моих волос свисали и касались его кожи. Они были цвета корицы, слишком светлые для каштановых и чересчур темные для рыжих, но в этом освещении казались черной завесой, разделявшей нас. Кийо убрал их в сторону и мягко положил руки мне под грудь, чтобы чувствовать ее движение во время моей скачки.

Теперь уже я сквозь пелену волос следила за лицом Кийо, контролируя его. Это было изумительно. Я двигалась все стремительнее и жестче, вонзала его в себя до самого конца, наблюдала и подстраивалась. Мне хотелось видеть выражение его лица, когда он кончит, лишится всех сил, потеряет самообладание.