В объятиях любимого - Грэхем Линн. Страница 8

– Вы… вы!

– Спокойно, спокойно, – посмеиваясь, сказал он.

Она проглотила рвущиеся наружу бранные слова.

– Доброй ночи, – холодно попрощалась девушка и, больше не взглянув на него, начала спускаться по ступеням.

Остановившись в полумраке автомобильной стоянки, Мисти открыла сумочку и чуть не закричала, когда из темноты вдруг вынырнула мужская фигура.

– Мисти, это я, – прошептал голос Филиппа.

– Черт, ты напугал меня до смерти!

– Извини, но я должен поговорить с тобой. Думаю, я не очень популярен в твоем доме.

– Нам не о чем говорить. Мне очень жаль, что твой брак распадается, но я не понимаю, чем поможет тебе беседа со мной.

– Просто выслушай меня. Я никогда не переставал любить тебя, – заметно волнуясь, сказал он. – Я был таким дураком, когда бросил тебя ради Хелен!

– Лучше замолчи, Филипп, и возвращайся домой.

– Но Мисти…

– Вы слышали ее. Езжайте домой. – Казавшаяся в темноте огромной фигура Леона надвинулась на Филиппа, оттирая его от Мисти. Леон взял из ее дрожащих рук ключи и открыл дверцу машины.

– Спасибо, – сказала она ему в приливе благодарности за то, что он так вовремя появился, и скользнула в салон.

Филипп бросил взгляд на Леона и, прочитав на его лице мрачную решимость, молча подчинился. Леон дождался, пока бывший жених Мисти не скроется, и только потом произнес:

– Не за что. Этот идиот тебя напугал?

– Нет, – солгала она. – Ничуть.

Мисти нажала на газ и выехала со стоянки. Примерно через милю она съехала на запасную полосу и вытерла слезы. Нет, Филиппа она уже не любит, но от воспоминаний никуда не деться.

Через полгода после разрыва помолвки он уже женился на хорошенькой блондинке из уважаемой семьи с двойной фамилией – к этому всегда так стремилась его мать. Через год Мисти узнала, что он стал отцом замечательного малыша, и несколько раз даже встречала его жену с ребенком в супермаркете. Ничто не могло сравниться с болью, пронзившей ее сердце, когда она повстречала их впервые и поняла, что ей, возможно, никогда не испытать такого счастья – быть матерью.

Рана, нанесенная Филиппом, не заживала долго. Ради спокойствия Берди Мисти ходила на свидания, но ничего, кроме новой боли, ей это не приносило. Все мужчины, когда она осторожно пыталась выяснить их отношение к женщине, которая не сможет родить им ребенка, сокрушенно качали головами и пожимали плечами. Чтобы избежать новых разочарований, Мисти перестала с ними встречаться и решила открыть собственное дело. Убедив себя, что в жизни много других радостей, кроме замужества и материнства, она так и жила, пока не появился Леон Андраччи, который напомнил ей о ее давно тщательно скрываемых желаниях и надеждах. Главное, он напомнил ей, что она все еще женщина, и ей снова захотелось стать желанной, лелеемой, оберегаемой и… любимой.

Почему Леон решил проводить меня до машины? – спрашивала себя Мисти. Может, он знал, что Филипп будет ее дожидаться, или это все-таки была случайность? Но почему он вел себя так, словно имеет на нее все права? Или ей просто хочется так думать, ведь, если подумать, хотя Леон немало времени проводит в обществе женщин, они куда менее важны для него, чем, например, работа. Ведь на фотографиях его крайне редко можно увидеть с одной и той же спутницей на протяжении более или менее продолжительного отрезка времени? В общем, Леон Андраччи из той категории мужчин, которые притягивают к себе женщин, как сладкое притягивает пчел, но, если женщина благоразумна, она будет держаться от такого мужчины на расстоянии и восхищаться им издали, чтобы не страдать и не мучиться от неразделенной любви. Кстати, неплохо бы ей вспоминать об этом почаще. Она ведь считает себя благоразумной, не так ли?

Шесть дней пролетели незаметно. После некоторых раздумий Мисти все-таки решила временно приостановить деятельность своей компании, пообещав своим сотрудникам позвонить сразу, как только будут преодолены финансовые трудности, с которыми она столкнулась. По мере того как приближался понедельник, ей все сложнее становилось сдерживать волнение. Последние несколько месяцев отняли у нее много сил и нервов. Времени сходить куда-нибудь и развлечься у нее не было. Возможно, поэтому, думала Мисти, она так радуется, что на несколько недель ее жизнь изменится? Она старалась не вспоминать об истинной причине этой перемены.

Лимузин остановился у высокого современного здания, где, как поняла Мисти, ей предстоит жить. Шофер взял две ее сумки. Вместе они зашли в лифт, при выходе из которого ее уже ждал немолодой, но подтянутый мужчина, представившийся Альфредо. Он открыл перед ней дверь, и, переступив порог, она оказалась в настоящем мире роскоши и холода, так как преобладающим цветом в квартире был белый.

Неужели я ждала чего-то другого? – печально спросила себя Мисти, идя за Альфредо в спальню.

Да, призналась она себе, может, хотя бы капельку уюта.

– Ваши дела на сегодня, – подавая ей папку, сказал Альфредо.

Пробежав список глазами, Мисти напомнила себе, что это работа, и если Леон Андраччи посчитал нужным, чтобы она посещала салоны красоты, значит, она это сделает вопреки своему желанию.

Спустя несколько часов Мисти взглянула в зеркало – и не узнала себя. Но удивление собственной внешностью было несопоставимо с желанием поскорее уйти из салона. Быть любовницей, настоящей или фиктивной, – самое скучное занятие в мире, подумала она, когда ее машина в очередной раз застряла в пробке. Тогда же позвонил Леон.

– Я заеду за тобой в половине седьмого.

При звуках его низкого голоса по ее телу побежали мурашки.

– Куда мы идем?

– На премьеру фильма. Надень драгоценности. Я выбрал бриллианты, – добавил он и отсоединился.

Когда Мисти зашла в спальню и открыла шкаф, то своих вещей она в нем не обнаружила, зато он был полон одежды ее размера от всемирно известных дизайнеров. На кровати лежало длинное, облегающее, на тоненьких бретельках и с глубоким вырезом платье серого, с серебристым отливом цвета. На туалетном столике девушка нашла коробку в форме сердечка. Внутри, на атласной подкладке, лежало изумительное бриллиантовое ожерелье и подвески.

В половине седьмого Мисти вышла в огромный холл. Леон уже дожидался ее, стоя спиной к окну.

– Не люблю, когда меня заставляют ждать, – произнес он, не оборачиваясь.

– Ты дал мне не так уж много времени, – спокойно сказала Мисти, желая, чтобы он обернулся и посмотрел на нее. Она взглянула на часы. – Я опоздала всего на минуту.

– В твоем распоряжении был весь день! – Леон резко повернулся к Мисти. В его черных глазах пылало негодование, но оно исчезло сразу, как только он ее увидел. Его взгляд охватил изящную фигуру, затянутую в серебристое платье, задержался на плавных изгибах тела и остановился на лице.

– Ты фантастично выглядишь, – наконец сказал он с хрипотцой в голосе, от которой ее сердце бешено забилось.

– Спасибо.

– Но это не оправдывает твоего опоздания.

– Придется тебе к этому привыкнуть. Я не опаздываю только на работу.

– Значит сегодня ты опоздала впервые, потому что наше соглашение – это работа. – Леон снова охватил Мисти взглядом, от которого у нее в груди сладко заныло, затем подошел к лифту и подождал, пока она войдет.

– Если наше соглашение – это работа, тогда ты не должен так на меня смотреть, – с дрожью в голосе произнесла она.

– Смотреть – не трогать, – негромко заметил он. Его взгляд опустился на ее губы, затем он поднял глаза и медленно, чувственно улыбнулся.

Чтобы справиться с участившимся дыханием, Мисти сжала зубы. Лифт мягко остановился, и она поспешила покинуть тесное пространство, надеясь, что свежий воздух поможет справиться с желанием, которое охватывало ее каждый раз, когда Леон находился в опасной близости от нее.

В лимузине он вытянул свои длинные ноги и закрыл глаза. С минуту они ехали в тишине, но затем Мисти не выдержала:

– Мне было бы гораздо легче сыграть свою роль, если бы ты сказал, зачем тебе это нужно. Я умею хранить тайны.