Против лома нет вампира (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 74

Даниэль помнил все до минуты. Помнил, как пытался ее успокоить. И как обычный секс перешел в нечто, чему у него не было названия.

Юля искала в нем забвения, а он в ней — спасения. Спасения от себя самого.

Даниэль привык за эти века, что все только берут. Берут все, что могут. Секс, власть, деньги, кровь…

А Юля ничего не брала. Она просто отдавала ему всю себя — и беспомощно просила о помощи.

Мечислав не одобрил бы его поступка. Когда женщина уснула, Даниэль поверхностно подействовал на ее сознание. Попробовал подействовать. Он не был силен в магии и гипнозе, как тот же Дюшка (и о нем Даниэль уже думает ее словами…) если бы Юля не захотела его пропускать, он бы ничего не смог сделать.

Но — пропустила.

Там, где Мечислав ломился через стены и горы, Даниэль прошел, как приглашенный гость.

Но надо отдать вампиру должное — он не причинил Юле никакого вреда. Просто слегка потер память о прошедшей ночи — иначе кошмары были бы девушке обеспечены до конца жизни. В результате Юля воспринимала все, что с ней произошло слегка отстраненно — и могла логически мыслить и действовать. Что и требовалось.

Больше Даниэль не тронул ни единой ниточки памяти. Не поменял отношение к себе на более благожелательное, не добавил раскованности, как часто делал тот же Мечислав, не просмотрел память — одним словом, вампир вел себя как джентльмен.

А потом сидел и смотрел на спящую женщину.

И карандаш сам собой летал по бумаге, рассказывая художнику то, что пряталось пока даже от самой натурщицы.

И с каждым штрихом Даниэль все больше восхищался девушкой.

Она была невероятно красива внутренне.

И ее Зверь, ее альтер эго, тоже был по-своему красив. Он вызывал ужас, а не омерзение.

А это было важно для вампира.

Юленька, егопушистик, вовсе не была жестокой и подлой. Капризной — да. Решительной — безусловно. Хищницей — разумеется, как и любая настоящая женщина, но не в смысле бездумной охоты на мужчин, а в смысле напасть и загрызть. Убить не ради забавы, а чтобы жить дальше — и на его взгляд — невероятно красивой хищницей. И ему все это нравилось. Юля больше всего походила на рысь. Большую кошку с кисточками на ушах, которая охраняет свою территорию, защищает детенышей и гуляет сама по себе.

Так ее и надо нарисовать. Женщиной с кошачьими чертами — и кошкой с женским лицом.

Получится очень красиво.

И ей понравится.

Интересно, что она больше в нем любит — его самого или его талант? Все-таки доля правды в сказанном Мечиславу была. Сострадание, восхищение талантом, опасность — все создало такую экстремальную смесь, которая не могла не взорваться.

И Даниэль покорно принимал последствия взрыва.

Для себя он уже все решил.

Его человеческая девочка.

Его пушистик.

Его Юленька.

И никому он ее просто не отдаст. Не сможет отдать. Никогда.

Даже Мечиславу.

После победы они обязательно попробуют построить более серьезные отношения. Хорошо бы пожить вместе. И жаль, что вампиры не могут жениться. В силу технических причин. Просто днем до ЗАГСа не дойдут. Сгорят раньше.

Если все будет хорошо, он попробует зарабатывать рисованием. И — что самое прекрасное — Юля будет с ним очень долго. Она уже согласилась. И сегодня, когда они целовались, он видел любовь в ее глазах. Испуганных, но очень красивых. И не винил ее за этот страх. Главное, что она уже приняла решение. Пусть как чужой фамилиар. Но у них будет много времени…

— Ты идешь?

В дверях комнаты нарисовался Вадим.

— Иду.

Даниэль натянул штаны и решительно шагнул за порог.

О Юленьке и своем будущем он подумает чуть позже.

Не стоит заставлять ждать всех остальных. И так хочется посмотреть на свою девочку в белом костюме…

Белый костюм у меня действительно был. Но какой! Белый шелк, расшитый серебром! Брюки очень напоминали один из костюмов Элвиса Пресли — расшитый клеш с разрезами до колена. Жакет, из того же шелка, был так густо расшит серебром, что почти не гнулся. Он доходил мне до талии, застегивался на пять крючков и при каждом шаге в промежутках мелькали то грудь, то живот. Я пожала плечами. Стесняться? Кого? Тех, кто будет смотреть и облизываться? Ну и пусть. Как говорит моя подруга: «Пусть плачут те, кому мы не достались, пусть сдохнут те, кто нас не захотел!» И я полностью с ней согласна. Да и костюм мне идет. Я подумала — и заколола волосы на затылке замысловатым узлом. Получилось очень красиво. Воротник окаймлял длинную шею — и вена особенно отчетливо билась на горле. Искушение для вампиров. Осталось взять только пистолет со святой водой и крестик. А лучше — три крестика. Рядом лежал нож, подаренный мне Мечиславом. Но он был в красных ножнах. А белого пояса тут нет?

Белый пояс нашелся, я продела его в брюки — и вытащила нож. Лезвие светилось холодным блеском серебра. Красиво. Может засунуть его за пояс прямо так? Хм, не смешно, Юля! Это в дешевом американском кино супермены засовывают себе ножи в попу, не боясь поцарапаться, а у меня такой номер кончится разрезанными в самый неподходящий момент штанами. Это точно. Значит, нож остается здесь. А лучше положить его в сумочку. Благо белая дамская сумочка нашлась и тут. И полусапожки на таких же отвратительных шпильках. Будем надеяться, что я себе не сверну шею.

Вампиры уже ждали меня внизу. Мечислав опять был во всем черном, расшитом золотом и выглядел так, что мог одной улыбкой излечить от фригидности, целую толпу феминисток. А трое остальных вампиров стояли, как ангелы ада — в белом с серебром и с клыками. Я подошла к Даниэлю.

— Обалденно выглядишь! А я тебе нравлюсь?

— Юля, для меня ты всегда красавица.

— Неужели это комплимент?

— Нет, это чистая, правда.

— Ты просто очаровательна, кудряшка. И выглядишь совершенно невинной и в то же время очень чувственной женщиной во всем белом.

— И как мне это удается, в мои-то преклонные годы, — согласилась я.

— Да, парик и вставная челюсть сделаны просто превосходно, — согласился вампир. — Кудряшка, прежде чем мы поедем, я хотел бы попросить тебя об одной услуге.

— Да?

— Я хочу, чтобы ты поделилась кровью с Борисом.

Наверное, на моем лице было написано полное недоумение, потому что Мечислав пояснил.

— Разреши Борису сделать пару глотков крови и попробуй поделиться с ним той СИЛОЙ, которой делилась со мной и с Даниэлем.

— Вы полагаете, что я могу делать это по заказу!? И потом, нам еще предстоит визит к Андрэ. Я же ног таскать не буду! И потом, так ли это необходимо!?

На самом деле мне просто не хотелось позволять еще одному вампиру запускать в меня клыки. Пусть даже с самыми лучшими намерениями.

— Необходимо, — отозвался Мечислав. — Видишь ли, сегодня Борису предстоит поединок. И мне хотелось бы использовать все шансы на победу.

— А при какой кухне здесь я? — я по-прежнему проявляла поразительную тупость.

— Ты — очень редкий тип человека, кудряшка. Ты сама этого пока не знаешь, но ты можешь действовать, как аккумулятор. И если научишься правильноь использовать свою силу, тебе цены не будет.

— А поконкретнее можно?

Аккумулятор! Спасибо, что вентилятором или мотором не назвал!

— Это долго объяснять, кудряшка. Сделай, как я прошу — и мы отправимся к Андрэ.

Я скрестила руки на груди.

— Давайте поступим по-другому. Сейчас вы мне честно рассказываете, чего от меня ждете — и тогда я подумаю, стоит вам помогать или нет. В противном случае я просто уйду отсюда. И разбирайтесь, как пожелаете.

Мечислав обреченно посмотрел на меня, потом на потолок, а потом опять на меня. Интересно, он надеялся, что я передумаю? Но я уперлась рогом. Черта с два я с места сдвинусь без объяснений! И он это понял.