Испытание ядом - Снайдер Мария. Страница 52

— Я бы начал, скучать, — весело ответил Валекс.

— Да ладно. Я серьезно. Тебе бы пришлось сменить профессию. — Я усилила давление на его шейные мышцы. — Стать танцором? — Мои руки испускали тепло, которое лишь усиливалось под воздействием бренди.

— Нет. Может, учителем, боевых искусств? — ответил Валекс.

— Нет. Ведь это будет совершенный мир, в котором не будет места оружию, — мои руки скользнули ниже по его спине. — Может, ученым? Ведь ты уже успел прочитать все эти книги? Или ты держишь их здесь лишь для того, чтобы в них не залез никто другой?

— Я читаю разные книги, однако сомневаюсь, что твоему совершенному обществу потребуется специалист по убийствам.

Мои руки замерли.

— Думаю, нет.

— Может, я смогу стать скульптором? Я умею ваять очень красивые статуи. Можно было бы обновить убранство замка. А что будешь делать ты? — осведомился он, когда мои руки достигли его поясницы. — Чем ты займешься?

— Акробатикой, — вырвалось у меня.

Прежде мне казалось, что я похоронила свое увлечение вместе с врученным мне амулетом, но путешествие по лесу вновь пробудило во мне желание заниматься ею.

— Акробатикой? Ну, это многое объясняет.

И я, возбужденная прикосновением к телу Валекса, вдруг обняла его за талию. Наплевать на Рейяда. Бренди избавило меня от страха.

— Элена, ты пьяна, — хватая меня за запястья, хрипло проговорил он и встал. Затем он склонился, подхватил меня на руки и отнес в мою комнату. — Тебе надо поспать, Элена. — Он уложил меня на кровать и бесшумно удалился.

Я лежала, глядя в темноту, и все кружилось перед моими глазами. Потом я приложила к холодной каменной стене ладонь, и это немного помогло мне упорядочить мысли. Теперь я знала, что интересую Валекса лишь как дегустатор. А я-то купилась на сплетни Диланы и ревность Марин. И теперь сама виновата в том, что меня отвергли.

Как я только до сих пор не поняла, что люди могут ужасно изменяться? По крайней мере те, с которыми доводилось встречаться мне. Сначала Брэзелл, потом Ранд. Лишь Рейяд отличался постоянством. А что же Валекс? Неужто и с ним должна была произойти такая же метаморфоза? Или она уже произошла? И, как говорила Стар, я не должна была относиться к нему как к единомышленнику и уж тем более не имела права впускать его в свое омертвевшее сердце?

Если бы я только могла! Я рассмеялась. Смех получился хриплым и отрывистым, что отражало состояние моих мыслей. «Ты только посмотри на себя, Элена, — насмешливо промолвила я, обращаясь к себе. — Кто ты такая? Отравленный дегустатор, общающийся с призраками». Я должна была быть благодарна уже за то, что жива. А мечтать мне оставалось лишь о том, чтобы добраться до Ситии. Лишь там я могла заполнить образовавшуюся во мне пустоту. Я отогнала от себя сентиментальные грезы и сосредоточилась на единственной задаче — как остаться в живых.

Бегство в Ситию не освобождало меня от Валекса. Лишь добыв противоядие к «Пыльце бабочки», я могла взяться за воплощение своих намерений. И я решительно принялась повторять всю последовательность действий при вскрытии замка, пока не погрузилась в глубокое хмельное забытье.

…Я проснулась за час до рассвета с раскалывающейся от боли головой. Вокруг была выжженная пустыня. Мне казалось, что при каждом выдохе у меня с губ слетает пыль. Двигаясь с невероятной осторожностью, я сползла с кровати, завернулась в одеяло и отправилась на поиски воды. Валекс любил холодную воду, и на балконе всегда стоял кувшин.

Морозный ночной воздух мгновенно развеял мое сонное состояние. Каменные стены замка призрачно мерцали в лунном свете. Я нашла металлический кувшин, вода в котором уже подернулась узкой пленкой льда. Я проткнула ее пальцем и начала с жадностью пить.

Когда я вторично закинула голову, то заметила над собой черный предмет, похожий на паука, двигавшийся по стене. Со все возрастающей тревогой я поняла, что это не паук, а человек, и он спускается ко мне.

Я начала оглядываться по сторонам, гадая, где бы спрятаться, но быстро поняла, что меня наверняка уже заметили. Лучше всего было вернуться обратно и разбудить Валекса. И все же я помедлила, прежде чем войти в кромешную тьму гостиной. Изнутри увидеть пришельца в черной одежде будет значительно сложнее. А даже запертая дверь не внушала мне после занятий с Янко чувства уверенности.

Ругая себя за то, что не захватила с собой выкидной нож, я отошла в дальнюю часть балкона, сжимая в руке кувшин.

Человек спрыгнул на балкон, и по той легкости, с которой он это сделал, я его узнала.

— Валекс? — прошептала я.

Сначала блеснули его белоснежные зубы, а затем он снял с лица темные очки. Остальная часть лица была закрыта капюшоном, пришитым к облегающему трико.

— Что ты делаешь? — осведомилась я.

— Занимаюсь разведывательной деятельностью. Генералы обычно остаются в зале после ухода командора. Поэтому мне надо было дождаться, когда все разойдутся по своим комнатам. — Валекс вошел в гостиную, снял капюшон, зажег на столе светильник и вытащил из кармана какую-то бумагу.

— Ненавижу тайны. Я бы и сейчас не стал разгадывать имя преемника командора, как не делал этого пятнадцать лет, но искушение оказалось слишком велико: восемь пьяных генералов спят непробудным сном, хоть танцуй у них на кроватях. И все они явно лишены воображения — все положили конверты командора в свои портфели. — Валекс поманил меня к столу. — Ну-ка, помоги мне расшифровать это.

И он вручил мне плотный листок, на котором были написаны разные слова и цифры. Проникнув в комнаты генералов, он умудрился скопировать восемь зашифрованных карточек, которые были розданы им командором.

Интересно, с чего вдруг он начал доверять мне? Но я не стала спрашивать, а пододвинула кресло и устроилась радом с Валексом.

— А как тебе удалось вскрыть восковую печать? — поинтересовалась я.

— Детский трюк. Единственное, что нужно, это острый нож и язычок пламени. А теперь прочти первую группу букв. — Он записал их, а затем начал переставлять в необходимом порядке. Потом взял какую-то книгу и начал перелистывать страницы, усеянные такими же знаками, какие были выгравированы на рукояти моего ножа. Страница, на которой Валекс остановился, была украшена большим синим символом в форме звезды, вписанной в три окружности.

— Что это? — спросила я.

— Древний символ осады. Покойный король пользовался этими знаками, когда общался со своими военачальниками во время войны. Они были изобретены много веков назад одним великим стратегом. Прочитай мне следующую группу. Там должны быть цифры.

Я перечислила ему ряд цифр. И он начал считать строчки в тексте.

А я подумала, что надо будет воспользоваться, этой книгой и расшифровать надпись на моем ноже. Вот Янко удивиться!

Дойдя до нужной цифры, Валекс записывал на чистом листе бумаги букву. Закончив расшифровку, Валекс замер.

— Кто? — не в силах сдержать любопытство спросила я.

— Догадайся, — ответил он.

Я посмотрела на Валекса. Мне было плохо, меня мучило похмелье.

— Дам тебе подсказку. Кто больше всех радовался смене преемника? Чье имя чаще всего всплывает в сомнительных ситуациях?

Ужас объял меня. Если с командором что-нибудь произойдет, к власти придет Брэзелл. И первым его распоряжением станет приказ о моей казни, так что я уже не увижу его нововведений.

Валексу не составило труда понять выражение моего лица, и он кивнул:

— Правильно. Брэзелл.

В течение двух дней командор должен был встретиться с каждым генералом по отдельности. И когда я появлялась, чтобы продегустировать пищу командора, в его кабинете повисало неловкое молчание. Стражники генералов тут и там затевали стычки друг с другом, и весь замок погрузился в атмосферу напряженности.

Когда на третий день я пришла утром дегустировать завтрак командора, то застала у него Брэзелла и советника Могкана. Глаза у командора блестели, но голос звучал монотонно.

— Убирайся отсюда! — рявкнул Брэзелл, поворачиваясь ко мне.