Когда мечтаешь (СИ) - Андреева Нара. Страница 4

Чайка вразвалочку пошлепала по столу и, открыв клюв, залилась резкой трелью.

Дзыыынь... дзыынь... дзынь... дзынь... дзыыыыынь...

Ника вскочила с дивана, на ходу накинула халат и бросилась открывать дверь, мельком взглянув на часы.

– Полдевятого. Ничего себе!

– Ты что до сих пор дрыхла? – возмутилась Лиза, когда Ника отрыла ей дверь. – И что, кофе еще не сварила? А ну бегом, я же без него недееспособна!

– Лиз, имей совесть, дай мне хотя бы умыться!

– Потом умоешься. У меня пара через час, и я не смогу строить из себя невозмутимого препода, если у меня будут слипаться глаза.

– Террористка, – беззлобно буркнула Ника и принялась варить кофе, а Лизку заставила заправить диван, делая вид, что не слышит её бухтения о священной традиции распития кофе по утрам...

Когда родители поняли, что девочки подросли и их родительское мнение уже не имеет никакого значения, а о воспитании можно забыть, они разменяли свою трехкомнатную квартиру на две однокомнатные в одном районе, а сами перебрались на постоянное жительство на дачу, которая дачей-то была весьма условно. За годы удачной карьеры мама и папа скопили прилично средств и смогли себе отстроить добротный дом, со всеми удобствами.

Так вот, с тех самых пор, Лиза, если бы в городе, приезжала пить у нее кофе по утрам. Стоит ли говорить, что в те дни, когда Ника уезжала по делам или на отдых, Лизка регулярно названивала, чтобы обстоятельно рассказать, как она погибает без живительного напитка. Обе прекрасно понимали, что это такой предлог, и никто, ясное дело, без кофе умирать не собирался. Просто они были близнецами и любили друг друга так, что не представляли, как можно жить, не встречаясь хотя бы раз в день...

– Готово! Держи, злыдня, а я пошла в душ, – Ника поставила перед сестрой чашку. – И имей совесть, не выдувай весь...

– Так он остынет!

– А ты не снимай блюдце с турки.

Лиза показала ей язык, на что получила предупреждение в виде кулака, дополненного грозно сдвинутыми бровями.

Ника точно знала – сестрёнка всё равно выпьет весь кофе. Это переругивание тоже было частью традиции. Сварить себе ещё труда не составляло, как и доставить удовольствие Лизе, позволяя побыть бессовестной.

Во время водных процедур Ника припомнила свой странный сон. Когда-то в юности она увлекалась толкованием и знала, что означает то или иное событие в мире Морфея, но что, чёрт побери, означают чайки-очкарики? Вряд ли даже у дедушки Фрейда будет объяснение подобному.

– Во всём виноват этот компьютерный нахал, – поделилась она со своим отражением в зеркале, – мало того, что пол ночи из-за него заснуть не могла, так он еще и во сне при... прилетел. Жалко Лиза разбудила, я бы хоть там с ним разобралась... Я бы...

От приятных мыслей на тему "жестокая казнь чайки-очкарика" отвлек звонкий Лизкин смех. Ника заплела волосы в косу, запахнула халатик и поспешила узнать, что же так насмешило сестру.

– Твою ж ты ж мать! – не сдержалась она, когда увидела человеческое воплощение её ночного кошмара.

Вадим сидел за компом, бодро колотил по клавишам, попутно что-то объяснял Лизе, а та, как последняя идиотка, хихикала и смотрела на него восхищенными глазами.

– Доброе утро, – кошмар уставился на нее, словно голодный кот на сметану. – Классный халатик – прикрывает, но не скрывает.

– Да-да, – влезла её бывшая сестра, а ныне предательница. – Это я подарила – вместо того чудовищного махрового. Куда приятнее после душа надевать шелк: и тело радуется, и достоинства видно.

– Ты чего здесь забыл? – Ника так разозлилась, что и не подумала смущаться, а напротив, начала грозно надвигаться на Вадима, попутно озираясь, выискивая, чем бы его огреть.

– Вчера я установил тестирующую программу , мне нужны данные, чтобы понять, что делать вечером, – продолжая нахально рассматривать её, объяснился Вадим. – Так что прекрати на меня шипеть и лучше скажи спасибо – вечером твой калькулятор станет, наконец, компьютером.

"А он побрился, – заметила Ника, – и надо сказать, что не такой он уж и страшный: приятное лицо, губы красивые, хотя одет, всё равно, как придурок, и космы свои никак не расчешет".

Вадим вернулся к манипуляциям с компьютером. Постучав ещё немного по клавишам, он удовлетворенно улыбнулся и вытащил из системника флешку.

– Всё, мне пора. С удовольствием задержался бы, но, увы... дел по горло, – как ни в чём не бывало, сказал Вадим, вставая из-за стола. – Лиза, приятно было познакомиться. Ника – не прощаюсь. Не забудь заварить мой чай.

Он нарочно прошел мимо Ники, на секунду прижавшись к ней, и усмехнулся в ответ на её беззвучный "ах".

"Ты почувствовала, как он классно пахнет?" – неожиданно услышала Ника тихий голосок у себя в голове. Она невольно принюхалась, ощутив слабый шлейф, оставленный парнем.

Да уж, запах и верно был хорош. Оставалось только удивляться: откуда у эникейщика деньги на дорогой парфюм.

Когда за ним закрылась дверь, Ника еще пару минут вдыхала ртом воздух, пытаясь понять, что вот только что тут произошло. Она, что – отреагировала на прикосновение этого? Её тело взбесилось, решив, что на безрыбье и рак рыба? А внутренний голос к нему присоединился?

– Ну, Никуленция, ты и партизан, – протянула Лиза, сверля её взглядом, – закадрила классного парня и молчала!

– Классного? Ты чем на него смотрела? Он же ужасен, ты вообще о чем?

– Глазами сестренка. А вот ты, судя по всему, на него вовсе не смотрела. Знаешь, что он сказал, когда я открыла ему дверь?

– Ну?

– Он спросил, кто я такая и где Ника!

– И?

– Ты не поняла? Впервые в жизни, кто-то кроме мамы и папы нас не перепутал. Мой муж, временами тебя за меня принимал. А этот парнишка ни на секунду не усомнился, что перед ним стоит не Ника! Так что, ты сейчас садишься и рассказываешь мне как, когда, что и зачем. Ты должна уложиться в десять минут. Время пошло.

Ника покорно присела в кресло, нервно теребя поясок от халата, и поведала сестре историю знакомства с Вадимом, причем решила не скрывать ничего, в том числе, и то, как он обзывал её тайную любовь. После чего сестра, как ребенок, захлопала в ладошки.

– Молодец, пацан, уважаю.

– Не понимаю, почему ты так радуешься. Ты не заметила, что он похож на пугало?

– Я заметила, например, что вся одежда на нем не просто новая, а надетая в первый раз – он забыл оторвать этикетку с рубашки, а когда я обратила его внимание, он смутился, оторвал и засунул в карман. Очень поспешно.

– К чему ты мне это рассказываешь?

– К тому, что ты у меня бестолочь! Неужели не догадалась что к чему?

– Зая, ты о чём? Я не понимаю!

– Ох, Ника! Что-то поглупела ты со своим последним фантиком без мозгов и совести, и не видишь ничего.

Сестра взглянула на часы.

– Время для объяснений вышло, – с сожалением констатировала она. – Подумай над моими словами. Не шипи ты на него, как кошка. Дай парню шанс. Не пожалеешь.

Привычно чмокнув её напоследок, Лиза унеслась обучать своих оболтусов, оставив Нику в полном раздрае.

Вадим, как ни крути, никак не подходил под Лизкины понятия о нормальном мужчине. Слишком молод, волосат, не серьезная профессия, не богат... Сестра, видно, записала её в полные неудачницы. А сама, можно подумать, больно удачлива. Со всеми её романами и бывшим мужем, временами зовущим опять замуж...

– Шанс, говоришь? – пробурчала она себе под нос, – Хм... Ну что же... попробую. Тем более что выбора у меня особого нет. Сегодня вторник, а кормить его ужинами аж до воскресенья.

"Ты можешь пожить у сестры или навестить родителей, ты даже можешь вызвать полицию, когда он придет, – шепнул ей голос, опознанный наконец, как собственное подсознание, – выбирай".

Ника нахмурилась. Точно ведь, а почему бы ей... Нет уж, раз дала глупое обещание, то исполнит. А когда всё закончится, то вздохнет с облегчением.