Побег при отягчающих обстоятельствах - Алюшина Татьяна Александровна. Страница 50
Почему он не подумал, что она-то может его не хотеть и вообще он ей не нужен! Вон она какая сильная, решительная, смелая! Почему он не задал себе простого вопроса: а любит ли она его до сих пор?
Он читал ее письма и точно знал, что тогда она его любила! Еще как! Но это было давно, прошло столько времени! Она могла и разлюбить!
Он напрягся. Оказывается, он и не подозревал, что так нервничает! А действительно, почему он был так уверен, что она обязательно согласится?
Она смотрела на него и молчала.
– Вика, это что, так сложно? – вдруг охрипнув, спросил Егор.
– Да, сложно! Ты уверен, что хочешь на мне жениться не из-за ребенка и своего непомерного благородства? – строго поинтересовалась она.
Егор вытащил свою руку у нее из-под головы, взял в ладони ее лицо и тихо сказал, глядя ей в глаза:
– Я люблю тебя, я хочу тебя, ужасно хочу! И да, я жадный, я хочу, чтобы был Степка постоянно рядом и второй ребенок!
Она поверила! И, глядя ему в глаза, сказала на полном серьезе:
– Вот ответь мне, Князев, почему стоит тебе оказаться рядом, как я тут же становлюсь беременной? Меня это настораживает!
Он рассмеялся, расслабляясь! Теперь все будет хорошо!
Егор расцеловал ее лицо, держа в ладонях, обойдя только губы, лучше поостеречься: останавливаться, как показал опыт, они не умеют! Это уж точно!
– Наверное, это потому, что ты меня очень любишь!
– Нет, это даже обидно! – отстранилась от него Вика. – Заниматься с мужчиной любовью с периодичностью раз в пять лет и каждый раз беременеть!
Он уткнулся ей в плечо и смеялся, чувствуя, что готов одновременно расплакаться.
– Ну, вот такой я молодец-удалец, – с нескрываемым мужским самолюбованием заявил он и попросил: – Вик, поехали домой!
– Я вроде бы дома? – уточнила месторасположение она.
– Нет, уже не дома! – подняв голову, заглянул ей в глаза Егор. – Поехали, а? Подкинем Степку бабушкам с дедушками и не будем вылезать из кроватки два дня! Я тебя ужасно хочу, даже не сплю ночами!
– Ага! Значит, не успел стать отцом, как приступил к изучению искусства, как сбагривать ребенка! – рассмеялась Вика.
– Отец должен уметь все!
– А то! – согласилась она.
– Вик, – перестав улыбаться, озабоченно спросил Егор, – ты у врача-то была?
– Была.
– Беременность нормально протекает? – допытывался Егор. – Осложнений нет?
– Есть! – вздохнула печально Вика. – Есть у меня осложнение, Егор Дмитриевич Князев называется!
– Я не осложнение, я твое счастье! – возразил Егор.
И, не удержавшись, все-таки поцеловал ее по-настоящему, да и бог с ним, если они не смогут остановиться!
Эпилог
В Москве царила жара!
Народ стремился за город, выстаивая многочасовые пятничные пробки, торопясь поскорее сбежать от копоти выхлопных газов, испарений расплавленного асфальта и лупящего, как ненормальное, солнца. Пятничное отбытие, как обычно, превращалось для москвичей в проблему. Многочасовые пробки, забитые машинами шоссе и стоящий наглухо МКАД не прибавляли никому энтузиазма.
Вика, как и все, мечтала вырваться на природу, подальше от раскаленной Москвы – но, увы! Июль – такая же горячая, как и погода на улице, пора для бухгалтеров.
Директор умолял, чуть не плача, Вику не уходить в отпуск. Хотя бы до того времени, пока не сдадут баланс и не рассчитаются с налоговой. Вика смеялась.
– Да я-то останусь, Вадим Иванович, а вот ребенок может решить иначе!
– А вы с ним поговорите, Виктория Борисовна, объясните ситуацию!
– Да я поговорю, чего не поговорить-то, но у него свои резоны! – смеялась Вика.
Директор предоставил ей все, какие только можно, льготы и готов был выполнять любые ее условия. Он предоставил ей персонального водителя с машиной, который возил ее на работу и с работы, а также был весь день в ее распоряжении.
Сегодня, как назло, целый день у нее были экстренные и неотложные дела. Подчиненные как сговорились или перегрелись, что ли, но делали ошибки, портили отчеты, теряли документы, бежали к ней за спасением, помощью и очередным нагоняем.
Вике сегодня тяжело было сидеть, стоять, ходить, она измучилась от жары, большого живота, а с утра у нее разболелась поясница, о чем она благоразумно умолчала, не оповестив Князева, а то такое бы началось! Она старалась сдерживать раздражение, контролировала свои слова и тон, чтобы не сорваться и просто не отчитать подчиненных, применив к ним репрессивные меры. Она собиралась уходить, когда прибежала в панике новая сотрудница, которая умудрилась потерять где-то приходные документы.
Вике надоело! Хватит! Да сколько можно-то?!
Она вызвала своего заместителя и попросила секретаршу Юлю позвонить шоферу, чтобы подогнал машину.
– Иван Геннадьевич! – строго начала Вика, когда заместитель зашел в кабинет. – Почему ко мне весь день приходят бухгалтера с теми вопросами, которые должны решать вы?
– Они сами, я об этом не знал! – оправдывался заместитель.
– Значит, вы плохой руководитель! Вот Марина Игоревна, – Вика указала на стоящую в стороне сотрудницу, мечтающую испариться от гнева начальницы, – пришла с вопросом: куда могли деться приходники? Как вы думаете, я могу об этом знать?
– Я понял, Виктория Борисовна!
– Очень хорошо! Юля передаст вам сейчас список всех вопросов, по которым сегодня ко мне обращались сотрудники. Эти вопросы должны были решать вы! В понедельник я жду от вас отчета по каждому из этих пунктов!
И, мило улыбнувшись вспотевшему от жары и ее тона заместителю, Вика взяла сумочку и вышла из кабинета.
Она смотрела в окно машины на запыленные улицы, марево раскаленного воздуха, который, казалось, можно было потрогать на ощупь, таким он был тягучим. Леша, водитель, молодой веселый парень, был просто кудесником! Он знал Москву так, как будто это была поселковая улица, а не мегаполис. Благодаря знаниям всех дворов, переулков, он умудрялся объезжать пробки, сокращать дорогу там, где, казалось, это невозможно, и вытворял чудеса водительского мастерства. Вика не могла нарадоваться, что он ей достался, директор скрепя сердце отдавал Лешу, Вика его утешала, что это не надолго, от чего у директора становилось испуганным лицо и он хватался за сердце.
Что-то она сегодня устала и никак не могла удобно устроиться на сиденье сзади, где предпочитала ездить, боль в пояснице не отпускала.
Что-то было не так!
Вика посмотрела на лужу, растекающуюся у нее под ногами, и поняла, что именно было не так. Вернее, так, как и должно быть.
– Скажите, Леша, – весело спросила Вика. – Вы умеете принимать роды?
Леша посмотрел на нее в зеркало и изменился в лице.
– Нет, Виктория Борисовна! – перепуганно ответил он.
– В таком случае вам лучше отвезти меня в ближайший роддом!
– Это я мигом! Я знаю, здесь недалеко есть!
– Вот и славно, только не гоните очень, а то с перепугу нас всех уканопупите здесь!
– Нет, нет, я осторожненько!
Так! У Егора сейчас операция, звонить ему ни к чему, а то крик на всю Москву поднимет, мама с Олегом Николаевичем уехали еще утром к друзьям на дачу, их тоже не стоит пока оповещать, а то сорвутся с места, а сколько еще придется ждать, неизвестно. Степка с родителями Егора отдыхают на море, и вернутся они только недели через две.
Значит, справимся сами!
Леша подогнал машину к самому входу в приемное отделение, выскочил, оставив открытой дверцу, и, громко требуя врача, кинулся к распахнутой двери.
– Леша, да не беги ты! – постаралась остановить его Вика.
Но Леша уже бежал назад, а за ним неторопливо шли медсестра и, видимо врач, толкая впереди себя каталку.
Вику положили на каталку, а она давала последние распоряжения:
– Леша, никому не звони и не говори, я потом сама всех оповещу!
– Хорошо, Виктория Борисовна! – махал ей вслед рукой Леша.
Вика родила девочку, на этот раз на две недели раньше срока, но и, как со Степкой, очень быстро, за три часа.